Черный ангел Эльхайма

Он опустил пальцы ниже, на долю секунды замешкался – и нырнул под одежду. Марори снова дернулась, сжала колени. Стыд обрушился на нее ледяным душем. Но, стоило эрэлиму прикусить кожу у нее на шее и одновременно погладить внутреннюю сторону обнаженного бедра, – как ее тело бесстыже отозвалось на ласку.

— Не надо, - попыталась сопротивляться она. Что за безумие? Они не могут этого делать по множеству причин.

— Помолчи, нильфешни, пока я окончательно не слетел с катушек. Считай, что я угощаю тебя конфетами.

— Ты – больной, - выдохнула она, зажмуриваясь.

— А ты пробуешь это в первый раз и знаешь, что уже не сможешь остановиться.

Марори собиралась сказать какую-то колкость, найти то единственное слово, которое разрушит эту странную слабость – а вместо этого развела колени, позволяя его пальцам свести себя с ума.

Секунда, вторая, третья. Она дрожала, как струна. В какой-то момент, когда тело предало ее, Марроу прикрыл ее рот ладонью и хрипло рассеялся, когда Марори яростно вонзила в нее зубы.

— Хватит держать себя на поводке, нильфешни. Это не измена, это просто физиология.

Его горячее дыхание растеклось по ее шее, тело напряглось, а перед глазами вспыхнули фейерверки. Искры обжигающей сладости поднялись вверх по животу, свили гнездо в груди и перевернули ее мир с ног на голову.

Она так сильно вцепилась в ладонь эрэлима, что рот снова наполнился его кровью.

Она пила его, жадно наполняя себя новыми ощущениями.

— Мааааар… - нараспев растягивал ее имя эрэлим.

Марори не знала, сколько времени прошло, прежде чем необычная ноющая нега начала отпускать ее из своего плена. Они так и лежали: она спиной к его груди, в тесном кольце его рук. Их сердца хаотично колотились, резонируя друг другу.

— Ты знал, что так будет? – спросила она, в приступе странной нежности поглаживая его окровавленную ладонь.

— Хочешь правду, нильфешни? Нет, не знал. Собирался просто заморочить тебе голову.

— Почему же не заморочил?

— Потому что ты все равно не будешь моей, а узнав тебя раз, я просто не смогу жить в мире, где ты будешь принадлежать кому-то другому. Собственничество, все дела, - отшутился он, но, когда Марори попыталась повернуться, не позволил ей этого. – Закрывай глаза, нильфешни, тебе нужно поспать и восстановить силы. Кенна никуда не денется.

— Что подумает Ти’аль, когда увидит нас вместе вот так?

— Тебе все равно, что он подумает. Хватит искать повод испытывать угрызения совести. Тебе было хорошо, твоя невинность никуда не делась, а я, как последняя сволочь, без последствий воспользовался твоей слабостью. Остальное не имеет значения до тех пор, пока ты сама не начнешь думать иначе.

Ему пришлось повозиться, чтобы укрыть их обоих одеялом. И он не стал противиться, когда она повернулась к нему лицом. С молчаливого согласия Марори эрэлим снова обнял ее, прижал к себе, уткнулся подбородком ей в макушку.

— Засыпай, нильфешни, и ни о чем не беспокойся.

В ту ночь она плавала в сновидениях, где был лишь бескрайний радужный океан.

А когда проснулась, то обнаружила эрэлима полностью одетым.

Штанину джинсов загипсованной ноги пришлось разрезать, из-за чего эрэлим выглядел каким-то потрепанным. Она не спешила давать знать, что проснулась, просто наблюдала за ним из-под полуприкрытых век. Марроу опирался на костыль – наверняка его принес Ти’аль, – то и дело присаживался на свободный край кровати и приглаживал растрепанные волосы.

— Я знаю, что ты не спишь, нильфешни, - разоблачил он ее, сидя к ней спиной. – Как спалось?

Она поднялась на локтях, зевнула и с удивлением обнаружила на прикроватной тумбочке тарелку с разрезанным на части яблоком и горстью конфет в ярких обертках. Моргнула, пытаясь придумать, как реагировать на происходящее, – и просто потянулась за угощением.

— Спасибо, хорошо. – Она уткнулась взглядом в посыпанный молотыми орехами шоколадный шарик, понимая, что краснеет.

— Завтракать будем в кафе, Ти’аль уже пошел делать заказ. Я как раз размышлял, каким способом тебя лучше всего разбудить.

— Я вовремя проснулась. – Она целиком сунула конфету в рот, попыталась прожевать – и поймала взглядом лицо Марроу. Тот даже не пытался сделать вид, что с трудом сдерживает смех. – Только попробуй…

Слова потерялись за склеенными карамелью зубами, и эрэлим, наконец, от души расхохотался. Пара синяков на его лице заметно потемнели и напухли, но он, казалось, совсем не беспокоился по этому поводу.

— Только ты умеешь выглядеть так мило с клыками и вот этим. – Он перехватил ее изувеченную руку чуть выше запястья, дал Марори время прожевать и с полуулыбкой поинтересовался: - Потереть тебе спинку в душе?

Она пулей вылетела из кровати под его новую вспышку смеха.