Три года счастья

Кетрин всегда смотрела сверху-вниз. Гордый и независимый взгляд стервы. Кетрин Пирс всегда смотрела на мужчин сверху-вниз. Ставила себя выше, потому что умела управлять игрой и мужчинами. Мужчины мухи в ее паутине. Мухи, которых она уничтожала, когда те были А потом полюбила. Полюбила и во взгляде нежностью, не такой суровый, как был прежде. Полюбила и ослабела. Полюбила, и смотрела на него, как на равного. Они были на одном уровне.

Они стоят на кухне. Элайджа сам решил приготовить для них омлет с овощами, несмотря на позднее время для завтрака, а Кетрин была голодна.

Она его и он принял решение остановиться. Остановиться ради нее. Остановиться и поверить ей, ведь он знает, что его брат не только может предать семью, заключив их в деревянные ящики с клинками в груди, но и причинить боль тем, кто дорог.

Обнимал её до хруста в костях, а она утыкалась ему в грудь, шмыгая и доверяя только ему. Ему Кетрин Пирс боится и не боится того, что тот может причинить боль, знает, что защитит ее, знает, что он простит ее.

— Ты права Катерина, потому что одной ночи недостаточно, чтобы простить, - шепчет на ухо. — Мне потребовалось не одно столетие, чтобы добраться истины и простить тебя. Я часто думал о тебе, ты оставила в моем сердце боль и надежду. Думал о тебе, когда мне было плохо или хорошо. Я постоянно думал, о тебе. Я не мог вырвать тебя из своего сердца и мыслей. Думал, даже когда был в окруженни красивой и достойной женщины. Женщины, которую мог полюбить, но я не мог открыть сердце для другой. Мне нужна была ты настоящая. Я люблю тебя настоящей, то, что было между нами настоящее чувства, не поддельное чувства, и ты тоже чувствовала это.

Точка невозврата.

Невозможно вернуться, ведь она что-то почувствовала.

Сегодня не просто какой-то там миллионный день из ее жизни. Такой же серый, что и предыдущие, до него.

Сегодня она с ним.

И для Кетрин Пирс это особенный день. День рядом с ним. День, когда не нужно бежать.

Разорванная на тысячи шрамов. Ее ведь невозможно починить или же все возможно?

Собранная-разобранная.

Собрать Катерину и разобрать Кетрин.

Садиться за стол, берет в руки столовые приборы, когда Элайджа ставит перед ней тарелку омлета с овощами.

— Приятного аппетита, Катерина, - вырвалось у него, что та даже вздрогнула.

— Ненавижу овощи, - морщит свой прекрасный носик, словно маленький ребенок, которого заставляют кушать брокколи.

— Но ты ведь съешь их ради меня, Катерина? –взгляд суровый и холодный.

— Конечно же, Элайджа, - не отводит взгляда, съедает отварную брюссельскую капусту.

Элайджа всегда чинит сломанное, собирает по деталям воедино. Он соберет Катерину и первая деталь – забота.

Вот такая идиллия. Двое на кухни и поздний завтрак. Идиллия, о которой даже боялась мечтать. По-другому и не попишешь. По-другому и не возможно, поведать о завтраке двух влюбленных, взглядах, улыбках.

Кетрин нравится это. Нравится и сперва, даже не по себе от происходящего. Кто-то проявил к ней доброту и заботится о ней. Элайджа Майклссон не исправим в своих попытках спасти ее. Неисправим, потому что знает ее настоящую.

Дальше ее ждёт еще большей сюрприз. Сюрприз, которого не ожидала Пирс. Сюрприз, когда в дверь квартиры звонят и Элайджа расплатившись ,возвращается в кухню, ставит перед Кетрин коробки. Конечно же, она подсматривала и видела, как курьер передает ему коробки с брендовыми надписями. Изображает удивление, ведь Кетрин Пирс из тех хороших актрис, которые еще не удостоились « Оскара. »

