Война и Страсть

— До весны еще две недели, и почему именно до весны?

— Ты действительно хочешь услышать?

— Да.

— Весной все пробуждается, и вместе с этим пробуждается надежда. Лед таит и солнце, уже греет твою кожу, в сердце пробуждается надежда. Надежда на лучше и новое. Я верю в это и надеюсь, что однажды твое сердце растает, и я женюсь на тебе.

— Знаешь, я говорю, что не выйду замуж за того, кто не сможет поделить меня на дуэли.

— Значит я буду сражаться.

— Лучше отступи… Пока не поздно…

Она знала, что после того поцелуя ее попытки переубедить Степана ей не удастся. Для него она спасительница и ангел. Он не мог не влюбиться в ангела с грустными глазами и белокурыми локонами. Ребекка знала, что ничего хорошего не выйдет, но может он прав? Им нужно дожить до весны, и Ребекка уверенна в этом. Она уверенна, что нужно дожить до весны.

* Хижина. *

Остерегайтесь тех, кому уже терять нечего. Такие люди шикарны в своём безумии, и более того они опасны в своих действиях. Они готовы на всё. Такой была Кетрин Пирс.

Он коснулся своими пальцами ее волос, она ощутила, что к ней прикоснулась любовь.

— Не уберешь свои руки, я убью тебя, Элайджа.

— Я готов поспорить, Катерина.

— Правда?

Кетрин, хватает кол, лежащей в ее сумке, и с вампирской скорость валет Элайджу на пол, и направляет кол на его сердце. В этом оружие Майклсон узнает один из тех колов, которые сделал его отец. Элайджа был уверен, что это именно тот кол. Ошибки быть не может. Майклсон сжимает руки Кетрин с такой силой, что она слышит хруст костей. Кол оказывается на полу, и сбросив с себя брюнетку Элайджа берет в руки оружие. Теперь у него есть преимущество в виде оружие.

— Желаешь продолжить игру, Катерина?

Элайджа с вампирской силой поднимает ее с пола и прижимает к стене, проламывая грудную клетку. Он держит ее сердце в своих руках. Ее жизнь в его руках.

— Твоя жизнь в моих руках. Ты умрешь, когда я пожелаю.

Элайджа вытаскивает свою руку с ее груди, и опустившись на колени Кетрин жадно вдыхает воздух.

— Ты с этим сможешь жить? Ты обрекаешь другого человека, Родиона, на вечные оковы, а сама будешь веселиться и пить?

— Ммм, да. Это по мне, Элайджа. Не трогай мою любимую игрушку, на данный момент.

— Видимо, ты не внимательно слушала меня, Катерина. Решаю только я. Ты можешь и не дожить до весны. Весна такое прекрасное время. Время пробуждение, цветов солнца и любви, а ты можешь и не увидеть это, если я пожелаю. Собирай вещи, мы уходим через час.

— А еще весна - это время грязи и дождей… Ненавижу весну! Ненавижу тебя!

Кетрин бьет кулаком по полу, и ей плевать на то, что, она содрала свою кожу. Кетрин Пирс шикарна в своем безумии. Ей плевать на боль, и она вновь разбивает свои руки в кровь. Элайджа видит все это, и он уходит с довольной улыбкой на своем лице.

В этом бою он одержал победу, но война еще не выиграна. Кетрин Пирс не терпит поражение. Элайджа знает это.

========== Глава 20. Я не сошел с ума… ==========

Зачем топтать мою любовь

Её и так почти не стало

Я разбиваю руки в кровь

Я не сошел с ума. Так надо.

Смысловые Галлюцинации - Зачем топтать мою любовь.

Элайджа сдержан и хладнокровен. Но, его разум захоронил самые страшные тайны первородного. Тайны о его любви. У его любви карие глаза, шоколадные кудри и кожа, с запахом корицы. Его любовь обнимает другого. Его любовь смотрит на другого. Его любовь играет с ним. Его любовь убивает его.

Катерина обнимает Родиона и уверенно шагает рядом с ним. Солдату кажется, что он любит ее, ведь так и должно быть. Она внушила ему эту любовь, и теперь с легкостью играет эту роль. Элайджи кажется, что она сведет его с ума. Уже свела.

— Привал!

Громко произносит Элайджа поправляя кожаную сумку. Майклсон устроился под сосной и изучал документы, которые ему передала Пирс. Курск - все сводилось именно к этому городу. Элайджа Майклсон понимал, что ему нужно доставить документы в разведку и все. Дальше он уедет вместе со своей семьей.

— Командир, есть прикурить?

— А…

Элайджа смотрит на Яна, который опускается на землю и садится рядом с ним. Инстинктивно он ощупывает свои карманы и к удивлению находит портсигар. Он уверен, что кто-то подбросил ему его, тот кого Элайджа Майклсон желает возненавидеть. Ему нужно понять, что он ненавидит ее. Элайджа протягивает сигарету Яну, а тот смотрел на смеющуюся Пирс, которая прижимается к Родиону.

— Дура она и стерва.

— Что, прости?

— Да, баба твоя дура, командир.

— Катерина не моя женщина.

— Но, ты любишь ее. Я вижу как вы смотрите друг на друга.

— Я думал, что ненависть просто слова. Мне кажется, что она втоптала мои чувства в грязь.

— Нет, если любишь, то невозможно ненавидеть. Я тебя понимаю, командир. Все бабы дуры, и знаешь, если топчет вашу любовь, значит ты обидел ее.

— Я виноват перед ней. Из-за меня она могла умереть, и мне кажется, что это было так давно… Я все еще люблю ее…

— Так действуй… Бабы дуры, но прощают, если любят, а она любит тебя, и знаешь, я верю в твою душу, командир, и она поверит.

Элайджа разбивает свои руки в кровь, о кору сосны. Лучше бы ему не видеть ее. Его голова словно взрывается от мыслей и воспоминаний о ней. Нет, он еще не сошел с ума. Просто, та которую он любит втоптала любовь в грязь, и возможно так надо. Он чувствует вину перед ней, ведь тогда, в пятнадцатом веке он отправил ее на ритуал к Клаусу, да, он пытался спасти ее, но Клаусу было наплевать.

Элайджа разбивает свои руки в кровь, о кору сосны. Нет, он не сошел с ума, просто, так нужно. Так он заглушает свою боль и окончательно губит свою любовь, которая все еще жила в его сердце.

Сегодня ночью ему снится пламя. Ему сниться Пламя, которое уничтожает его брата, ведь в сердце Клауса кол из белого дуба, а он ничего не может сделать смотря на возвышающееся пламя.

— Нет! Никлаус, брат!

Нет, Элайджа не сошел с ума. На его лбу выступают капельки пота и открыв свои глаза, первородный осматривается по сторонам : Солдаты спят, огонь потушен, на небе звезды, но что-то не так.

— Мне тоже сняться страшные сны, Элайджа.

Кетрин нагло улыбается, глядя в его глаза, полные страха и ненависти.

— Зачем тебе все это, Катерина?

— Ты ведь хотел поиграть, Элайджа. Игра началась…

Кетрин поправляет свои волосы и отходит от вампира. Она уходит от него, к другому. Кетрин кладет свою голову на плечо Родиона, и тот прижимает ее к себе.

Элайджа думал, что ненависть только слова, но сегодня он готов вновь и вновь разбивать свои руки в кровь, и он уж точно не сошел с ума. Так нужно…

Клаус одержим параноидальным контролем, с легкостью убьет любого, кто станет у его на пути.

— Черт! Я убью эту ведьму! Я чувствую кровь. Идем!