Страница 116 из 128
— Нам нужно идти. – Марори забрала один из клинков – все, что осталось от их прежних владельцев. В воображении живо всплыл образ ликующей Кенны, когда она получит его в подарок. – Вниз.
— Мне нравится, как он преобразился, - с жадным блеском в глазах сказала Хель. Пока они шли – точнее, почти бежали бегом – по коридору, она не упускала случая похвалить «обновку» сестры. – Я была уверена, что твой план не сработает, но ты, как обычно, всех обвела вокруг пальца.
— Я не могла существовать без светлой стороны, - отозвалась Марори, когда они свернули на лестницу, а оттуда – в новый лабиринт коридоров и арок. – А светлая сторона не могла существовать без меня. Вандрик так тешился тем, что создал катализатор для Проклятия, что не заметил главного. Не увидел того, что всегда лежало перед самым его носом.
— Но он очень старался, - вступилась за создателя Хель. – И старается до сих пор.
За очередной аркой начинался настоящий ужас. В воздухе нестерпимо воняло смертью. Смертью, помноженной на боль, кровь и отданные зазря жизни. Небеснорожденные валялись повсюду – изувеченные, разорванные на части студенты, которые оказались не готовы дать отпор вторжению Хаоса. Многие были еще живы, но одного взгляда на их страдания хватало, чтобы понять – здесь будет бессильна даже прославленная медицина светлых.
Никто из троих не проронил ни слова, не попытался вмешаться в неизбежное, хоть Марори почти физически ощущала боль Нотхильдиса.
— Темные меня подери… - выдохнула Хель, когда они, наконец, оказались на пороге зала.
Разрывы.
Много.
Бесконечное множество сочащихся гнилью ран на теле Мироздания.
Они висели друг на друге, будто гроздья порченого винограда, с каждой секундой исторгая полчища разнообразных тварей. Те, словно пауки, расползались по коридорам, вылезали в разбитые окна, крушили и ломали все, что попадалось на пути.
— Твою мать! - тихо выругался Нотхильдис. – Сколько же их тут?
Риторический вопрос. Здравый смысл подсказывал, что лучше и не пытаться сосчитать.
— Я не уверена, что смогу… - начала Хель и осеклась
— Ты не сможешь, - закончила за нее Марори. – Никто не сможет. Кроме меня.
Словно в унисон ее мыслям, когтистая рука заныла с новой силой, наливаясь огнем, который уже растекался под кожей, предвещая смертоносное извержение.
— Бегите! – Марори оглянулась на сестру, которая уставилась на нее с почти обжигающим отчаянием. Пришлось схватить за руку Нотхильдиса и втолковывать ему: – Забирай ее и убирайтесь вон так быстро, как только сможете. Я выиграю для вас немного времени, так что уж постарайся использовать с умом каждую секунду.
К счастью, спектру не потребовались объяснения. Он лишь мимолетно сильнее сжал ее пальцы – и рванул Хель на себя. Та и опомниться не успела, как оказалась у него на плече. Кажется, она вопила сильнее, чем недавно кричал охваченный пламенем Жнец.
— Вам ведь это нужно? – выкрикнула Марори, чтобы забрать на себя внимание порождений Хаоса.
Не все из них откажутся от желания полакомиться свежей плотью убегающей дичи, но Марори знала, что Нотхильдис не даст им причинить боль той, которую любит. Даже если это будет стоить ему собственной жизни.
Она высоко подняла тамакату – и шагнула вперед.
Шаг, еще шаг. Ясное осознание своего предназначения окрыляло и лишало страха.
«Уходи, спасайся».
«Я останусь с тобой до конца!» - прорычал Сатис в ее голове.
«Ты же знаешь, что я не смогу…»
Пламя уже трепетало на кончиках пальцев, сползало на пол раскаленными лентами, образуя зловещий шипастый орнамент. Тот самый, который некогда сдерживал ее разрушительную природу, а теперь стекал с кожи, будто чернила с мокрого пергамента.
Это все и есть ее судьба?
Хотелось смеяться и плакать одновременно.
Хотелось вытолкать себя из этого мира, вытолкать в какую-то другую реальность, где ей не придется убивать, потрошить и калечить, лишь бы выгрызть у судьбы право прожить еще один день.
Хотелось жить.
Твари разом ожили, кинулись на нее всем скопом, хаотично пробираясь к вожделенной добыче по головам друг друга.
«Крэйл, я надеюсь, ты успел вывести… многих».
Марори закрыла глаза, выдохнула.
И сорвала последнюю печать.
Яркое зарево раскололо стены Эльхайма, словно яичную скорлупу.