Страница 10 из 13
— Попа не слипнется?!
— Мм!
— Как ты это делаешь?
— Фто? — Белка запихивает в рот второй кусочек сахара. Когда она его стянула, он тоже не заметил.
Поэтому печеньица Стрелок коварно пересчитал, но к концу второго дня все они были на месте. Кай ел нормально — для человека, а сладости стояли в качестве необходимого киборгу доппайка. Может, прежний хозяин вызвал ОЗК именно после кражи печенья и Кая от него теперь воротит?
Перед сном Стрелок совершил кулинарный подвиг — сварил какао. Глупо, конечно, думать, что у всех киборгов одинаковые вкусы, но вдруг Каю тоже понравится?
Стрелок попробовал напиток и одобрительно поморщился: у человека от такого количества сахара не то что попа — горло слипнется! Угошать Кая не стал, просто «забыл» кастрюльку на плите. Отличная приманка для вредного киборга, который неподкупно игнорирует предлагаемые ему лакомства, но наверняка не устоит перед соблазном «объесть» хозяина.
Утром коробка с печеньем так и стояла нетронутой. Какао затянуло, как плесенью, плотной серо-коричневой пленкой.
Зато от хризантемы остался только горшок и куча земли, вываленной на кухонный стол.
Стрелок сперва не понял, что это означает, потом не поверил.
Кай дождался честных двадцати процентов дефицита энергии и получил карт-бланш на активный поиск еды.
— Ты что, сожрал цветок вместе с корнями?!
— Пищевая ценность объектов являлась достаточной для отнесения их к категории «еда».
— А у печенья с какао — недостаточной?!
— В соответствии с полученным приказом был произведен случайный выбор из пищевых объектов, находящихся в помещении.
Стрелок краем глаза выцепил еще одно несоответствие привычной обстановке, круто, на пределе возможности, развернул кресло…
Нет, не показалось.
В аквариуме клубилась поднятая со дна и непрерывно взбиваемая аэратором муть. Кай съел все растения и оттуда. И рыбок. И, кажется, даже улиток, ни одной не видно, хотя обычно по стеклу чертова прорва ползала.
Киборг пристально смотрел на хозяина: «Ну? Ты уже понял, что я тебе совсем-совсем не подхожу, правда?»
— Ну вот зачем, а? — тоскливо спросил Стрелок. — Ладно траву, но рыб-то за что? Они же живые были, такие же, как мы с тобой! Их нельзя есть!
— Информация сохранена, — бесстрастно сообщил Кай.
Стрелок мрачно прикинул: может, запретить ему вставать ночью с кровати? Так ведь как пить дать надует в постель, найдя повод для «аварийного сброса отходов»! Можно, конечно, и это запретить — но вдруг Каю на самом деле понадобится в туалет? Или захочется пить? Стрелок слишком хорошо знал, что значит быть прикованным к кровати. Да, это всего на семь-восемь часов в сутки, но киборги спят вдвое меньше.
Белка сидит за кухонным столом, подперев щеку ладонью, и, приоткрыв рот, как маленькая впечатлительная девочка, смотрит какой-то сериал. Без звука — она транслирует его себе напрямую, чтобы не мешать спящему человеку, но картинку предпочитает внешнюю, развернутую и объемную. Как окошко в другой мир.
В мягком свечении вирт-экрана ее волосы кажутся серебряными.
Он пару минут любуется ею и снова закрывает глаза.
Ладно, оставим это на самый крайний случай.
Стрелок не цеплялся за вещи, память должны хранить не они, а люди. Но когда он подъехал к аквариуму и щелкнул кнопками подсветки и аэратора, то почувствовал себя врачом, отключающим умершего пациента от медицинских приборов. Сердце болезненно екнуло, в комнате разом стало как-то серо и тоскливо. Словно и впрямь кто-то умер. Только что.
— Кай, одевайся. Позавтракаем в баре.
Хрен оказался не слаще редьки, Стрелок даже подумал, не дать ли задний ход, пока Юнни его не заметил, но было поздно. Юнни заметил Кая, умудрявшегося выделяться в любой толпе благодаря не столько комплекции армейского киборга, сколько нарочито кукольной осанке и походке. А значит, и его хозяин где-то рядом.
