Страница 16 из 26
Это означает, что в рамках онтологической парадигмы исходной предпосылкой для изучения процесса восприятия становится отношение «субъект восприятия – окружающая среда», а предметом изучения – условия и механизмы осуществления порождающего процесса восприятия как становление бытия порождаемой в нем и посредством него психической реальности (в виде образа, состояния и т. д.).
Более конкретному анализу парадигмальных особенностей изучения порождения движения, скорости и стабильности объектов окружающего мира на непосредственно-чувственном уровне восприятия посвящена следующая глава.
Выводы к главе 2
Это означает, что, в отличие от гносеологической заданности пространственных свойств и отношений «объекта восприятия», в онтологическом плане (когда речь идет о реально происходящем актуальном процессе формирования образа) «объект восприятия» не может рассматриваться как гносеологическая данность (уже познанность) его свойств и отношений, ибо в актуальном процессе восприятия эти свойства еще не восприняты, не отражены. Поэтому переход к онтологическому рассмотрению формирования образа неизбежно приводит к своеобразному размыванию концепта «объект восприятия» вследствие неопределенности и функциональной относительности его свойств, которые будут отражены в образе данного «объекта восприятия». Следовательно, логика исследования актуального формирования образа «объекта восприятия» не может строиться на основе объективной (т. е. уже познанной) данности пространственных свойств «объекта восприятия». «Объектом восприятия» при таком подходе становится не отдельный «объект восприятия (отдельные его свойства)», а совокупность пространственных свойств и отношений, отражение которых в непосредственном образе является необходимым условием для успешности выполнения конкретного предметного действия. Предметом же исследования становятся не механизмы, реализующие «принцип уподобления» и тем самым обеспечивающие адекватность «образа объекта восприятия» объективным характеристикам «объекта восприятия» (по А. Н. Леонтьеву), а перцептивные механизмы, обеспечивающие оперативность восприятия и соответствующую функциональную деформацию «объекта восприятия» в предметном действии (по Д. А. Ошанину) или же функциональную гибкость процессов восприятия, обеспечиваемую перцептивным искажением пространственных свойств и отношений на непосредственно-чувственном уровне восприятия (по А. И. Миракяну), т. е. их способность отражать один и тот же «объект восприятия» по-разному в зависимости от целей и условий осуществляемого с ним предметного действия.
Можно сказать, что в определенном смысле продолжением этой логики становится вопрос, который ломает всю предшествующую парадигму исследования проблемы образа. Это вопрос, который был поставлен Дж. Гибсоном и независимо от него А. И. Миракяном: а действительно ли пространственные или иные свойства объекта существуют для непосредственно воспринимающего их субъекта в объективном, гносеологически заданном (и потому изначально заданном) виде или же они порождаются, конструируются всякий раз (как «в первый раз», заново) в зависимости от задачи и условий предметного действия, осуществляемого данным субъектом?
Глава 3. Историко-философские основы классических и современных подходов к восприятию движения и стабильности объектов: от гносеологических предпосылок к трансцендентальным принципам[17]
3.1. Основные подходы к изучению восприятия движения
Взаимодействие человека, как, впрочем, и других живых существ, с окружающей средой начинается с восприятия ее пространственных свойств и отношений, результаты которого затем опосредствуют его поведение в этой среде. Причем если первичный акт такого восприятия происходит на непосредственно-чувственном уровне психического отражения, то есть на уровне формирования ощущений, то протекание последующих перцептивных актов начинает опосредоваться результатами предшествующих перцептивных актов и предшествующего опыта восприятия более высокого уровня, то есть пространственных представлений и понятий. По этой причине различают ощущения, восприятия и представления как разные уровни перцептивного отражения пространственных свойств и отношений окружающего мира.
Проблемы восприятия пространственных свойств и отношений окружающего мира (величины, формы, движения объектов и стабильности видимого мира и др.) относятся к классическим проблемам психологии восприятия. Однако ни классической, ни современной психологии пока не удалось разработать единую теорию, способную объяснить многообразие (а порой и противоречивость) феноменов данного вида восприятия и раскрыть его процессуальные механизмы (Барабанщиков, 1990, 2000; Белопольский, 2007; Костелянец, Леушина, 1971; Миртов, 1983; Панов, 1998; Jung, 1972 и др.).
