Часть 2

И если жители нашей планеты отринут идеи потреблядства, если начнут стремиться к знаниям, начнут развивать науку, то придёт время и все сегодняшние чудеса, станут обычной прозой жизни. И вечная молодость будет доступна каждому.

Да, это произойдёт очень нескоро. Чтобы создать первый, НАСТОЯЩИЙ Искусственный Интеллект, потребуются столетия, а до регенерационных капсул - тысячелетия. Но у планеты появится будущее, которого она уже практически лишена, вот-вот будет пройдена точка невозврата. На всем известной прессконференции, представитель той самой, высокоразвитой цивилизации, на основании опыта, прямо заявил, что если земное человечество не остановится в безумном и безудержном потреблении всего, до чего только можно дотянуться, то существовать ему осталось считанные десятилетия. Их Империя не раз находила на мёртвых планетах следы погибших цивилизаций, которые в прямом смысле съели сами себя.

Спец естественно статьи разместил. Не знаю, поможет это или нет, но я посчитал, что сделал для этого мира всё что мог на данный момент. А дальше посмотрим. Может ещё придётся, как говорила Надежда, вернуться сюда и не дать планете задохнуться в собственных... отходах жизнедеятельности. И калёным железом выжечь рассадники идеологии потреблядства, если они ещё будут живы, вместе с самими идеологами и их верными адептами, когда само существование человечества как вида окажется под угрозой.

Надежда правда говорила про возвращения с целью возрождения СССР, но разве это не одно и то же?

Вечером мы вчетвером, с Юрием и девчонками посидели в кафе. Я подколол Юрку, спросив как он осмелился оставить без начальственного ока уходящий завтра батальон? Но он ответил, что ребята все надёжные и завтра никого лечить не придётся. Что такое боевой выход знают все, поэтому я могу не волноваться.

- А мне-то с чего волноваться? - удивился я.

- Ну, раз спрашиваешь, значит волнуешься.

А ночью, когда мы с Женькой уже засыпали, она вдруг крепко-крепко поцеловала меня и прошептала: - Спасибо Саша! За родителей и за бабушку. И за Светкиных спасибо, её мама и бабушка очень хорошие.

- Да ты что, солнышко моё? Ну как я мог не отблагодарить твоих родителей за то, что они сделали для меня такое вот чудо? - я чмокнул Женьку в нос. - И как я мог не выполнить просьбу этого чуда и не дать молодость Светкиным маме и бабушке?

Блин, я думал она успокоится, а она вдруг разрыдалась уткнувшись в подушку.

- Жень, - всполошился я, - ты чего, Женечка? Солнышко, ну прекрати! - Но Женька не реагируя на мои слова продолжала рыдать взахлёб.

Да втрибогамать! Когда женщина начинает вот так, ни с того ни с сего лить слёзы, у меня сразу же возникает огромное желание убить её! Чтобы заткнуть. И только потом, во вторую очередь, попробовать уговорить, чтобы прекратила. Ну блин, вот с чего ей сейчас рыдать, а? Что я ей сделал??? У-уу бля-яяя... Ну не умею я утешать, не умею! Спеца попросить, что ли, чтобы успокоил? Хоть я не хочу пользоваться такими методами по отношению к Женьке, но если не успокоится...

Я отвернулся, сел, взял сигарету и чиркнул зажигалкой. О, вроде стихает, надеюсь объяснит наконец, что случилось?

Женька всхлипывая обхватила меня руками и прижалась мокрой щекой к моей спине. Я загасил сигарету, медленно развёл её руки и повернулся.

- Ну что случилось, солнышко? Чем я тебя обидел?

- Нет, - она отчаянно замотала головой, а из глаз вновь хлынули слёзы, - ничем. Это я от счастья! Саша, я тоже для тебя всё-всё сделаю...

Етит-твою, тудыт-твою, растак! Нормально, да? Она от счастья... Ну, хорошо хоть не с горя. Пришлось успокаивать, да я собственно всегда готов, но лучше заниматься этим без слёз.

А потом, когда Женька уснула у меня на плече, я спросил Спеца, что он думает по этому поводу?

- Думаю, Босс, Евгения сказала неправду. Она рыдала не от счастья, а опять начала рефлексовать из-за своего прошлого, из-за чувства вины перед тобой.