Открывает крышку бледно-розовой коробку украшенной черной лентой. Кетрин Пирс, как никто другой знает,что означает надпись на коробке, черными буквами : Agent provocateur. Коробка с черным, эротичным кружевным бельем премиум класс. Премиум класс, именно тот класс, которого достойна Кетрин Пирс и на меньшее, она не согласиться. Эгоистичная, властная, хитрая, мстительная стерва, та, кто ездит в Париж за туфлями и носит белье премиум класса никогда не согласиться на меньшее. Довольна, ухмыляется, отворачивает черную бумагу, рассматривает комплект черного кружевного белья, прикасается к нему, достает из коробки трусики. Оценивает, Элайджа ведь знает эту эгоистичную самовлюбленную сучку, у которой нет совести, которая отдастся мужчине ради забавы или достижения цели. Знает, что она согласиться только на лучшее, премиум класс. Кетрин Пирс не продается за дешевку и Элайджа Майклсон знает это. Знает и в его сердце не погасит боль. Боль оттого, что он понимает, возможно, она играет с ним, не любит, то, что она дарила ему, дарила другим, снимая с себя одежду. Смысл в его искренних словах о любви? Правда колит глаза, словно она бросила его в пропасть. Понимает, что Кетрин Пирс уже давно изношенный товар. Играет на его нервах, что ему хочется кричать о том, что лучше бы она умерла, чем вела пустую жизнь, играла с другими, убил бы того, кто делал с ней, то, что пожелает в постели, а ведь она позволяла. Любила ли она в постели его так же, как и других? Почему он представляет ее сидящей в одном халате, в их доме. Представляет дома, рядом с собой. В любом случае она будет только с ним. Только рядом с ним. Только его. Элайджа ведь тоже собственник и берет, то, что желает, а сейчас он желает ее.

Играет на его нервах.

Играет с ним.

Пора прекратить.

— Спасибо за подарок, Элайджа.

— Я всегда выполняю свои обещания. Всегда. Вижу, ты оценила этот подарок, Катерина. Теперь слушай меня внимательно : Сегодня мы играем по моим правилам, вечером ты оденешь это и в девять для нас заказан столик в одном из ресторанов.

— До чертиков пунктуальный Элайджа Майклсон. Я постараюсь успеть, но если сегодня мы играем по твоим правилам, то завтра правила устанавливаю я.

— Тебе легче отдаться мужчине, который не знает тебя, отобедал тобой и бросил, или же это нужно было, для достижения цели. Замкнутый круг.

— Обычно бросала я, а точнее, всегда бросала я, решала я и только я. Единственная и неповторимая.

— Не играй со мной, Катерина и если для тебя любовь – это алкоголь, интимная близость и развлечение, то я покажу тебе иную сторону любви.

Пусть Кетрин насладиться своей довольной улыбкой. Только сегодня, только сейчас, только с ним. Насладиться своей победой. Она его пара, идеально подходит, как отражение, как идеальная комбинация карт, они одной масти, играют так же, не поддаются и не проигрывают.

Они доиграют эту игру.

Игры без правил.

Сыграют в любовь.

Дойдут до конца и один из них проиграет.

Доиграют.

Нажмут рестарт и запустят все с нуля.

Начнут все с нуля.

*** Италия. ***

Впереди шестичасовой перелет, который вовсе не тревожит Никлауса Майклсона. Он добился своей цели и плевала на какие-либо ограничения. Он обещал, что заполучит меч охотника и Клаус Майклсон вновь добился своей цели. Добился своей цели и плевать, что ради этого ему пришлось, в какой раз, пойти против семьи. Узнал бы Элайджа об участи Ребекки, то явно бы тот не простил его, напал на него со своими кулаками, кричал о том, что семья превыше всего. Так было каждый раз на протяжении столетий. Сейчас же Клаус Майклсон один. Сейчас нет Ребекки, которая уж слишком легко влюбляется, но она ведь всегда была рядом, пусть и готова была предать семью ради очередного ухажёра, собственно за это и получала клинок в грудь. Влюбчивая дурочка, которая никогда не усвоит урок. Элайджа, который всегда ставил семью превыше всего, играл на нервах своего брата, говоря, что даже для него есть искупление. Вечно дотошный, вечно говорящий об одном и том же, вечно со своими нравоучениями, в своих костюмах, готовый преподать урок младшему брату. Коул, который, кстати, всегда был не против поразвлечься и знал толк в выпивки, проливании крови и развлечениях. Коул был рядом, когда Клаус желал поразвлечься и забыть обо всем, но он не чувствовал себя частью семья. Брат, который был нужен для развлечения и его всегда можно было заколоть и вернуть в нужный момент. Может оттого Кол и пытался пойти против Клауса, чтобы тот на себе прочувствовал каково гнить в гробу с клинком в груди.