Страница 78 из 345
Ребята прошли чуть вперед и встали друг напротив друга. У Наруто чесались руки начать, но неуверенный, даже затравленный взгляд противника не позволял ему напасть первым. Омои переминался с ноги на ногу, нервно перекатывал чупа-чупс во рту и бросал сомневающиеся взгляды на Темари: девушка уперла руки в бока и отошла в тень. Наруто сжал кулаки, размышляя, долго ли этот парень собирается тянуть время. Решив простимулировать противника, Удзумаки сложил печати и применил Технику Теневого Клонирования.
- Ох, ксо... – застонал Омои, увидев, что блондинов в оранжевом стало трое, и сделал пару шагов назад.
- Крошка Омои, не стой, как макака!
Давай наваляем ему! Мазафака!!! – раздалось с трибуны учителей.
По зрительским рядам прошелестел смех. Наруто нахмурился и вместе с двумя созданными клонами бросился в лобовую атаку, намереваясь проверить уровень тайджуцу своего противника.
- Тайджуцу! Тайджуцу! – кричали Омои его подруги, но ничто не могло отвлечь внимания паренька от несущегося на всех парах по направлению к нему Наруто, аж в трех экземплярах.
Недолго думая, Омои развернулся и побежал к Темари. Девушка сначала не поняла хитроумного плана генина из Облака, а когда поняла – не оценила. Грозно сведя брови на переносице, она твердо вознамерилась отправить Омои обратно на середину арены, когда до ее слуха донеслось вялое: “Я сдаюсь”.
Одним прыжком оказавшись между Омои и преследовавшими его тремя блондинами в оранжевом, на бегу создававшими Расенган, Темари выставила вперед одну руку, останавливая натиск Наруто, а вторую подняла вверх.
- Победитель – Удзумаки Наруто! – провозгласила она.
Теневые клоны исчезли с характерным хлопком, сопровождаемые облегченным вздохом участника из Скрытого Облака.
- Это нечестно! – сокрушенно заорал Удзумаки. – Нечестно!
- Наруто, успокойся! – недоуменно уставилась на него Темари. – Ты победил.
- Но я даже ничего не сделал! Я почти не потратил чакру! Сделал всего-то лишь один Расенган. А я умею очень классные штуки! – он переводил умоляющий взгляд с Темари на Омои. – Вот, Расеншурикен, например! Там используется чакра Ветра! Эту технику не успел завершить сам Четвертый Хокагэ, а я – закончил! Это же очень красиво! Давайте, я покажу!! – блондин уже начал было создавать клонов, но был остановлен суровым взглядом Темари.
- Лучше не надо, чувак, я тебе и так верю, – убедительно покивал Омои, на всякий случай отойдя еще на шаг.
- Бой закончен, отправляйтесь к своим учителям, – песчаница подтолкнула Удзумаки в сторону трибуны.
Блондин тоскливо оглянулся на оставшихся участников, вяло улыбнувшись махавшей ему рукой Макото и показывавшей большой палец Куротсучи. Ссутулив плечи и повесив нос, Наруто нехотя поплелся в указанном направлении. На некотором расстоянии от него тащился и Омои, сопровождаемый криком души его учителя.
- Мое сердце не вынесет эту боль,
Крошка Омои – полный ноль.
Наруто был расстроен. Тяжесть обманутых ожиданий и серую пелену разочарования не могли облегчить ни теплая ладонь Какаши-сенсея, похлопавшая его по плечу, ни прохладные пальцы Харуки, взъерошившие светлые волосы, ни поднятый вверх кулак Джирайи, которого он подсознательно выискивал на трибуне для Кагэ, ни благосклонный кивок бабульки Цунадэ, ни внимательный взгляд бирюзовых глаз Гаары, ни даже порывистые объятья Сакуры-чан. Не успокаивало и то, что его самое разрушительное оружие осталось тайной для всех, как и просил его Извращенец.
То, чего он ждал так долго, что обещало стать его триумфом, наградой за многолетние скитания с Жабьим Отшельником и безумно сложную тренировку по контролю природы чакры, оказалось пятиминутным костюмированным представлением, из которого всем, пожалуй, больше всего запомнились кричалки странноватого сенсея из Облака, сейчас демонстративно не желавшего разговаривать с мявшимся возле него Омои.
Блондин шумно выдохнул, скинул с плеча руку Какаши-сенсея, дав понять, что его лучше оставить одного, и отошел в сторонку, с тоской наблюдая за выходившими на ринг участницами следующего поединка – Каруи и Сари.