Это положение ставит перед необходимостью методологического анализа исходных предпосылок, предопределяющих основные подходы к исследованию этих проблем восприятия. В концептуальном плане целесообразно выделить четыре таких подхода: психофизический (включая квазиматематический), сетчаточно-моторный, феноменологический и операциональный (Панов, 1996)[18].
Психофизический подход, как известно, направлен на изучение и описание количественных отношений между физическими параметрами объекта (стимула) и результатом его восприятия (ощущением, образом). Поэтому собственно процессуальные механизмы восприятия движения в предмет психофизических исследований не входят. Хотя есть ряд квазиматематических работ, в которых предлагаются различные математические интерпретации и описания процесса восприятия движения (Клике, 1965; Логвиненко, 1985; Марр, 1987; Мещеряков, 1982; Ульман, 1983). Основной вывод, который следует из психофизических исследований, состоит в том, что в зависимости от разных факторов объекты могут восприниматься движущимися в условиях, когда они реально неподвижны, и, наоборот, неподвижные объекты в определенных условиях могут восприниматься движущимися (Грехэм, 1963; Креч, Крачфилд, Ливсон, 1975; Рок, 1980; Mack, 1986 и др.).
Сравнительный анализ сетчаточно-моторного (сетчаточно-мышечного) и феноменологического подходов показывает, что, несмотря на явные различия, их общей методологической чертой является перенос физического, механистического представления о движении (как изменении пространственного положения объекта относительно некоторой системы отсчета) на понимание процессуального содержания восприятия движущихся и неподвижных объектов. В то же время концептуальное различие этих подходов определяется ориентацией исследователя на принятие абсолютного или относительного характера пространства и движения. В свою очередь, это предопределяет выбор различных эмпирических оснований (фактов) для изучения и объяснения восприятия движения объектов и стабильности видимого мира.
При сетчаточно-моторном подходе в качестве подобных эмпирических оснований постулируется самоочевидность восприятия движения объекта при смещении проекции этого объекта относительно «пространства» неподвижной сетчатки глаза или же при прослеживании наблюдателем движущегося объекта глазами, головой, всем телом (Вундт, 1912; Мах, 1908; Сеченов, 1947; Титченер, 1914; Helmgoltz, 1896 и др.). Нетрудно заметить, что при таком подходе процесс восприятия движения исходно определяется относительно данности неподвижности или движения глаза или положения наблюдателя, выполняющих роль явной или неявной системы отсчета, и в конечном счете – относительно данности пространства, в котором находится наблюдатель и неподвижность которого постулируется изначально. Последнее, как известно, характерно для представления об абсолютном характере пространства. Эта же логика остается основополагающей и для многих современных исследователей, в частности для сторонников нейронно-детекторных теорий (Глезер, 1976; Грегори, 1970; Зенкин, Петров, 1979; Линдсей, Норман, 1974 и др.).
17
Панов В. И. Восприятие движения и стабильности окружающего мира: гносеологическая и трансцендентальная парадигмы // А. И. Миракян и современная психология восприятия: сб. материалов науч. конф. (30 ноября – 1 декабря 2010 г.) / под ред. Н. Л. Мориной, В. И. Панова, Г. В. Шуковой. М.: УРАО «Психологический институт»; Обнинск: ИГ-СОЦИН, 2010. С. 227–252. – Издание осуществлено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 10-06-14212 г.
18
Данное исследование было проведено в конце 1980-х и начале 90-х гг., поэтому в нем не представлены литературные данные по этой проблеме за последние 20 лет. Однако принципиальных изменений в подходах к этой проблеме за эти годы не произошло, не считая системно-генетического подхода к восприятию (Барабанщиков, 1990, 2000, 2002), который требует особого анализа (см. Панов, 1991).