Время, назад!

- Вы меня напугали сегодня, знаете? – негромко проговорил Такао, взглянув в окно на подмаргивавший уличный фонарь. – Я думал, вы умерли. И что я в этом виноват. Вас неплохо так тряхнуло, и вы упали на пол, а потом не отвечали, и мне пришлось вас бить по лицу и раздевать, – он горько усмехнулся. – И мне это… Я очень испугался, Шин-чан. Больше не надо так, хорошо?

- Что ещё произошло? – хрипло спросил Мидорима, тут же прокашлявшись и сжав кулаки от собственной беспомощности.

- Вы сказали, что подозреваете у себя шизофрению. И что я – порождение вашего больного рассудка, но я вас разубедил. Кажется, разубедил. А ещё мы перешли на ты. Я предложил, вы согласились, – Такао снова улыбнулся, и в этой улыбке уже не было горечи, скорее, что-то похожее на ностальгию по чему-то утраченному. – Вы… вы совсем ничего не помните, Шин-чан? – в вопросе прозвучала нотка сожаления, и Такао поднял взгляд, с надеждой посмотрев Мидориме в глаза.

- Я… – Шинтаро почувствовал, как колотится сердце и деревенеют конечности, – я…

- Ладно, я понял, можете не отвечать, – отмахнулся Такао, вздохнув. – Видимо, у вас и правда есть на то причина. Не стали бы вы вот так просто издеваться, правда? – Такао немного помолчал, рассматривая светлую поверхность исследовательского стола. – Я только хотел сказать, что очень хорошо теперь понимаю вас в прошлом. Мне тоже кажется, что я того… двинутый, – он хихикнул, но вышло как-то неестественно, и это задело Шинтаро настолько, что он едва не вздрогнул.

- Вы не сумасшедший, разумеется, – по возможности уверенно произнёс Мидорима.

- Спасибо, Шин-чан, – кивнул тот. – Если уж вы, специалист по шизофрении, так считаете, то, видимо, я и правда не псих. – В этот раз ироничная улыбка вышла куда более искренней, и Шинтаро немного расслабился. – Кстати, я хотел вас кое о чём попросить, Шин-чан, – продолжил Такао, неловко поднявшись. – Понимаю, что это не предусмотрено нашим договором, но всё-таки… Может быть, вы согласитесь мне помочь?

- Что случилось, Такао? – настороженно произнёс Шинтаро. – У вас какие-то проблемы?

- Не совсем, – загадочно улыбнулся Такао. – Но мне очень нужна ваша помощь. Не откажетесь?

***

Подвох Мидорима почувствовал сразу, разумеется. Но вопреки голосу разума, призывавшему немедленно отправиться домой, он всё же пошёл вместе с Такао и пообещал оказать ему посильную помощь, разумеется. И даже сел в жутковатого вида тележку, прикреплённую к велосипеду Такао, хотя разум тут протестовал уже более настойчиво, активно сомневаясь в безопасности колымаги. Но Шинтаро и в этот раз не прислушался. Признаться, голос разума вообще отошёл на второй план, словно Мидорима превратился в один оголённый нерв, который жадно впитывал прикосновения, взгляды, слова Такао. Снова искреннего, открытого и такого близкого Такао, к которому до невозможности хотелось прикоснуться. Очнулся Шинтаро только у двери дома, когда Такао копался в рюкзаке в поисках ключей. Шинтаро даже не запомнил, как они ехали сюда от Тодай, хотя всегда проговаривал про себя дорогу, чтобы потом не заблудиться, разумеется.

- Куда вы меня привезли, Такао? – сурово спросил Мидорима, почувствовав неладное и оглядываясь в поисках маршрутов стратегического отступления.

- Домой, – ответил Такао, мгновенно схватив собравшегося сделать шаг назад Шинтаро за руку. – Э, нет, Шин-чан, так не пойдёт, – проговорил он, улыбнувшись. – Вы обещали мне помочь, и я на вас рассчитываю, между прочим. Нехорошо нарушать обещания, разумеется, – передразнил он интонацию Мидоримы, не ослабляя хватки. – Я предупредил родителей, что вы зайдёте, так что не беспокойтесь.

- Родителей? – задохнулся от возмущения Шинтаро. – Такао, вы в своём уме, разумеется? Я не могу вот так просто…

- Бросьте, Шин-чан, они нормальные, нам не придётся с ними долго разговаривать. Я предупредил, чтобы не лезли к вам с расспросами.