- Не переживай, Наруто-кун, – справа от него неожиданно появилась Хината, осторожно пытавшаяся заглянуть в небесно-голубые глаза и трогательно постукивавшая друг о друга подушечки указательных пальцев. – Я уверена, что у тебя еще будет шанс показать, чему ты научился.
- Хината-чан? – удивленно уставился на нее Удзумаки.
- Это очень тяжело – не иметь возможности реализовать свои способности полностью, – пробормотала девушка, заливаясь краской. – И очень тяжело, когда не получаешь награду за свой труд. Я знаю… – она примолкла, сосредоточенно рассматривая песчаное покрытие трибуны.
- Теперь все будут думать, что я победил только потому, что этот Омои струсил, – вздохнул блондин, надув губы. – А я ведь даже не показал простейший улучшенный Расенган.
- Я… – она снова замялась, теребя тонкими пальчиками край легкой летней туники. – Все твои друзья знают, насколько ты сильный. Они никогда не станут думать про тебя плохо.
Наруто поднял взгляд, на мгновение встретившись с ее завораживающе огромными сиреневыми глазами, обрамленными пушистыми ресницами, и краем глаза заметил, что на него внимательно смотрят и ободряюще улыбаются оба сенсея, Сакура-чан и даже полоумный Сай.
- Спасибо, Хината-чан! – пробормотал Удзумаки, лицо отчего-то вспыхнуло и на загорелых щеках появился густой румянец. – Пойдем, посмотрим следующий бой! – он порывисто схватил девушку за руку и потащил за собой к перилам трибуны. – Я буду болеть за песчаников, а ты?
Солнце клонилось к горизонту, а стрелки позолоченных солнечных часов, установленных на судейской трибуне, где расположились в мягких креслах Пять Кагэ, подбирались к четырем часам. Помощники судей спешно приводили в порядок арену, испещренную воронками от техник Элемента Молнии после только что закончившегося матча Самуи из Скрытого Облака и Ямаширо Никко из Конохи.
Довольный долгожданной победой Райкагэ, в пылу азарта вновь проломивший могучим кулаком подлокотник вот уже третьего по счету кресла, восстанавливал душевное спокойствие и равновесие глотком протеинового коктейля, приготовленного специально по его просьбе, и дожидался, пока для него установят новое, игнорируя тяжелые взгляды стоявшего за креслом Кадзекагэ Баки, мысленно подсчитывавшего ущерб для бюджета Суны, нанесенный несдержанностью правителя Кумогакурэ.
Хокагэ, имевшая в своем арсенале уже двух бесспорных победителей, казалось, была не сильно огорчена проигрышем не самого перспективного, по ее собственному мнению, генина. Она пребывала в крайне приподнятом настроении вследствие недавней победы Наруто, а также того факта, что ему не пришлось использовать ни чакру Девятихвостого, ни ту разрушительную технику, которой обучал его Какаши все это время. Не последнюю роль в ее благодушном расположении ко всем и вся сыграла и добрая рюмочка сакэ, незаметно подлитая Джирайей в ее холодный апельсиновый сок. Наконец расслабившись и слегка раскрасневшись от небольшой дозы горячительного, Цунадэ то и дело пыталась вовлечь в разговор то Кадзекагэ, то Мидзукагэ, которые сидели от нее по левую и правую руку.
Гаара отвечал охотно, но как всегда лаконично, периодически отвлекаясь на экспрессивные выкрики Райкагэ и сварливое бормотание Тсучикагэ, который пока не имел в активе ни одного потенциального чуунина, что, очевидно, просто приводило старика в бешенство. Он поминутно вскидывал левую руку, призывая наклониться своего могучего телохранителя, и шептал тому что-то на ухо с весьма недовольным лицом. В довершении всего, Ооноки методично и демонстративно отказывался от предлагаемых напитков, закусок и прочих комплиментов, которыми были окружены главы всех деревень, очевидно, опасаясь быть отравленным.
Недавний боевой настрой Мидзукагэ по мере сокращения количества оставшихся участников угасал, она была крайне напряжена и также отвечала на реплики Цунадэ весьма сдержанно. Зеленые глаза Мэй с завидной периодичностью возвращались к трибуне для участников, которые еще ожидали своего боя, чтобы найти там кобальтово-синие глаза сосредоточенной Макото, которой она неизменно ободряюще улыбалась и кивала. Затем они неизменно обращались к трибуне для учителей и сочувствующих, ища встревоженным взглядом Харуку и концентрируясь на сжимающих рукава светлой рубашки бледных пальцах сложенных на груди рук джонина.