Двадцать один день

- Но он же правильно ответил, Касамацу-семпай! – начал оправдываться Кисэ.

- И фамилию мою расскажи, молодец! За что мне это наказание? – продолжала ворчать трубка.

- Как дела у Куроко-чи? С ним всё в порядке? – продолжал трещать Кисэ, игнорируя предупреждения товарища и обращаясь к Кагами. – Кагами-чи, пожалуйста, ради всего святого, не давай ему таблетки!

- Да что ему сделается-то! – ответил Тайга. – Таблетки отменили пока, его от них тошнит. И я тебе не «чи».

- Ты должен мне всё-всё рассказать, это очень важно! – воскликнул с другого конца Кисэ.

- Хватит! – лаконично высказался Касамацу и, захватив трубку, сурово объяснил, обращаясь к Кагами. – Это не телефонный разговор. Мы вас найдём. Завтра. Сам знаешь, где.

- Бонд недоделанный, – раздражённо буркнул Кагами, едва в трубке пошли частые гудки.

Тайга покачал головой, вздохнул, встретив любопытный взгляд Тацуи, не суливший ничего хорошего, и приготовился рассказывать ему о том, кто такой Кисэ.

Комментарий к День шестой. “Лунный свет” и конспиративные гамбургеры

* Сид и Нэнси - бас-гитарист группы Sex Pistols Сид Вишес и его подруга Нэнси Спанджен

** Дейв и Мэдди - герои сериала “Детективное агентство “Лунный свет”, роли которых исполнили Брюс Уиллис и Сибилл Шепард

========== День седьмой. Сбежавший пёс и полуночная лапша ==========

Парк Мицумото представлял собой крайне редкую для Токио незаселённую территорию почти в сотню гектаров, под завязку напичканную объектами природного наследия. Кагами никогда не был особенно увлечён ботаникой, поэтому ни едва-едва отцветшая сакура, ни набиравшие бутоны японские ирисы не вызывали в нём сильных эмоций, в отличие от подопечного, который обычно останавливался возле каждого хиленького ростка и кропотливо изучал таблички с названиями растений. Обычно. Сегодня же произошло непоправимое, что полностью нарушило их планы.

Пропала псина. Когда они пробрались в тщательно замаскированное место гнездования этого лохматого недоразумения, блохастое чудовище не выскочило навстречу с приветственным лаем, как обычно, и не высунуло свой противный мокрый нос даже на запах котлеты. После десяти минут ожидания Куроко ощутимо занервничал, принявшись шарить по кустам в поисках пропавшей животины, в перерывах заламывая тонкие пальцы и повторяя, разумеется, что сложившаяся ситуация никуда не годится.

Кагами не то чтобы сильно переживал за судьбу псины, наоборот, с удовольствием прокручивал в голове варианты. Например, до него наконец добралась служба по отлову и усыплению бездомных животных, или, к примеру, приглянулся пёсик случайно зашедшему в парк полюбоваться растениями приезжему корейцу, и решил тот приготовить из него вкусное и питательное блюдо. Хотя, при всей своей ненависти к собакам и любви к вкусной еде, пробовать подобное Кагами бы и в голову не пришло. Вот только Куроко так распереживался, что его стало даже жалко: за ним самим-то присмотреть некому, а он о собаке… Лезет, упёртый идиот, в самые заросли. Кагами вздохнул, нахмурился и направился вызволять тушку подопечного из очередного занесённого в красную книгу куста.

- Эй, Куроко! – позвал он, раздвинув мощными руками ветки. – Ты давай, постой в сторонке, а я поищу. Тут такие джунгли, что шут голову сломит.

- У меня нет чувства юмора, – отозвался из глубины подопечный. – Так что я не сломлю.

- Ты прекратишь к словам придираться или нет? – рыкнул Кагами. – Нашёлся мне тут, филолог хренов!

- Я не филолог, я проучился почти год в Токийском университете на факультете математики, – ответил тот. – Надо найти Второго, так никуда не годится. Никуда, никуда не годится.

- Сюда иди, кому сказал! – не унимался Кагами, просовывая ногу в заросли. – В университете он учился. Сейчас это тебе не сильно поможет. Давай, вылезай!

