Черный ангел Эльхайма

— Боюсь, Марори Шаэдис, у тебя не хватит пальцев, чтобы «загнуть» все свои ошибки, - делано посокрушался он, одновременно продолжая поглаживать ее шею и подбородок. Обычный жест, но настолько чувственный, что Марори сразу стало ясно – Эльхайм еще долго будет смаковать подробности пикантной сцены встречи «брата и сестры».

Он явно собирался сказать еще что-то, но их уединение разрушило нарочито громкое недовольное покашливание.

— Эй, цыпочка, а со мной не хочешь поздороваться? – Инкуб скрестил руки на голой груди, хмурый и недовольный, словно за эту пару минут успел переругаться с каждым эльхом в зале. Впрочем, с его ужимками, Марори не удивилась бы и этому.

— Привет, Эашу, - улыбнулась она и потянулась для поцелуя в щеку, но Крэйлу хватило одного движения, чтобы отодвинуть ее обратно.

Инкуб сначала надулся, а потом вскинулся и втиснулся между ними. Ему даже удалось схватить Марори за плечо, и он почти реализовал поцелуй, но на этот раз терпение изменило Кэйлу.

— Займись кем-нибудь другим, - предложил он товарищу, - пока я не забыл, что мы вроде как друзья.

— Эй, я всего лишь хотел почувствовать вот это, - змеиные зрачки инкуба стали совсем тонкими, словно ниточки, - сладкий знакомый аромат ее невинности. Моя цыпочка просто великолепна. Черт, я просто…

— Ты просто поворачиваешься на сто восемьдесят градусов и идешь потрошить местных студенток, - закончил за него Крэйл. И закончил так, что Марори не рискнула бы перечить его словам. – Мы это обсудили. Или у меня с памятью что-то?

Эашу не пытался скрыть недовольство и, кажется, даже послал Крэйла куда подальше. Но с горизонта все-таки исчез.

— Что вы обсудили? – поинтересовалась Марори, лихорадочно соображая, куда деть стыд от странного волнующего тепла в груди, когда ноздрей коснулся знакомый аромат: гремучая смесь силы, уверенности и безопасности. Именно так пах Крэйл: всем тем, что делало сильнее и смелее ее саму.

— А вот это, Марори Шаэдис, совершенно точно не твое дело, - отсек дальнейшие попытки развить тему Крэйл. А потом, недвусмысленно разглядывая ее губы, понизив голос до соблазнительного шепота, прибавил: - Я соскучился, Кусака. Это платье – просто какая-то беспощадная провокация, ты знаешь?

— Я знаю, что это платье спасло меня от нагоняя от братца Крэйла, - шепотом ответила она. – Уже за одно это я, пожалуй, отведу ему почетное место в гардеробе.

Она не сразу сообразила, что пальцы второй ладони он сплел с пальцами ее изувеченной руки, попыталась вырваться, но его хватка была железной.

— Это уродство, можешь ничего не говорить, - сказала она, чувствуя, как искра момента тухнет и отнюдь не мягко швыряет ее о грешную землю. – Ума не приложу, что у меня отрастет в следующий раз, но очень надеюсь, что не еще одна голова или рука.

— Ты же понимаешь, что несешь сейчас чушь и снова испытываешь мое терпение? – уточнил он. – Потому что если нет, то мы оба сильно поспешили расписаться под твоим помилованием.

Она отлично помнила эту интонацию. Он только делала вид, что спрашивает, на самом деле ожидая услышать единственный возможный ответ, который его устроит.

Марори благоразумно предпочла смолчать, но изо всех сил сплела его пальцы со своими.

— Ты знаешь, что на нас все смотрят? – сказала совсем тихо, лишь бы чем-нибудь разбавить эту ужасную неловкость между ними.

— Мне все равно, - безразлично ответил он, уверенно обнял за талию, потянул на себя. – Я старался держать себя в руках, Кусака, но ты просто какой-то бесконечный соблазн. Заноза в моей голове.

Не скрывая своих намерений, он притянул ее для поцелуя.

— Они же думают, что мы брат и сестра… – Последние слова она не сказала - просто выдохнула, подавленная чувствительностью момента. – Мы и так, наверное…

— Кусака…

— Что?

— Просто. – Он переместил ладонь с талии ей под подмышку, бессовестно скользнул по линии груди. – Больше. – Ладонь легла на лопатки, прижала Марори так тесно, что она невольно со стоном выдохнула. – Ни слова.

Поцелуй разорвал ее реальность на «до» и «после», окончательно разрушил ее попытки выглядеть спокойной и уверенной, держать в руках рвущиеся наружу эмоции.

Их третий поцелуй.

Самый жадный.

Самый голодный.

Как будто они и в самом деле были одним целым, как две половинки магнита, которые, оказавшись рядом, просто не хотят существовать отдельно друг от друга. Не могут противиться естественному притяжению.

— Проклятье… - почти простонал он, неосторожно царапнул клыками нежную кожу ее нижней губы. Алчно слизал проступившую крохотную капельку крови – и его взгляд полыхнул алым. – Ты меня с ума сводишь.

Она хотела обнять его, прижаться так сильно, чтобы самой себе раз и навсегда доказать – им нельзя существовать далеко друг от друга. Запрещено Вселенной. Но упоительная слабость внезапной чувственной ласки поставила крест на ее попытках.