Страница 15 из 22
Здесь совершенно справедливо можно сказать: дайте право человеку любить то, что он любит, а следовательно, каждый может выбирать себе народ (язык и культуру) по своему вкусу и усмотрению. Так, немало гоев приняли еврейство и стали евреями, также и множество евреев ассимилировались с другими народностями. Множество народов, не слишком дороживших своими языками и традициями, растворились среди других народов без следа, и в том нет никакой «катастрофы».
Чувство любви и привязанности к своему народу, как близким по духу людям, называется патриотизмом, хотя нередко это слово понимают как любовь к родине. Последнее верно скорее чисто этимологически, нежели фактически (patria, по-латыни – родина, точнее, отечество), ибо под «родиной» чаще всего понимают не ту точку на планете, где ты родился, а определенный культурный ареал, с которым ты духовно связан. Но чаще всего под «родиной» подразумевают государство, чьим подданным является тот или иной гражданин, даже тогда, когда он там не родился и оно ему трижды духовно чуждо. Понятие «родина» в данном контексте понятие не столько географическое, сколько политическое, но даже любовь к родине в политическом смысле следует называть верноподданничеством или шовинизмом, а не патриотизмом. Представьте себе, насколько бы изменился дискурс, если бы иных «ура-патриотов» – холуев антинародной власти, назвали бы шовинистами?
Однако далеко не все принимают такой язык. Некоторые даже увязывают патриотизм с отношением к тем или иным географическим объектам. Так, израильский экскурсовод Марина Фельдман в своей книге «Святая земля», упомянув факты поджога лесов террористами во время интифады, пишет: «Отношение арабов и евреев в Израиле к лесам и другим насаждениям лучше всего сравнить с отношением подлинной и мнимой матери из знаменитого суда Соломона… Соломон по ужасу, отразившемуся на лице одной из них, узнал, что она – подлинная мать».
Я не знаю, что бы заметил царь Соломон, суди он сейчас обе эти стороны, наверное, увидел бы отчаяние и ненависть к оккупантам на лицах одних и лицемерие на лицах других, во всяком случае, вряд ли он отсюда заключил бы, что моя землячка Марина Фельдман – истовая палестинка, родившаяся где-нибудь среди гор Иудеи, а палестинский террорист, наверно, с Луны сюда свалился, там его и «родина». Он вряд ли бы мог также понять, почему в Израиле дают право быть патриотом и «любить» эту землю тем, кто здесь без году неделя, и лишают тех, кто здесь действительно родился, вырос и даже имеет тысячелетние корни предков. Потом, факты вандализма по отношению к этой земле имеются и на еврейской стороне, о чем ярко написано в книге другого экскурсовода и истинного патриота Святой земли Исраэля Шамира в его книге «Сосна и олива», или вот цитата из его недавнего интервью «Землю надо любить так, как любят женщину!», в которой он приходит к выводам, прямо противоположным фельдмановским: «Когда они (евреи) покидали Синай или Кунейтру на Голане, они все уничтожили до конца. Срубили рощи, бульдозером выкорчевали виноградники, которые посадили для них палестинские крестьяне, динамитом взорвали дома, доставшиеся им от прежних хозяев. Мол, если не наше, то пусть сдохнет. И сейчас, когда зашла речь о выводе из Газы, поселенцы клялись, что разрушат все живое и неживое, а только потом уедут. А с любимой так себя не ведут, ей говорят: „Живи счастливо“, „Дай Вам Бог любимой быть другим“, если уж у меня не получилось. И действительно – когда палестинцы были вынуждены покидать родные дома и сады, они никогда не портили и не поджигали их. Потому что надеялись вернуться? И это тоже, но в первую очередь потому, что они любили свои деревья и не могли даже подумать их погубить». В принципе, по логике Марины мог бы рассуждать любой захватчик, любой оккупант: «раз я что-то люблю, значит, я имею право им и владеть». Точно так же и любой вор-карманник может назвать себя «патриотом содержимого чужих карманов».
