Страница 37 из 345
Вытерев со лба холодный пот, Хатаке огляделся, убедившись, что в его комнате, освещенной утренним солнцем, нет ни его вездесущего ученика, ни жабьего саннина, ни джонина Скрытого Тумана. И ни одного томика яойных романов. Посмотрев на мирно похрапывающего Паккуна и медленно восстановив события прошлой ночи, он проклял свое решение забыть проблемы в объятьях Зеленого Змия: тлетворное воздействие, которое оказал его вчерашний ночной собеседник на неподготовленный организм, делало его и правда чем-то средним между Майто Гаем и Орочимару.
Настойчивый стук в дверь прервал его утренние размышления. Опустив босые ноги на пол, Какаши осторожно, пытаясь зря не тревожить блуждавшую в голове боль, встал с кровати и, натянув на лицо воротник безрукавки, поплелся открывать нежданному гостю.
- Вы что, даже спите в маске, Какаши-сан? – на пороге стоял Харука, держа в руках картонный стаканчик, в котором, судя по бодрящему аромату, был свежесваренный кофе, и бумажный пакет с логотипом ближайшей булочной.
- Вроде того, – недоуменно протянул Какаши, приглаживая взлохмаченные серебристые пряди. – Доброе утро, что ли? – его взгляд мгновенно уловил слегка покрасневшие уголки глаз туманника.
- Доброе. Честно говоря, поскольку Вы вчера сказали про кофе, у меня просто не было выбора… И вот. Черный, два сахара.
- Мне кажется, или Вы изучаете мои привычки? – довольно улыбнулся под маской Какаши, возвращая туманнику брошенную вчера фразу.
- Интуиция, – хмыкнул в ответ Харука.
- Понятненько.
- Я вообще-то… Кажется, последняя вчерашняя шутка была лишней, – юноша неуверенно улыбнулся, на бледных щеках появился легкий румянец, который сразу приковал к себе внимание правого глаза Хатаке. – Просто не люблю проигрывать. Пусть даже самому Копирующему ниндзя Листа. Надеюсь, утренний кофе немного оправдает мою нечестную игру?
- Все было честно. Но за кофе спасибо, – Какаши забрал стаканчик и пакет из рук туманника, бессознательно продлевая соприкосновение их пальцев, всего на долю секунды, так, чтобы незаметно было даже ему самому.
- Завтрак? – поинтересовался неожиданно материализовавшийся у его ног Паккун.
- Это Паккуша, – ляпнул Какаши, заметив удивленный взгляд серых глаз, устремленный на говорящую собаку.
- Ценю твое трепетное отношение, Какаши, но предпочитаю откликаться на Паккун, – буркнул в ответ пес, принюхиваясь к новому человеку. – У тебя хороший шампунь, – пес поднял на туманника большие черные глаза. – Пахнет свежей травой.
- А ты знаток, я смотрю, – Харука улыбнулся и, присев на корточки, протянул псу раскрытую ладонь. – Приятно познакомиться.
- Взаимно, – пес еще раз втянул ноздрями воздух, одарил Какаши крайне удивленным взглядом и, выхватив зубами пакет из его рук, гордо направился на кухню.
- Ну, я пойду, пожалуй. Надеюсь, что сегодня Вы придете на тренировку вовремя, – джонин Тумана махнул на прощание рукой. – И знаете, – юноша обернулся, еще раз позволив Копирующему созерцать легкий розовый оттенок нежных щек, – мне будет не хватать наших утренних… приключений, – Харука слегка улыбнулся, оставив Копирующего ниндзя стоять на пороге с остывающим кофе в руках, внезапно просветлевшей головой и почвой для новых размышлений.
Зачем он принес кофе? И почему у него были усталые и красные глаза? Зачем сказал эту последнюю фразу про приключения, по которым он сам, вероятно, будет скучать? Все это ставило под сомнение твердость принятого им вчера решения. Он не до конца помнил все свои мысли и аргументы, особенно смутными были последние полчаса, когда в ход пошла самодельная настойка «Сила юности», подаренная Гаем на его предыдущий день рождения, однако вывод он запомнил предельно четко: от Харуки нужно держаться подальше. В присутствии туманника с ним творилось что-то неладное, что-то не вписывающееся в определение нормы, что-то беспокоящее, выбивающее из колеи. Игнорировать его влияние он был не способен, поддаваться ему – считал недостойным. Следовательно, нужно было его избегать. Тогда этот вывод ему понравился, позволив забыться тревожным сном, и вот теперь он снова сомневался.
- Какаши-сенсей! – прозвучал над ухом знакомый голос Наруто. – Вы чего тут стоите? Медитируете? Бабулька Цунадэ меня просила Вас срочно привести.
