Аванхальм. Чужая кровь

Гул постепенно начал утихать. Вскоре снова стало слышно нервирующее гудение огромного монитора. Повисла секундная пауза, которую снова прервал деффренк по ту сторону экрана.

— Так. Хорошо. А теперь к самой проблеме. Не буду ходить вокруг — да около. Семнадцатый сосуд пророка необходимо уничтожить…

Гул, стоящий до этого в зале, сейчас бы показался тишиной. Внезапно некоторые стали выкрикивать своё негативное отношение к сказанному, не боясь использовать жаргоны, совершенно не свойственные приличному обществу. Все крики слились в один большой шум, разобрать в котором что-то конкретное не представлялось возможным.

За все тысячелетия существования госкомитета старейшины не позволяли себе выдвигать такие абсурдные решения. Это было просто противоестественно. Все равно, что надеть штаны на голову, а кофту на ноги.

— Тихо! Тихо, господа заседатели! Я сейчас всё объясню, — попытался утихомирить их старик, но выходило из рук вон. Многие начали вскакивать с места и что-то громко доказывать старику за экраном, при этом активно жестикулируя руками и тыкая в плазму пальцем.

Больше всего этот "приговор" задел Арида. Он просто не мог поверить в услышанное. Шаалра была для него как вторая дочь.

Поначалу он не вставал и не орал как остальные. Он просто сидел и смотрел в одну точку. Эта точка была глазом старика. Удивление на его лице резко переросло в ненависть. Спустя минуту шума, которая показалась Ариду часами, он не выдержал.

— Да какое вы имеете право?! Не вам решать судьбу Пророка! Пророк является достоянием биоинженеров, и законы Аванхальма не могут решать его судьбу! — зарычал Арид, резко поднявшись со своего места. Сидящий неподалёку, довольно хорошо сложенный мужчина, невольно вздрогнул. От вскочившего Главы действительно разило ненавистью.

Когда глотки возмутившихся пересохли, и в зале стало достаточно тихо, все уселись на свои места. Старик уже давным-давно молчал, ожидая конца мятежа. Сел и Арид. Его всегда поражал неподалёку расположившийся директор компании по вторичной переработке. Мужчина, на вид тридцати лет, всегда внушал уважение. Прежде всего это был трудоголик до мозга костей, на что указывали синие мешки под глазами и сильно выделяющиеся морщины на лбу. В любой ситуации Ко'авальн был холоднокровен и расчётлив. Вот и сейчас, за весь акт протеста он не проронил ни слова. Лишь его глаза, казалось бы давно потухшие, вновь зажглись азартом. Арид не мог назвать его другом, хоть ему и приходилось не раз с ним сотрудничать. Однако и врагом он точно не был.

— Давайте не будем терять рассудок, — спокойно начал старик, снова обведя зал испытующим взглядом. — Все мы цивилизованные деффренки… столь неподобающее поведение позорит наш Комитет. Если у вас есть какие-то протесты или своё мнение насчёт какой-либо проблемы, то вы всегда можете собрать свой конгресс и высказать всё это там. Мы вас выслушаем. Но сейчас мы находимся на Заседании. Давайте будем решать вопросы методом дискуссий и права голоса.

Вдруг руку поднял Ершад. Его персону тут же озарил свет прожектора. Встав со своего места, он обратился к старику и всем заседателям.

— Господа, давайте не будем доводить дело до бардака. Господин Старейшина, вы не могли бы ещё раз зачитать нам правила порядка на заседаниях. Я и мои коллеги… — мерзкий лис, каким его видел Арид, довольно ухмыльнулся. — Похоже малость подзабыли их.

Мерзкого лиса ненавидели многие. Не трудно догадаться, что данный трюк совершался лишь ради того, чтобы понервировать заседателей и самоутвердиться самому. Эту черту Арид призирал в нём больше всего.

