Новогодний номер

Такао пил кофе, время от времени бросая взгляды то на пришедшую компанию, то на сосредоточенно поглощавшего ранний ланч Мидориму.

- Слушай, Шин-чан, – наконец не выдержал он. – Как думаешь, они читают «Отоко»?

Он кивнул в сторону компании, Мидорима осторожно проследил за его взглядом.

- Судя по всему, этих мужчин можно отнести к категории среднего класса, – постановил он спустя некоторое время, посвящённое наблюдениям.

- Вот прям так легко? – Такао недоверчиво прищурился.

- Разумеется, – проговорил Мидорима, отвернувшись от компании и поправив очки. – Ты совершенно не уделяешь внимания социологическим исследованиям населения Японии. А меж тем, изучение подобной аналитики позволило бы тебе без труда сделать вывод о принадлежности этих мужчин среднему классу.

- Для изучения исследований и аналитики у меня есть ты, Шин-чан, – отозвался Такао, спрятав улыбку за ободком чашки. – Надеюсь, ты снизойдёшь и всё-таки объяснишь мне, почему так решил.

- В каждой семье двое детей, – начал перечислять Мидорима. – Что б ты знал, дети – удовольствие недешёвое, разумеется.

- Не сомневаюсь, – кивнул Такао. – Поэтому и не завожу семью.

- Затем стоит обратить внимание на одежду, предметы обихода, манеру общения и поведения исследуемой группы, – продолжил Мидорима, проигнорировав выпад коллеги.

- Предметы обихода? – Такао фыркнул.

- Коляска, например, – пояснил Мидорима. – Это довольно дорогая зарубежная модель. К тому же, детская одежда…

- Не продолжай! – прервал его Такао. – Ещё немного и я стану думать, что ты живёшь двойной жизнью. И на самом деле у тебя есть жена и полдюжины зеленоглазых детишек. Это порвёт мою картину мира.

- Идиот, – беззлобно констатировал Мидорима, сделав глоток из своей чашки.

- Да ладно тебе, – примирительно пробормотал Такао, не отрывая взгляда от сидевшей неподалёку компании. – То есть, если верить твоим заключениям, – Такао усмехнулся, заметив возмущённый взгляд Мидоримы, и добавил, – которым я безоговорочно верю, эти мужчины принадлежат к так нежно любимой Акаши целевой аудитории нашего журнала.

- Акаши хочет думать, что именно они составляют её костяк, – подтвердил Мидорима.

- Ага, – Такао лукаво прищурился и жестом попросил официантку повторить им обоим кофе.

- Время, отведённое на обед, уже закончилось, разумеется, – возразил Мидорима, – нам надо возвращаться.

- Не спеши, Шин-чан, – остановил его Такао. – Как ты там говорил? Нам ведь можно отлучаться по делу? Например, чтобы собрать материал. – Мидорима кивнул. – Так вот, знаешь, что? У меня появилась одна идея, которая поможет нам написать потрясную статью. Что если мы немного понаблюдаем за тем, как наша целевая аудитория проводит своё свободное время, так сказать, досуг?

Серые глаза Такао светились азартом, сам он нетерпеливо ёрзал на стуле и всё время косился в сторону так интересовавшей его компании. Каким-то шестым чувством Мидорима понимал, что это не может предвещать ничего хорошего, но тем не менее послушно подвинул ближе принесённую официантом новую чашку кофе и принялся наблюдать.

***

- Нет, серьёзно, как вам такое в голову могло прийти? – Лео брезгливо покосился на разделявшую их решётку, прежде чем подойти ближе и посмотреть сперва на понуро возвышавшегося в полутьме камеры Мидориму, а потом опустить глаза, чтобы взглянуть на Такао.

- Это было вдохновение! – не растерялся тот. – Вы нам все уши прожужжали про «семейный праздник», – он изобразил кавычки пальцами, скривив при этом губы, – а мы с Шин-чаном холостые, чтоб ты знал! – Серые глаза сверкали возмущением.

- И поэтому вы решили устроить слежку за мирными гражданами? – Лео закатил глаза.

- В тот момент это показалось логичным, – тихо проговорил Мидорима, презрительно отвернувшись.

