Грани отражения

Лия неспешно шагала по дорожке вдоль озера, ведя собаку на поводке. Даже на её хвостатого спутника погода действовала умиротворяющее — он бежал с самым довольным видом, изредка оборачиваясь на Лию и только не подмигивая ей.

Мимо них пробежали двое парней, кажется, они делали уже третий круг. Аллея вокруг озера служила отличной беговой дорожкой для любителей пробежек, поэтому приходилось идти по краю, чтобы не столкнуться с бегунами. В кармане ветровки внезапно зазвонил телефон, и Лия полезла за ним, удерживая поводок одной рукой. Звонивший номер был ей незнаком, поэтому с некоторой долей настороженности она ответила.

— Добрый день, — голос звонившего мужчины казался ей смутно знакомым, — я могу поговорить с Лией?

— Это я, — скорее всего, звонили с работы, и она перевела дух. Мужчина помолчал.

— Вы должны меня помнить, я — Ник.

— Ник, — медленно и осторожно повторила Лия. Она моментально вспомнила его, ощущая, как в животе сворачивается в тугой узел нехорошее предчувствие, — да, конечно же, я вас помню.

— Нам нужно встретиться и поговорить. Если Вы, конечно же, не против.

Лия нахмурилась, понимая, что это ничем хорошим не светит.

— Это так важно?

— Да.

Категоричность, прозвучавшая в его тоне, заставила Лию поморщиться и ответить:

— Хорошо.

Ник назвал место, где будет ждать её и время.

— Я не перезвоню Вам. Поэтому приходите, я буду там. Если боитесь — Предупредите кого-нибудь о том, куда пойдете.

Из всех известных ей людей этот солидный телохранитель меньше всего напоминал неуравновешенного психопата. Но по печальному опыту, в действительности оказывалось всё всегда наоборот. Могло это быть связанно с Эриком? Но почему тогда звонивший старался, чтобы о его звонке было почти ничего не известно? Лия решила, что пойдет и встретится с ним. Шесть часов — не ночь. Народу на улице достаточно, и бегает она быстро, если что.

Холодало. Поэтому, Лия не раздумывала, надевая теплую куртку с капюшоном. Так и её сложно будет заметить, и она не замерзнет. Вечерние улицы оживленно пестрели машинами, вывесками, сверкающими в лучах садящегося солнца. Город затихал только поздно ночью, а сейчас он начинал вечернюю жизнь, пробуждаясь от рабочих часов.

Лия неторопливо шла к дому, у которого её должен был ждать Ник. Он уже был там. Не вписывался в толпу, создавая вокруг себя атмосферу скрытой угрозы и силы, и держался так, словно не хотел, чтобы его узнавали. На нём было тоже что-то вроде куртки с глубоким капюшоном, скрывающим лицо. Ник стоял в пол-оборота к зданию так, что проходящие не задерживали взгляда на стоящем мужчине, а он видел всё, творящееся вокруг.

Лия мысленно поежилась и подошла к нему.

— Ник, — здороваться с ним было как-то неудобно. Он повернулся к ней.

— Спасибо, что пришли.

Она вопросительно взглянула на него. Что дальше? Ник потер лоб и кивнул:

— Я бы предпочел оказаться в очень людном месте, но это тоже будет. Но и так стоять, тоже не самый удачный вариант.

— Кого Вы боитесь? — прервала его Лия, которую начал раздражать шпионский дух встречи. Ник усмехнулся:

— Дело не в том, кто кого боится.

— Хорошо, но я тут причем?

Он зашагал по улице, и Лии пришлось догонять его. Насколько она знала телохранителя, это был человек, отдающий себе отчет в происходящем, а значит, его слова стоили того, чтобы отнестись к ним со всем вниманием.

Место для разговора он нашел как нельзя лучше. Это был бар, в котором собирались неформальные представители города. Мимо них, пробиравшихся вдоль столиков, прошла девушка с невероятным ирокезом, раскрашенным под шкуру леопарда. За столиком в углу сидели трое парней в кожаных куртках, с головы до ног увешанные железом. Еще дальше сидели какие-то сумрачные личности с темным макияжем, мешающим понять — кто перед тобой, мужчина или женщина. Такого Лия не видела давно, еще со школы. Народу было не много и не мало, столики отгораживались друг от друга стенками, предназначенными для того, чтобы посетители могли заниматься всеми видами приятного времяпровождения, какое не запрещалось в баре, но очевидно не всегда подпадало под рамки закона.

