Страница 10 из 52
Вернее, не пустота, а в вырезанном углублении лежал серый металлический коробок.
Петрович повертел его в руках. Видимых кнопок или отверстий под ключи не было.
- Это литые титановые сейфы. Они не открываются и не горят, так как имеют огнеупорную прокладку. Внутри - алмазы, вернее, обработанные бриллианты, экспроприированные у буржуазии. Архив - это валютный и бриллиантовый государственный запас на случай войны. На скобах - номера счетов, а на кресте - названия банков, где эти счета открыты. Все счета - на предъявителя номера. Банки - в Швейцарии.
Петрович оценил их выбор. Он, конечно, был идеальный вариант на это гиблую должность. Он детдомовский. Ни жены, ни детей, ни вообще родственников нет. Друзей его раскидали по заграницам. Лучший кандидат на вечное захоронение!
- Сейчас я проведу вас к новому месту службы,- председатель поднялся. - Наденьте крестик и возьмите книгу.
Машина долго петляла по узким проулкам Москвы и остановилась возле старинного дома недалеко от Кремля. Водитель остался в машине. Они прошли еще несколько проходных дворов, Наконец, спустились в полуподвальное помещение дворницкой, как понял Петрович, того же старинного дома, но с другой, парадной стороны. Топчан, два стула и тумбочка - вот и все убранство.
- В этом доме есть проходы внутри стен. Отодвиньте топчан и откройте люк.
Люк - это были четыре доски у плинтуса. Петрович помучился, прежде чем догадался снять плинтус. Он служил замком люка. Сзади раздался ехидный смешок. Вниз шли неосвещенные каменные ступени. Петрович включил взятый со стола фонарь. Короткий коридор заканчивался ступенями вверх.
- Справа нажмите на кирпич.
Точно, один из кирпичей в сплошной стене, в которую упирались ступени, подался внутрь, а за ним отъехала внутрь и часть стены. Они оказались в небольшой темной комнате без окон. Луч фонаря забегал по стенам. Стол, стул и книжный старинный шкаф. В самом верху рядами стояли томики Ленина. Одной книги не хватало.
- Поставьте книгу на место,- прошелестел голос сзади. - Надеюсь, нескоро мы ее снова потревожим.
- Можно спросить, а где прежний хранитель этого архива?
- Его не было. Вы первый. - Петрович с сомнением посмотрел на толстый слой пыли на всех вещах. - Пока подчиняться будете мне или тому, кто назовет вас СПС.
- А кроме вас, еще кто-нибудь знает об этом? - Петрович тронул рукой крестик.
- Пока нет, - Председатель бросил на стол пачку документов. - Это ваша новая жизнь. Сами понимаете, ни звонить, ни искать меня нельзя. Я приду сам.
Но так и не пришел. И еще лет десять никто не приходил. А на следующий день повесился начальник домоуправления. Петрович догадывался, кто подавал ему петлю и выбивал стул из-под ног. Он так и жил десять лет на зарплату дворника, пока его не подсидела местная бомжиха. Очень она завидовала его хоромам.
Председатель давно уже почил в бозе, посыльных от него не было. Петрович раскрываться даже не думал. Он видел, как один за другим новые безголовые руководители спецслужб рушат их систему. Отдавать им народные богатства Петрович не рискнул. Понимал, с какой скоростью все это будет поделено и вывезено за границу.
Он также понимал, что его уже ищут. Вернее, ищут исчезнувшие ценности. Вряд ли будут молчать все курьеры, возившие чемоданами валюту за границу. И те, кто их посылал и эту валюту передавал. Раскопают и недостачу в Гохране нескольких десятков килограммов лучших бриллиантов мира. Уверен, что раскопают и могилку, где похоронили неизвестного бойца невидимого фронта вместо Шилова Николая Петровича. И он решил опуститься еще на несколько уровней, чтобы отсрочить свое раскрытие. А то, что все равно найдут, он не сомневался.
Передача хоромов прошла в мирной и дружественной обстановке. Под купленную по случаю бутылочку с килькой. За неделю до этого Петрович завалил обломками кирпичей вход в подвал и залил еще сверху цементом. Плинтус забил огромными гвоздями. За сам дом Петрович не беспокоился. Он был музейным и охранялся государством.
А вечером поезд уже нес его в сторону Уральских гор. Там он выбрал самый северный пустынный участок тайги и нанялся егерем, благо других претендентов на этот, явно не завидный пост, не было.
Заимка ему понравилась. Тайга обеспечивала едой, а в выборе одежды Петрович был непритязателен. Через год он, привыкший к городской суете, стал подумывать о хозяйке. И каждый раз, глянув на узкий топчан и одинокий кособокий стол, вздыхал и откладывал решение до лучших времен, то есть до постройки своего дома. Он уже и место выбрал - на берегу озера. И лес на дом напилил. И даже залил фундамент. А потом узнал, что понравившаяся ему вдовушка из поселка благополучно вышла замуж, так и не узнав о его выборе. Строительство заглохло, да и в поселок Петрович стал наведываться все реже. Единственной радостью для него стал компьютер. Местный талантливый паренек помог ему установить спутниковый Интернет и подучил, как всем этим хозяйством пользоваться. Учеником Петрович всегда был отменным. А, скачав с Интернета все нужные руководства и инструкции по программам, стал бойко стучать по клавишам.
Глава 2. Роды
Неожиданно вой оборвался и послышалось жалобное повизгивание Лайки. Так она визжала в прошлом году, когда стая голодных волков обложила их заимку. Десять матерых зверюк тогда уложил Петрович!
Он вытащил из брезентового футляра снайперскую винтовку и достал из стола прибор ночного видения. Оделся и вышел из заимки. Огляделся. Никаких волков нет. Тем не менее, Лайка, натянув цепь, рвалась в сторону просеки. Посмотрел в ту сторону. Ничего. Но собаке надо верить. Петрович надел снегоступы и пошлепал по просеке, не снимая прибора.
Метров через пятьдесят заметил слабое свечение у земли. Упершись спиной в огромную ель сидела молодая женщина. Глаза у нее были открыты. "Если светится на приборе, значит теплая, живая!" - решил Петрович и, взвалив ее худенькое тельце на плечо, резво затопал к заимке.
Но он ошибся. Женщина была мертва. Не помогало ни искусственное дыхание, ни непрямой массаж сердца. Этим премудростям Петрович еще в спецшколе обучился.
"Можно еще, конечно, укол в сердце, да где ж взять нужные лекарства здесь?" - Петрович с сожалением вспомнил, какие чудные чемоданчики они получали после спецшколы, уходя на задания. Теперь о таком остается только мечтать.
Он кинулся к своему ноуту, начал лихорадочно прыгать по медицинским сайтам. Но так и не нашел нужного рецепта. Видимо, оживлять мертвых еще никто не научился.
И вдруг боковым зрением он заметил движение лежавшей на полу у дверей женщины.
"Жива!" - он еще раз прислонил ухо к груди. Тишина. Но зато он увидел то, на что раньше не обращал внимания. Перед его глазами вздымался выпуклый живот. И он слабо шевелился!
"Да она же беременна! Черт! Ребенок! Он жив!", - Петрович одним рывком разорвал байковый халат и ситцевую комбинацию. Живот высился синим бугром. И шевелился!
"Кесарево сечение! Но как его делают? Где делать надрез?", - этому Петровича не учили.