- Да итическая сила! Сколько же можно!

- Ничего Босс, это пройдёт. Кстати, ты сам виноват.

- С хрена ли?

- Точно говорю! Босс ты носишься с ней как... э-ээ... с величайшей драгоценностью, готов сдувать с неё пылинки и выполнять любые желания и капризы. А на неё накатил очередной приступ раскаяния и самобичевания. То есть опять вспомнила о своём прошлом и ей очень стыдно, несмотря на то, что о твоих чувствах к Надежде она в курсе. Комплексы Босс. Ну хочешь, я...

- Нет! Я говорил тебе, чтоб ты даже не заикался, насчёт "коррекции мозгов" у моих друзей и тем более, у любимой девушки?

- Говорил Босс. Тогда терпи, пока само закончится.

- Вот и буду терпеть. И относиться к ней буду так же, я с любимой девушкой по другому не умею! А сейчас лучше усыпи меня.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Блин, как же хорошо, а? Наверное именно в такую минуту, поручик Ржевский, выйдя утром из палатки воскликнул: - "Господи, красота-то какая!" А эхо привычно отозвалось...

Но я кричать не стал. Я просто присел на замшелый, глубоко вросший в землю валун и глубоко вздохнул. Ох, чёрт побери, как же я оказывается соскучился по такому знакомому и удивительному запаху утренней реки! Запаху воды, земли, травы, водорослей, птичьему гомону наконец! А бой щуки? Хорошо если удаётся попасть на него раза два-три за всё лето, событие это непредсказуемое и редкое . Когда щука как срывается с цепи, бьёт по всей реке, гоняяя мелочь выпрыгивает из воды с громким плеском плюхаясь обратно. И готова хватать голый крючок и даже поплавок, едва он упадёт в воду, бросаясь на его всплеск. Я даже спросил у Спеца, не он ли решил прогнуться, устроив для меня такое желанное для каждого "щукаря" зрелище, именно сейчас, когда я впервые пришёл на берег реки Воронеж, летом тысяча двести второго года от Рождества Христова.

Он ответил, что мне просто повезло. Ну-ну...

Я решил пока просто посидеть, подышать знакомыми запахами, посмотреть и послушать плеск рыбы, перекурить. Наконец-то началось! Позади подготовка, ожидание, речь генерала перед переходом (у него хватило ума уложить напутствие в пять минут) поцелуй Женьки, (как будто я уезжаю минимум на неделю, а не до десяти вечера!) открытие портала, короткое затмение в глазах и вот мы уже стоим по колено в траве. В совершенно незнакомом месте, в тысяча двести втором году!

Впрочем, место оказалось незнакомым только для меня. И Юрий, и все бойцы и даже проф с Костей, оказывается давно изучили его по фотографиям, которые Спец сделал по приказу генерала. И не только по фотографиям, оказывается уже готовы и карты, причём не только этой местности, а всей Европы, от Португалии до Урала. И Индии и Ближнего Востока и северной Африки...

Едва мы оказались на месте, я услышал как кто-то азартно выкрикнул: - Йес! Мы сделали это!

И меня сразу же пробил дикий ржач! Я схватился за живот и согнулся от хохота. Народ в недоумении смотрел на меня, а Костя (это он воскликнул) по моему даже обиделся.

- Ох, ребята, - сказал я отсмеявшись, - если б вы знали, как я впервые услышал это выражение! И какие ассоциации оно у меня вызывает!

- Какие? - обиженно спросил Костя. Юрка тоже смотрел заинтересованно.

- Потом, попозже, не будем терять времени. Сейчас Спец начнёт работу и расскажу.

А со стороны военных уже зазвучали отрывистые команды и несколько групп бойцов цепочками потрусили в разные стороны.

- Куда это они? - удивился я.

- Разведвзвод, - ответил Юрий стоящий рядом со мной. - Боевое охранение.

Я только хмыкнул, у военных свои игрушки, пусть играются. Как будто они не знают, что ближайшие к нам аборигены находятся в двадцати километрах ниже по течению Дона. Это три небольших парусно-гребных судна, наверное купеческий караван и идёт он вниз, в сторону моря, то есть, удаляется от нас.