Три года счастья

Победила, ведь Хейли Маршалл склонилась перед ней, и Кетрин Пирс может быть спокойна. Спокойно сидеть на кухне и пить кофе, читать газету. Хейли склонилась и опустила взгляд. Склонилась, потому что это ей выгодно и Кетрин прекрасно понимает, что если Хейли взбунтуется, выпустит коготки, то Кетрин Пирс выпустит коготки в ответ и расцарапает ее симпатичное личико, что и при опознании невозможно будет понять, чей это труп. Ее единственной целью станет уничтожить эту волчицу.

*** Мистик Фоллс. Особняк Майклсонов.*

Все просто. Эдриан все еще во власти Клауса и поэтому выполнит его любой приказ. Даже Никлаус Майклсон прикажет ему умереть за него. Связь с создателем, так называемая благодарность и одновременно бремя. Бремя преданности. Для Клауса Майклсона это великое преимущество перед врагами, теми которые желают его смерти. Молчаливая и послушная армия на его стороне – преимущества, правда, благодаря своей сестре он не сможет создавать гибридов.

Непросто смириться с поступком любимой сестры и Ребекка заслужила наказание. Несколько лет в гробу не повредят ей. Да, и к тому времени вопрос с лекарством будет решен и устроив скандал Ребекка успокоится и простит любимого брата, просто она снова оступилась на том же самом и понесла заслуженное наказание. Так было всегда. Ребекка всегда прощала его и возвращалась к любимому брату. Она всегда будет с ним и Клаус знает это. Знает, что его сестра всегда будет с ним.

Непросто, но Эдриан делает нерешительные шаги в сторону Майклсона, который сидит в кресле, смотрит в пламя камина, сжимает в руках бокал алкоголя смешенным с свежей человеческой кровью. Делает не большие глотки, приподнимается, видя как напуган его гибрид. В мыслях Майклсона проскальзывает то, что брюнет боится рассказать ему плохие новости и поплатиться за это, ведь известно, как поступают с гонцами принёсшими плохие новости. Такие, обычно, долго не живут. Вот только Эдриан боялся того, что не сможет соврать и Клаус узнает о его попытках разорвать связь. Связь с создателем ведь может быть разрушена в том случае, если Эдриан научится терпеть боль, а ему больно. Больно, когда каждая кость его организма ломается вновь и вновь. Больно, если Клаус Майклсон вырвет его сердце узнав о том, что тот лжет и пытается разрушить связь.

Эдриан боится подойти. Замирает в паре шагов, от создателя и спасителя, выдирает из горла ломаный шёпот, что Клаус даже и не слышит о том, что говорит ему один из самых доверенных гибридов . Громче нельзя - голос в голове уже поднимает бунт. А если узнает и тот решится жизни? Громче просто не может. А если его жизнь завершиться страданиями? Не умеет страдать, уже не умеет. Его боль отражается в каждой сломанной кости. Раз за разом.

Делает крошечный шаг. Майклсон пронизывает его своим взглядом, хватает за шею, крепко сжимает руку, приподнимает над землей. Он ведь знает, что тот не солжет ему.

— Не шевелись, — одними губами шепчет тот. — Какие новости из Нью-Йорка? Мой брат все еще с той нахалкой-шлюшкой, которая бегает от меня? Они развлекаются, и она продолжает пудрить ему мозги. Я ведь не тупой. Шлюшка обманывает моего брата, а он поверил в то, что спасает свою любовь. Любовь, которой не существует. Любовь, которая умерла. А теперь отвечай правду!

Эдриан не должен лежать в море алой крови, этого просто не должно было произойти. Не должно. Клаус не должен его убить и тот должен бороться, даже если нет никакого исцеления, ничего. Бороться с этим. Бороться, чтобы его сердце пропустило еще несколько ударов. Бороться. Пустота и пустые же всхлипы гибрида, жизнь которого зависит от создателя, прорывающиеся сквозь пульсацию под коркой мозга только одно : Бороться за свою жизнь.

— Клаус, - захлебывается кровью, выплевывает слова. — Твой брат уехал, убил твоих людей, которые следовали за ним. Убил и был в ярости, словно он монстр не знающей милосердия. Оставил после себя кровавый след. В ярости, потому что женщина, что была с ним оставила его. Обманула. Сбежала прямо с его постели. Села в такси ждавшую у подъезда квартиры Элайджи и покинула город. Такси удалось проследить до Атланты.

Ещё немного - и станет плеваться внутренностями.