- У нас тренировка, – на автопилоте произнес Копирующий, продолжая смотреть в пустоту.
- А я встретил Харуку-сенсея и сказал ему, что все переносится на двенадцать, потому что Вам надо к Хокагэ, – Удзумаки помахал раскрытой ладонью перед лицом сенсея, заставив его обратить на себя внимание.
- И что он ответил?
- Да ничего, – пожал плечами блондин. – Сказал, что это весьма кстати, потому что он как раз не выспался. Мы к бабуле-то пойдем? Она сегодня не в настроении, так что лучше поспешить, наверное.
- Подожди меня минуту, – Копирующий скрылся за дверью. – Не выспался? – пробурчал он себе под нос, стянув маску и одним глотком выпив остывший кофе.
Солнце уверенно ползло по небосклону, приближаясь к зениту. Несмотря на то, что на дворе был еще только апрель, уже пригревало достаточно сильно. Яркие лучи смело светили в огромное окно за спиной сидящей на своем законном месте за массивным дубовым столом Цунадэ Сенджу. Женщина раздраженно подписывала очередную пачку бумаг: бесконечные отчеты о завершенных миссиях, доклады АНБУ и дипломатические бумаги, которые раздражали больше всего. Ее подпись из затейливой и нарядной трансформировалась к концу стопки в невразумительную закорючку, спасало только то, что помимо автографа на каждом документе должна была стоять еще и печать Хокагэ. Шизунэ, бдительно следящая за тем, чтобы госпожа Цунадэ не пропустила ни одного документа, едва заметно вздохнула.
В большом кожаном кресле по другую сторону стола с комфортом устроился Джирайя, прислонив к подлокотнику свой огромный свиток, скрестив ноги у щиколоток и вытянув их в проход. С лукавой улыбкой он пристально наблюдал за резкими движениями Цунадэ, мысленно отмечая ее переход на каждую следующую стадию раздражения. На небольшом потертом диванчике у противоположной стены устроились отец и сын Нара. Шикамару от души наслаждался видом лениво плывущих по небу облаков. Его отец сосредоточенно изучал прихваченный с собой регулярный аналитический отчет о завершенных за прошедшую неделю миссиях и поступивших заказах, которые ему предстояло сдать уже в конце дня.
Перевернув последний листок и убедившись, что на обратной стороне подписывать ничего не надо, Цунадэ облегченно вздохнула и передала всю стопку Шизунэ, которая, кивнув всем на прощание, направилась оформлять подписанные бумаги. В дверях она столкнулась с Хатаке Какаши и Удзумаки Наруто.
- Вот, бабуля, привел! – гордо отрапортовал блондин, указывая взглядом на Копирующего.
- Всем добрый день, – поздоровался Хатаке, получив в ответ приветливые кивки.
- Ну что ж! – Цунадэ откинулась на спинку кресла. – Наконец-то все в сборе, можно начинать. Думаю, по составу участников, всем понятно, о чем пойдет речь.
Все присутствующие кивнули, за исключением Наруто, который растерянно осмотрел находящихся в кабинете шиноби и озадаченно нахмурил лоб, пытаясь что-то вспомнить. Наконец его лицо озарилось догадкой.
- Это же сбор нашего Тайного общества! Только мы ведь должны встречаться по ночам?
- Днем тоже сойдет, Наруто, – поспешил его успокоить Шикамару.
- Ну ладно, – Удзумаки уселся на стул рядом с Джирайей, сдавшийся, но не убежденный.
- Сегодня утром я получила сообщение от Кадзекагэ-доно, – Хокагэ взяла в руки небольшой свиток, исписанный убористым неразборчивым почерком.
- От Гаары? – обрадовался Наруто, нетерпеливо поерзав на стуле. – Он передавал мне привет?
Цунадэ смерила болтливого блондина суровым взглядом и, не удостоив ответом, продолжила.
- Данные разведки Суны подтвердили наши опасения относительно Джинчуурики Четыреххвостого, некоего Роши из Деревни Скрытого Камня. Он пропал еще полтора года назад. При этом несколько опрошенных свидетелей подтвердили, что незадолго до его исчезновения в районе его проживания видели двоих странников в черных плащах с красными облаками и широкополых соломенных шляпах, – Хокагэ многозначительно осмотрела всех присутствующих и продолжила. – Кроме того, некоторые особенно бдительные жители даже запомнили описание этой парочки, вернее, одного из них, поскольку второй в основном держался в стороне. Люди запомнили мужчину огромного роста, цвет кожи которого отливал синевой, а на спине был огромный покрытый бинтами меч.