Великолепное начало. Лия наконец-то присела за выбранный Ником столик и огляделась. Надо отдать ему должное — это было идеальное место для разговора. Их кабинка граничила со стеной и пустым пространством прохода к служебным помещениям — никто не мог бы оказаться незамеченным рядом. А контингент был настолько неординарным, что постороннего было бы сразу заметно, как только он вошел бы в бар.

Подошедшему официанту Ник сделал заказ, и Лия мысленно уронила челюсть — такое количество выпивки свалило бы и слона. Они молчали до тех пор, пока вернувшийся официант не принес их заказ, сплошь состоящий из алкоголя. Ник отодвинул в сторону бутылки и взглянул на Лию. Кажется, сейчас он всё объяснит.

— Я должен сперва задать вопрос, от которого зависит — состоится ли наш разговор.

В его глазах не было ничего, кроме серьезного выражения, и это заставляло её ощущать неприятный холодок, приближавший что-то нехорошее. Восприняв молчание Лии как согласие, он продолжил:

— Вы любите Маргулиса? Хотите по-прежнему быть с ним?

Лия удивленно захлопала глазами, такой вопрос застал её врасплох. Но ни возразить, ни возмутиться она не успела, поскольку Ник слегка угрожающе повторил:

— Всё зависит от того, что Вы скажете. Я хочу услышать только правду.

Он был свидетелем не самых красивых сцен между Эриком и ей, так что считать его вопрос бестактным Лия не могла.

— Нет. Не люблю. И не уверенна, что вообще любила, — Лия спокойно и упрямо выдержала его взгляд. Ник внезапно стал выглядеть более спокойным и раскованным, словно его сомнения были развеяны.

— Я хочу Вам рассказать кое-что. Уверен, что Вы имеете ко всему этому самое прямое отношение и должны узнать обо всем. Так будет честно по отношение к одному человеку.

Лия сглотнула комок в горле, сердце отчего-то стало биться медленней настолько. Насколько это было возможно. Ник достал из внутреннего кармана куртки небольшой планшет и гарнитуру. Положил всё это перед Лией. Она нерешительно взяла наушники, пока тот открывал какую-то запись.

— Вы — медсестра, и всякое видите на работе. Надеюсь, что это Вас не шокирует так сильно.

Он ошибался…

Дом оставался пустым и тихим, словно в нём никто не жил. Тишина обступала до всех сторон, давила и утягивала в состояние, близкое к полному унынию, сомнениям и безотчетной тоске. Лестничный пролет уходил вверх, тая в темноте. Кто-то нашел выключатель, и яркий свет заставил всех поморщиться от рези в глазах.

Нижний этаж был пуст, ни единой души. Они обошли все помещения, но так и не встретили никого. Второй этаж был таким же — лишенным жилого духа, заброшенным. Это было странно при всём том, что тут жили, а в комнатах царил порядок, свидетельствовавший о еженедельной уборке.

Не было приказано действовать бесшумно, но все же старались не привлекать много внимания. Но Маргулис, грубо распахивая двери, отчего те отлетали, ударяясь о стены, будто стремился спровоцировать появления человека, которого они искали. Даже производимый им шум не вызывал этого, что было непонятным — было известно, что в доме постоянно живут как минимум двое.

Еще одна дверь с грохотом отскочила, жалобно скрипя петлями. Это была гостевая спальня. И именно тут и находился нужный им человек. Он сидел на полу, в темноте, прислонившись спиной к кровати, и словно не слышал того, что в комнату с шумом вошли. Это была единственная комната, где царило ощущение уюта и обжитости. Включенный свет осветил вещи, принадлежавшие, судя по всему, молодой женщине, аккуратно разложенные и убранные на свои места.

Мужчина, сидевший у кровати, не шелохнулся и не произнес ни слова. Он выглядел отсутствующе и будто находился далеко отсюда, погруженный в свои мысли. Маргулис остановился почти перед ним. Огляделся.