Известно латинское изречение: «Ubi bene, ibi patria» (Где хорошо – там и родина). Некоторые рассматривают его как своего рода космополитический цинизм, однако Христос учил примерно тому же: «…ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше», – сказано в Нагорной проповеди (Мф.6:21). Тем не менее, бывают патриоты, что в виду определенных политических обстоятельств вынуждены покидать родину, тем не менее сердцем продолжают любить свою страну и ее народ. Так, Шопен, например, вынужден был покинуть свою родную Польшу, так и умер на чужбине, был похоронен в Париже, на кладбище Пер-Лашез, но сердце свое завещал Польше, оно захоронено в соборе Святого Креста в Варшаве.
Таким образом, понятие «народ» трактуется нами как общность людей, имеющая общий язык и общую культуру. Являются ли евреи такой общностью? Многие отвечают на этот вопрос отрицательно на том основании, что, мол, нет у евреев общего языка, иврит большинство забыли, идиш – не язык всех евреев, и даже большинство ашкеназских евреев его забыло. Однако все эти аргументы мало что значат, бывают и русские, для которых русский язык не родной, главное, что люди хотят говорить на общем языке, хотят его знать, хотят иметь общую культуру, создавать ее, приобщаться к ней. Этнологи также считают, что для формирования этноса важно не столько чисто кровное родство между его субъектами, сколько родство духовное, самоидентификация – то, что люди сами о себе думают или себе приписывают, неважно, будь это истина или чистый миф. Многие евреи, хоть и говорящие на разных языках и живущие в разных странах, искренне верят в свое духовное единство и также стремятся к единой культуре, поэтому их, безусловно, можно назвать народом, однако мы не усматриваем в этом культурном движении ничего такого, что могло бы вызвать ненависть антисемитов и стать причиной столь серьезного конфликта, как еврейский вопрос, ведь культурное возрождение наблюдается у многих народов, не только у евреев, и особого протеста оно ни у кого не вызывает. Поэтому вопрос для нас все еще остается открытым: почему именно этот народ является субъектом еврейского вопроса? Понятие народа оказывается еще слишком велико для определения еврейства, а потому, мы можем заключить: не все, кто входят в понятие «еврейский народ», являются субъектами еврейского вопроса.
Рассмотрим теперь более детально, что собой представляет еврейский народ, каковы его особенности и из каких общностей он состоит. Исходя из вышеприведенного определения понятия «народ», мы можем сказать, что к тому или иному народу вправе принадлежать любой, кто волею судьбы или по своей воле окажется погруженным в духовную атмосферу данной общности людей и принимает все их чаяния как свои личные. Поэтому и еврейство, если его рассматривать только как народ, здесь не может быть исключением. К еврейскому народу может принадлежать всякий, кто владеет одним из еврейских языков, чувствует свою духовную связь с еврейской историей, культурой, чаяниями поколений. К еврейскому народу, безусловно, можно отнести и евреев-христиан, особенно мессианских евреев, создавших свою особую христианскую общину, основанную на соблюдении еврейских традиций, с сохранением всего лучшего, что есть в Талмуде, в учениях хасидских цадиков и у современных раввинов, однако полностью порвавших с еврейством как клановой организацией и ее расистской парадигмой. Но вовсе не обязательно евреям становиться христианами, чтобы разорвать свои всякие отношения с еврейством как организацией, и таких евреев, не включенных в еврейство как субъект еврейского вопроса, в еврейском народе немалый процент. Это и евреи-коммунисты, и многие евреи-социал-демократы, просто демократы, интеллигенты, интернационалисты, антирасисты, антинацисты и даже некоторые израильские националисты, видящие особый путь своей страны, независимый от мирового еврейства с его центром в США. Более того, вне еврейства как организации находятся и активно противостоят ему также многие религиозные евреи, такие, как «Натурей карта», да и представители других общин харедим нередко выступают против сионизма (сионофашизма), иудеонацизма, иудео-американского глобализма. Кстати, сам термин «иудеонацизм» принадлежит известному израильскому профессору Иешаягу Лейбовичу, который мог совмещать свои «ультралевые антисемитские» взгляды с ультраортодоксальным еврейским образом жизни, и он, конечно, один из лучших представителей еврейского народа, никакого отношения к еврейству как организации не имеющий.