Еще немного – и Клаус задушит его.

Убьет, но не сегодня.

Сегодня он оставит его жить.

Он останется жить, будет жадно глотать воздух, когда Клаус отпустит его, и тот будет на коленях перед Майклсоном.

— Тш-ш-ш-ш… Я поработаю над этой проблемой, но видимо Кетрин Пирс сама создала себе проблему и выпустила монстра, что скрывается за красно дверью. Теперь ей стоит бояться не меня, а монстра, что скрывается внутри моего брата. Монстра, которого она сама же и выпустила. Монстра, от чьих рук он и умрет. Элайджа сам убьет ее. Монстр внутри его теперь наружи и именно этот монстр принесет ей погибель.

========== Глава 18. Никаких сомнений. ==========

*** Новый Орлеан. 2012 год. ***

Алые капли крови ударяются о землю и впитываются так быстро, словно это обыкновенная вода. Кровь уходит в землю. Кровь насытит ее организм. Кетрин держит в руках еле живое тело водителя такси и как-то слишком уж внимательно вглядывается в дырки от своих клыков.

Две дырки и перегрызенная сонная артерия. Кетрин Пирс действительно скучала по всему этому. Скучала по славному убийству.

— Я так соскучилась по всему этому… - вампирша хмурит брови и вдыхает воздух полной грудью.

Сегодня Кетрин не играет в :”Кусай-пей-стирай память”.

Сегодня она слизывает кровь со своих губ.

— Кетрин… - голос Софи Деверо подхватывается ветром и доносится до ушей Кетрин и та, легким движением ладони кладет тело мужчины на передние сиденье автомобиля.

— Только не начинай, ладно? Не начинай говорить о Марселе и его запретах… Я обещала помочь и вот, я здесь….Ты знала кто я такая, когда заключала со мной сделку….

— Я знаю, Кетрин, - въедается глазами в образ Пирс, которая кажется до чертиков злой и обессиленной долгой дорогой, ведь она сдерживала свою жажду ровно девятнадцать часов и двадцать семь минут.

— Я думала, что у меня есть для тебя информация, - кашляет ведьма.

— Сегодня мы выпьем, и ты все расскажешь, если информация касается Клауса, то ты будешь вознаграждена, - улыбается Пирс и Софи настолько противно от окровавленного лица Кетрин, что та не может даже посмотреть на нее.

— Уверяю,тебе понравится, Кетрин, - пытается ухмыльнуться та. — Ты обещала выполнить свою часть сделки.

— Я помогу вам избавиться от тирании Марселя Жерара, - вздыхает Пирс. — У меня есть несколько вариантов. Жаль, что я просто не могу убить его.

— Рядом с Марселем очень преданные люди, те, которых он называет « семьей», те у которых есть солнцезащитные кольца, - продолжает Деверо.

— Я знаю, и знаю для чего тебе все это, - захлопывает дверцу автомобиля. — Дело в твоей сестре Джейн-Энн и ее дочери Монике. Вы желаете вернуть ее, а для этого нужна, завершить ритуал и вернуть магию во французский квартал. Я обещала и выполню свою часть сделки. Приведи Марселя сегодня в Руссо.

Софи лишь пялится, на ее окровавленные губы, щелкает пальцем правой руки и машина вспыхивает.

Тишина. Только треск шин и плавящего металла.

Вкус победы смешан с кровью на губах. Кетрин Пирс стоит перед ней, такая, как есть и Софи Деверо знает, с кем заключила сделку.

— Я хотела сказать, чтобы ты была осторожнее с Марселем.

— Я борюсь не честно, милочка. Я знаю цену победы.

Хладнокровная, лицо искажается в ухмылке.

Хладнокровная, несмотря на то, взглядом испепелила автомобиль и в ее глазах отражается огонь.

Они будут бороться за то, что им дорого. Софи желает вернуть племянницу и освободиться от тирании Марселя Жерара. Кетрин Пирс же желает быть свободной, любить, остановиться и быть с Элайджей. Возможно, Кетрин Пирс борется сама с собой, борется ради любви. Готовы вступить в бой.

Бороться из последних сил.

Тень напротив.

В ее сердце тепло, словно секундомер отсчитывает пусть, когда та, касается руки Пирс. Тепло, которое означает, что связь не утрачена. Такая связь нерушима. Связь матери с ребенком. У Софи Деверо есть особый дар. Она чувствует, когда женщина беременная или если она стала матерью. Она чувствует связь матери с ребенком.