Такао, очевидно, не рассчитывавший на поддержку и слегка удивлённый тем, что на этот раз Мидорима решил не вешать на него всех собак, восхищённо уставился на напарника.

- Логичным? – степень удивления Лео перешла все разумные границы, и его голос сорвался в верхний регистр, Мидорима и Такао синхронно поморщились. – Ладно. Я не хочу вникать в вашу извращённую логику. Вдруг это заразно. – Он помотал головой, растрепав волосы. – Вот только одного не пойму: за что мне все эти приключения? Я что-то не припомню, чтобы в моих должностных инструкциях значилось, что я должен вызволять из кутузки маниакально настроенных коллег. Я, в конце концов, сотрудник редакции, а не адвокат и даже не нотариус.

- Сотрудник может привлекаться для других работ по распоряжению руководства, – вставил Куроко, в результате чего все трое мгновенно и несколько удивлённо обернулись к нему, как будто только что вспомнили о его существовании. – Так пишут во всех должностных инструкциях, – добавил тот с нечитаемым выражением лица и, чувствуя, что не находит взаимопонимания, уточнил: – Даже в моём договоре о стажировке есть такой пункт.

- Вот именно, – поддакнул Такао, помотав головой и снова сконцентрировавшись на Лео. – Наверняка это Акаши велел тебе спасти нас от необоснованных и несправедливых обвинений и забрать из полицейского участка.

- Во-первых, – начал Лео поучительным тоном, отчего Мидорима возмущённо засопел, – обвинения, может быть, и были несправедливыми, но уж отнюдь не беспочвенными. Вы почти пять часов таскались по городу, – он сверился с выпиской из протокола задержания, которую сжимал в руках, – за семьями Ямамура и Киришима, которые совместно проводили свой законный отгул с детьми по случаю дня рождения одного из малышей. И надо сказать, никто из них не рассчитывал, что станет объектом домогательств двух, – Лео снова смерил коллег взглядом, – подозрительных типов. – Заметив, что Мидорима собирается возразить, Лео добавил: – Так значится в протоколе. Во-вторых, – он закрыл глаза и вздохнул, – нас действительно прислал Сей-чан. Но спасать я должен не вас, а репутацию журнала. И, наконец, в-третьих, – он обернулся к Куроко, – в соответствии с указанием дражайшего Акаши-сана, стажёр находится в моём распоряжении. Поэтому, если нет ярко выраженного желания до конца своей стажировки бегать за кофе и булочками, я бы на твоём месте изучил основы политкорректности и принцип лояльности руководству.

- Простите, Мибучи-сан, – потупился Куроко.

- Прекрасно! – Лео сделал медитативный вздох. – Теперь, когда мы выяснили все спорные моменты, я направлюсь к комиссару и приложу, как изволил выразиться Сей-чан, все усилия, чтобы нивелировать конфликт. Куроко, ты остаёшься здесь и следишь за тем, чтобы эти двое ещё чего-нибудь не натворили.

***

Когда Лео вернулся от комиссара в сопровождении дежурного офицера, Такао и Мидорима нетерпеливо вскочили со своих мест и подошли к решётке, ухватившись за железные прутья и жалобно посмотрев на своего спасителя. Сидевший на местах для посетителей Куроко, тоже подошёл ближе. Лео выдержал театральную паузу, насладившись гремучей смесью неуверенности и надежды на лицах вверенных ему журналистов, после чего кивнул офицеру и заговорил:

- Вам просто несказанно повезло, что люди, написавшие на вас заявление, с пониманием отнеслись к побочным эффектам творческой профессии журналиста и всё-таки не стали требовать расправы, – вещал Лео, пока полицейский открывал камеру и выпускал задержанных. – К тому же, комиссар оказался постоянным читателем «Отоко». И, что уж совсем невероятно, мне удалось убедить Сей-чана опубликовать в новогоднем номере небольшую заметку о том, как доблестно работает полиция Токио.

- Вы обещали комиссару заметку в обмен на свободу Мидоримы-сана и Такао-сана? – переспросил Куроко.

- Именно так, и напишешь её ты, – подтвердил Лео, поблагодарив офицера и направившись к выходу.