Скачок Дикаря

          − Да-а... виртуозы маскировки, − снова восхитился я изобретательностью Страдальцев.

          Проведя больше двух беззаботных месяцев на свежем воздухе, да ещё и занимаясь интересным делом, я чувствовал себя даже здоровее, чем раньше.

          − Может, всё-таки останешься, сынок? Наши-то уж больно тебя полюбили. А мне такой помощник ой как пригодился бы, − в очередной раз уговаривал меня Дедушка.

          Отведя в сторону глаза, я ничего не ответил.

          − Да понимаю, понимаю, ты, небось, планы великие строишь и наша глухомань тебе без надобности, − улыбнулся он.

          − Не боитесь отпускать меня? − спросил я. − Всё же я Охотник на Страдальцев, а за это время узнал достаточно ваших секретов.

          − Чему быть, того не миновать, − усмехнулся старик. − Хотя кажется мне, не станешь ты вредить нам. Или ничегошеньки не понимаю я в людях и жизнь зря прожил.

          Да, мне совершенно не хотелось снова испытать то липкое чувство предательства, которое я пережил в развалинах старого Лондона. Я проникся сочувствием к этим людям, спасшим мне жизнь. Как же замечательно, что это был последний рейд, и я больше никогда не буду, да и не смогу быть Стратером − Охотником на Страдальцев.

          Моё время занимала не только работа в лаборатории. Ещё мне удалось прочитать множество литературы. Удивительно насколько здешняя жизнь в отличие от моего мира была близка к тому, о чём говорилось в книгах. Разговор, естественно, не о быте, а об идеалах и мировоззрении.

          Мне начинала нравиться философия Страдальцев, хотя я был не в силах признаться в этом даже самому себе. Видимо, я действительно ещё не созрел для таких перемен, но зерно сомнения было посеяно в моём сердце и начало медленно прорастать. Здесь никто не хотел убить меня, никто не хотел, чтобы я кого-нибудь убивал. Все просто жили, радуясь тому, что имеют. Я прикипел к местным обитателям, к их добродушным и улыбчивым лицам. К духу свободы, который здесь царил. А Дедушка за это время стал для меня самым близким человеком на Земле. Я чувствовал, что этот мир, в который случайно забросила меня судьба, навсегда оставит в душе неизгладимый след. Мне совершенно не хотелось покидать новых друзей, но пришло время возвращаться...

          Последние дни я часто думал о словах Колмана про масштабную операцию в регионе и понимал, что скоро эту идиллию могут разрушить. Я не мог позволить, чтобы их гимн превратился вдруг в погребальную песню, которая завершится раздирающим душу воплем. Поселенцы, обременённые большим количеством детей и стариков, не смогли бы далеко уйти и уж тем более держать оборону перед целой армией. Нужно было что-то придумать.

          − Вот, сынок, возьми, − старик протянул мне стопку толстых тетрадей. − Здесь результаты трудов моих. И ещё, я тут давеча над твоей идеей поработал, кое-какие мысли свои добавил... Возьми, думаю, сможешь всем этим разумно распорядиться.

          − О, сэр, − проговорил я дрожащим голосом, радуясь неожиданному подарку. − Я так благодарен...

          − Бери, бери, − сказал дед, украдкой смахивая слезу.

          Мы крепко обнялись. Попрощавшись, я побрёл в лес. Пройдя несколько шагов, повернулся и громко крикнул:

          − Спасибо! Спасибо за всё! Я буду помнить вас всегда!

          Я двигался к линии фронта. Из-за боевых действий всех мирных жителей из этих мест давно эвакуировали. Ближайшим населённым пунктом была приграничная учебная база Корпов, затерянная в восточных предгорьях Южного Урала.

          Путь занял почти пять дней. Маршрут был сложным. Мне пришлось пробираться по лесам и болотам, форсировать реки и взбираться на возвышенности. Совершенно выбившись из сил, полуголодный и грязный, я наконец-то добрался до цели.

Глава 20

          − Ты только посмотри. Эти Страдальцы так расплодились, что стали считать базу Корпов своей территорией, − возмущённо пожаловался караульный напарнику. − А ну-ка стоять! Кто такой?