К большим компаниям, тем более если это компания веселых шумных космолетчиков, Стрелок относился благодушно, хоть и предпочитал сидеть чуть в стороне, наблюдая за людьми, как за языками пламени в камине, источающем тепло и уют.
А вот пропаганду, особенно религиозную, терпеть не мог.
— …оглянитесь, и вы поймете, что наш мир катится в бездну! — экзальтированно взывал с подставки для голограмм вполне, увы, материальный тип в белом плаще с веревочной опояской, и его голос, проходя сквозь микрофон с усилителем, превращался из певучего в гротескно завывающий. — По-кай-тесь, пока не поздно!
— Да я вообще-то уже, — пробормотал Стрелок, косясь на Кая. Тот притворялся паинькой — устал за ночь или усыплял бдительность? — Давно он вешает?
— Минут десять, — не порадовал его Юнни. — Как раз во вкус вошел.
— Откуда он вообще взялся?
— С «Моисея», очередной корабль религиозных переселенцев. Но, похоже, у них там многовато свободных мест, вот и решили добрать паствы по дороге.
Часть народу увязалась за проповедником с корабля, а станционные жители были рады любому развлечению, даже столь сомнительному, поэтому в баре пустовал только неприкосновенный столик в дальнем углу. Стрелок вздохнул, но все-таки поехал к нему — вдоль стенки, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Проповедник продолжал вдохновенно клеймить современное общество, озабоченное погоней за материальным, а не духовным богатством. Определить по этой стандартной агитке, чьих последователей занесло на станцию, Стрелок не смог — с распространением человечества по космосу религии дробились и множились, как амебы, начиная тут же сражаться друг с другом за звание истинной. Ни один из существующих культов тебя не устраивает? Собирай единомышленников и основывай идеальную общину на другой планете!
Проповедник упоенно изображал прямую связь с демиургом, но, как оказалось, бдительно отслеживал реакцию слушателей и прекрасно видел, что происходит в зале.
— Род человеческий хиреет и вымирает! Вместо живых людей мы окружаем себя бездушными куклами, предаваясь с ними блуду и прочим порокам! Наши зачатые без тел и взращенные без любви дети вырастают в мужчин, не похожих на мужчин, и женщин, не похожих на женщин, становясь примером для следующего, еще более деградирующего поколения!
«А вот это уже обидно!»
Некоторые слушатели (в том числе, к досаде Стрелка, жители станции) одобрительно кивали и что-то бормотали под нос. Кое-кто оглянулся на Кая и Юнни, взгляды были боязливые и неприязненные.
— Может, выкинуть его отсюда к такой-то матери? — негромко предложил Стрелок.
— Успеем, — меланхолично возразил Юнни. — Этот тип нам неплохую кассу делает. Для мессии он слишком нудный, к тому же призывает не убивать, а драпать.
Стрелок кивнул. В общем-то да, если на станции есть люди, которые разделяют подобные взгляды, то пусть лучше улетают в прекрасный новый мир.
Нет, все-таки хорошо, что он приехал в бар. Такие вещи надо держать под контролем и в случае чего давить в зародыше. Вот только Кай… Толпа уже накручена против «иных», и если киборг что-нибудь выкинет, это может послужить детонатором. От местных Стрелок подлянки не ждал, и хотя далеко не все жители станции были ангелами, со знакомыми чертями договориться тоже несложно. А вот религиозные фанатики в первых рядах представляли реальную угрозу, особенно несколько рослых мужчин звероватого вида. Но и гнать их пока не за что, а вступать в спор с этим болтуном — только лить воду на его мельницу и затягивать пребывание сектантов на станции.
— Принеси мне, пожалуйста, кофе с тостами, а Каю — комплексный завтрак, чай и какой-нибудь цветок.
— Что?!
— Извини, оговорился. Какой-нибудь десерт.
— Хорошо.
Во время наплыва посетителей Юнни обычно брал на себя часть обязанностей официантки, но тут решил «не оскорблять чужие религиозные чувства» и, обслужив Стрелка, вернулся к дверям. А остальные пусть ждут своей очереди, раз такие праведные!