Тайга уже готов был полностью забраться в кусты, когда на его плечо легла чья-то рука, заставившая его громко вскрикнуть, подскочить на месте и свалиться на задницу под ноги незнакомцу. Подняв глаза, он увидел невысокого молодого парня в рваных джинсах и толстовке с капюшоном, низко надвинутым на лицо. Парень протянул ему руку, помогая подняться, и принялся оценивающе рассматривать Кагами тёмно-голубыми глазами из-под сурово сведённых на переносице густых бровей.

- Совсем охренел? – взвился Тайга, отряхивая пострадавшую пятую точку. – Нельзя же так пугать!!!

- Не собаку, случайно, ищете? – спросил незнакомец, и его резковатый голос отчего-то показался Кагами знакомым.

- Угу, – подтвердил Кагами, покосившись на кусты, откуда доносился негромкий голос подопечного, звавшего псину по имени.

- Пойдём со мной, – предложил собеседник.

- С чего это, интересно мне знать? – осведомился Тайга, наблюдая, как в конец расстроенный Куроко кое-как выбирается из зарослей.

- Касамацу, – представился парень, протягивая руку. – Собака с Кисэ. Унюхала знакомый запах и прибежала. Идём.

- Вон оно как, – отозвался Кагами, возвращая рукопожатие. – Эй, подопечный, – он обернулся к Куроко, – пойдём, нашлась пропажа.

Касамацу, поминутно оглядываясь, провёл их вглубь парка, вдоль велосипедной дорожки, через небольшую речку до традиционной беседки, где их ждал Кисэ, мгновенно вскочивший с низкой японской скамьи и сделавший несколько шагов в их сторону. Затолкав вякнувшего было какие-то возражения подопечного за спину, Кагами прищурился, рассматривая Кисэ. На вид ему было лет двадцать пять, и несколько съёмок в журналах, о которых упоминала Фукасаку-сан, явно не прошли незаметно, оставив неизгладимый след на его внешности и стиле одежды в виде вытравленных до золотого цвета волос, модных зауженных джинсов на бёдрах и блестящего колечка серьги в левом ухе. Тайга презрительно фыркнул, однако послушно сделал шаг в сторону, поскольку стоявший за его спиной Куроко не запаниковал, не принялся раскачиваться и твердить в своей обычной манере, что говорить с незнакомыми никуда не годится.

- Куроко-чи! – воскликнул Кисэ, сделав ещё пару шагов к подопечному и доверительно протянув к нему руки. – Как ты? С тобой всё хорошо?

- Добрый день, Кисэ-кун, добрый день, – отозвался Куроко. – Нельзя без предупреждения забирать Второго. Он мог не получить котлету. Прогулка с десяти до двенадцати. Мы могли не успеть.

- Ты рад меня видеть, Куроко-чи? Ты скучал? – сыпал вопросами Кисэ, взволнованно осматривая тощую фигуру, и поднял правую руку, развернув её ладонью к Куроко, очевидно, желая, чтобы дурик дал ему пять.

Тот подошёл ближе и тоже протянул ладонь, осторожно коснувшись пальцами руки Кисэ. Кагами прищурился. Это был первый раз, когда он видел, что подопечный по своей воле касается другого человека. Судя по мягкой улыбке Кисэ, это был какой-то особенный жест, значение которого понимали только эти двое. И Кагами почему-то стало не то чтобы обидно, но он вдруг резко почувствовал себя несправедливо обделённым, и это ему ой как не понравилось.

- «Скучать» значит болезненно переживать отсутствие кого-либо, – пояснил тем временем Куроко, отнимая ладонь и отводя взгляд. – Пока я не видел Кисэ-куна, у меня восемь раз болела голова, четыре раза я засыпал не по расписанию, один день меня тошнило, – принялся рассказывать подопечный, слегка раскачиваясь. – Значит, я скучал.

- Ох, Куроко-чи! – Кисэ всхлипнул, чем заработал снисходительный взгляд от Касамацу и раздражённый – от Кагами. – Я бы ни за что тебя не оставил по своей воле, ты же знаешь, что я бы не оставил!

- Кисэ-кун обещал, – подтвердил Куроко, немного помялся с ноги на ногу, затем добавил, бросив взгляд исподлобья на Кагами: – И никто не играл со мной в баскетбол.