          Вид у меня действительно был не самым презентабельным. Одетый в лохмотья, грязный, небритый и покусанный гнусом, я походил не просто на Страдальца, а на его карикатуру.

          − Послушай, боец, − обратился я к солдату. − Я − сержант Виктор Блэйз из специального отряда по борьбе со Страдальцами. Сообщите обо мне начальству.

          − А общение со Страдальцами заразно, − прыснул он, оглядывая меня. Солдат вскинул оружие и уже серьёзным тоном продолжил: − Лучше не шути со мной, парень. Брось котомку на землю. Подними руки. Так... Заведи их за голову и встань на колени... Посмотри-ка, что там у него, − кивнул он напарнику.

          − Тут только какие-то тетради, − сказал караульный, проверив вещи, и принялся ощупывать меня. − Кроме самодельного охотничьего ножа − ничего. ЛУНа нет, Око, похоже, отключено.

          − У юго-западного входа задержан нарушитель, − сообщал караульный по линии связи. − Ага... Сам пришёл... Очень странный тип... Да брось, Адиль... Приезжай, сам посмотри... Утверждает, что он Стратер... Ну да... Назвался сержантом... э... как его?

          − Блэйз, − подсказал напарник.

          − Точно. Сержантом Блэйзом.

          Через несколько минут я заметил приближающийся рашер. Он скользил в десяти дюймах над поверхностью земли, плавно огибая рельеф. Транспорт такого типа был довольно популярен. В отличие от колёсных фарноходов такие машины не нуждались в дорогах, могли преодолевать препятствия высотой до пяти футов и парить над водной гладью.

          Рашер бесшумно подплыл к проходной, и из него выпрыгнул начальник караула.

          − Да, странный тип, − сказал он, оглядев меня. − Я всегда считал Стратеров... Но не до такой же степени, − ёрничал он. − Наденьте на этого... хм... сержанта наручники и в кузов его. В карцере быстро расколется, кто он и зачем пожаловал в гости.

          Жёсткие нары тесной камеры после пятидневного путешествия показались мне пуховой периной, и я моментально заснул.

          − А ну поднимайся! − грубый тычок в бок заставил меня пробудиться.

          Я вскочил и поправил лохмотья.

          − Руки за спину. Пошли, тебя вызывает Эклунд, − произнёс вооружённый солдат.

          − А кто он? − поинтересовался я.

          − Узнаешь. Давай вперёд. − Пихнул меня в спину караульный.

          − Сэр, задержанный по вашему приказу доставлен, − отрапортовал боец, сопроводив меня в кабинет.

          Передо мной стоял человек в форме мидкоммандера, с бледной, почти прозрачной кожей, острым лицом и цепким взглядом.

          − Вы пока свободны, − сказал он караульному.

          − Есть, сэр, − солдат вытянулся по стойке смирно и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, вышел.

          − Присаживайтесь, − вежливо произнёс офицер и показал на стул.

          Заложив руки за спину, он молча прохаживался по комнате. Через пару минут мидкоммандер остановился. Опираясь руками о стол, он почти вплотную приблизил своё лицо к моему и вкрадчиво спросил:

          − Так как, говорите, вас зовут?

          − Сержант Виктор Блэйз, сэр, − оттарабанил я, вскакивая со стула.

          − Сидите, сидите. Хм... Неудачную легенду выбрали, − сказал он и опять принялся ходить по комнате. − Сержант Блэйз геройски погиб несколько месяцев назад, забрав с собой больше десятка ваших земляков.

          − Мне удалось выжить, − ответил я со спокойной уверенностью. − Это преступление?

          − Хорошо... Тогда объясните, где вы были всё это время? Почему отключено Око? Что за странные шифровки в тетрадях? И почему, наконец, вы так по-идиотски одеты? Много, много вопросов...

          − Свой китель я для маскировки надел на тело убитого врага. Око был вынужден дезактивировать, потому что противник использовал сканеры. Я обо всём сообщал в Центр, можете проверить. Всё это время мне пришлось провести в лесу, пока не наткнулся на вашу базу. А одежду снял с мертвого Страдальца, чтобы не замёрзнуть.