- Такао… – предпринял ещё одну попытку вырваться Шинтаро, но договорить не успел, потому что Такао ловко повернул ключ в замке и распахнул дверь.

- Я дома! – громко объявил он. – Проходите, Шин-чан.

- С возвращением, – донеслось с кухни, и на пороге появилась Ямашита Натсуко.

Мидорима узнал её сразу: те же смеющиеся серые глаза, та же улыбка на губах, и оранжевый цвет, на этот раз – фартука. Она взглянула на гостя, затем прищурилась, словно вспоминая, и наконец вопросительно посмотрела на Такао.

- Это Шин-чан, – потупившись и почесав затылок, представил Такао. – Вернее, профессор Мидорима Шинтаро. Я помогаю ему с исследованиями. Я говорил тебе. Шин-чан, это моя мама.

- Приятно познакомиться, разумеется, – шумно сглотнув, выдавил Шинтаро, старательно избегая смотреть женщине в глаза.

- И мне, – кивнула Натсуко. – Казу действительно много о вас рассказывал.

- Нии-чан, иди сюда! – послышался из гостиной детский голос. – Мне нужна твоя помощь очень срочно!

- Я на минуту, мелкая если себе в голову что-то вбила, то с меня не слезет, знаете? – виновато развёл руками Такао. – Я очень быстро её заткну и вернусь, – и скрылся в гостиной.

Пока Шинтаро снимал плащ, по-прежнему избегая поднимать глаза, он чувствовал пристальный, внимательный взгляд Натсуко, и был абсолютно уверен, что под этим взглядом превращался в угловатого и нескладного Мидориму образца девяностого года. Расправившись с верхней одеждой, он всё-таки поднял взгляд, ведь вечно это продолжаться просто не могло.

- Ну, привет, Шин-кун, – ещё раз поздоровалась Натсуко, приветливо улыбнувшись и жестом пригласив его пройти на кухню.

- Добрый вечер, разумеется, – отозвался Шинтаро.

- Давно не виделись, – улыбнулась она, усаживаясь за стол. Мидорима продолжил стоять столбом, силясь сообразить, что он должен сейчас сказать, и отчаянно ругая себя за то, что согласился пойти вместе с Такао. – Как твои исследования? Изобрёл машину времени?

- Да, – машинально кивнул Шинтаро. – Вы… ты так хорошо помнишь меня?

- Конечно, помню. Не каждый день рожаешь первого ребёнка, правда? – улыбнулась она. – Кроме того, Казу столько раз меня поддевал на тему того, что имя ему придумал совершенно посторонний человек, что я поневоле про тебя помню. Но имя ты выбрал шикарное. Ему подходит, правда?

- Подходит, разумеется, – кивнул Шинтаро. Разумеется, подходит, он ведь для Такао его и подбирал.

- Так это, получается, в разработке машины времени тебе Казу помогает? – с интересом спросила она, поднявшись и направившись к оповестившей о готовности блюда рисоварке.

- Да, – снова кивнул Шинтаро, абсолютно не понимая, откуда у него взялась эта проклятая откровенность.

- Надеюсь, это не опасно? – она принялась лепить онигири, споро окружая рисом заранее приготовленную начинку.

- Не опаснее, чем летать на самолете, разумеется, – поспешил уверить Шинтаро. – Тело почти не испытывает перегрузок, так что…

- Я не про это, – Натсуко обернулась к нему, чуть прищурившись и немного помолчала. – Я надеюсь, вы не наделаете глупостей и не возомните, что можете вмешиваться во время?

- Нет, разумеется, – уверенно произнёс Шинтаро, не зная куда деть руки. – Только расставить всё на свои места, – задумчиво произнёс он, смутно припоминая их разговор с Натсуко в пустой аудитории в ожидании скорой помощи.

- Замкнуть временную петлю? – уточнила она, заворачивая очередной рисовый треугольник в пластинку нори.

- Откуда… – Мидорима удивлённо открыл рот.

- Я, в конце концов, тоже училась на факультете физики, Шин-кун, – улыбнулась Натсуко. – Знаешь, я почему-то была уверена, что мы с тобой ещё увидимся, – добавила она задумчиво после минутного молчания. – Что ты обязательно сыграешь важную роль в жизни Казу. Правда, не думала, что настолько… Не зря же ты дал ему имя. А ты? Не веришь в судьбу?