— Хорошо, господин Ершад, но чуть позже, — согласился старик. — Сейчас же вернёмся к нашей проблеме. Я прекрасно понимаю как вы все относитесь к подобному решению, поэтому в подробностях расскажу вам почему главенство выдвинуло именно такое решение, — он вздохнул. — Прежде всего это касается сверхсекретности пророчества. Дело в том, что если предоставленная биоинженерами информация верна, то её разглашение может вызвать массовую панику. К тому же инженеры поведали нам, что Пророк «видит» своё пророчество, и, соответственно, может его запомнить. Чтобы этого не происходило был изобретён специальный метод. Благодаря нему воспоминания о пророчестве стирались с Контактного Чипа пророка после записи на компьютер. Это делалось для пресечения непоправимого. И, к величайшему сожалению, это «непоправимое» произошло. Из-за инцидента, природу которого работники ЦБН до сих пор не установили, воспоминания о пророчестве стереть не удалось.

В зале снова повис гул, но вскоре стих. Старик продолжил:

— В связи с этим мы просто не можем оставить в живых семнадцатого пророка, даже несмотря на то, что он так молод… — в голосе лязгнул ели уловимый металл. — Увы, теперь невозможно стереть память, касающуюся только пророчества. Полностью очистить КЧ все равно, что убить. Стереть всю память. Можете ли вы представить как отреагирует общество?

С ужасом Арид услышал поддакивающий шёпот и увидел в зале кивки согласия.

«Они повелись! Они действительно повелись на его слова. Это же… Авриана, — мужчину будто ударила молния. — Она же не переживёт этого. Нужно немедленно что-то делать»

Одновременно с этими мыслями он встал со своего места. В его голове не было никакого хитроумного плана, который он придумал за доли секунды. Он просто знал, что если не сделает этого сейчас, то после пожалеет об этом.

— Господин Старейшина, — мужчину озарил всё тот же свет, концентрирующий внимание членов Госкомитета на говорящем. — Я требую пересмотра решения Старейшинами Госкомитета. Данный вопрос не может даже…

Его перебил голос старика. Сейчас он казался ему насмешливым.

— Уважаемый Арид, я прекрасно понимаю ваше волнение насчёт данного вопроса. Как-никак, вы являетесь Хранителем пророка. Но пожалуйста, взгляните на эту… — его прервало ненавистное рычание сквозь зубы, переросшее в крик.

— Да какое вы… КАКОЕ ВЫ имеете право решать судьбу пророка?! Вы что, бог?

Старик нервно дёрнул уголком рта. Такой реакции он явно не ожидал. Все заседавшие внимательно наблюдали за пружинистой обстановкой.

— Что вы говорите, господин Арид? Данное решение принимаю не я, а Старейшины госкомитета. К тому же, решение о немедленном устранении семнадцатого сосуда всё ещё не окончательно. Если вы против этого, то просто проголосуйте за данный вариант. И всё же я недоумении… Почему вы так волнуетесь за семнадцатого? Я прекрасно понимаю, что это как семейная реликвия — достояние рода. Но пророк это не более чем искусственно созданный деффренк. ДНК.

— Ах ты…!

— В любом случае, вы всегда можете обжаловать позицию Госкомитета в определённых органах…

— Да пошёл ты к чёрту, — нервы окончательно сдали, и Арид опрокинул массивный стул, на котором сидел. Ещё раз взглянув на удивлённую рожу растянутую по экрану, он отправился к выходу. Ни один из заседавших не осмелился даже окликнуть его.

— Нет. Пускай уходит, — тихо ответил старик во встроенный в ухо наушник.

8 глава

Весь день после посещения ОВП12 Авриана не находила себе место.

От работы её освободили, а на домашние дела ушли жалкие пару часов. В этот раз она делала их сама — не принуждала слугу работать за неё. Надежда хоть как-то отвлечься, позабыть хоть на минуту о недавнем происшествии и погрузиться в мысли о чём-то пустяковом… пропала окончательно, когда все заботы закончились. В отчаянии она решилась на крайнюю меру — погрузиться в Виртуальную Реальность. В один из множества сотен миров, которых создали всего половину тысячелетия назад. Подобные «Миры» можно было скачать из сети, как и любую другую программу или приложение ВР — на свой КЧ. Проще говоря — себе в голову.

Авриана не была одной из любителей виртуальных миров, которые проводили почти всю сознательную жизнь в цифровых кодах, но сейчас ей было необходимо именно это.