Страница 23 из 34
— Риз? Ты здесь?
— Ты кажешься удивленным, брат, — теперь я просто с ним играю. Вот недоносок.
— Я не знал, сможешь ли ты оторваться от своей деятельности в клубе, — нахмурившись, отвечает он.
Мы делаем вид, что ничего не происходит. Хотя оба знаем, что дело в Мейси.
— Я, конечно же, смог выкроить время. Это вам обоим, — я вручаю ему конверт с чеком на тысячу долларов. Нет ничего лучше, чтобы заставить его почувствовать себя дерьмом за то, что меня не пригласил, чем неприлично большая сумма денег. — Поздравляю.
Он заглядывает в конверт, и его глаза округляются.
— Могу я с тобой поговорить? — он кивает в сторону бара и направляется к нему, оставив Бриэль изумляться тому, что происходит. — Что это за хрень? Ты пытаешься меня подкупить, потому что знаешь, что я злюсь из-за вас с Мейси? — спрашивает он, тыча конвертом мне в лицо.
— Это подарок. Оставь его себе. Я рад за тебя, что на этот раз ты нашел кого-то, достойного твоих чувств. Это не имеет никакого отношения к нам с Мейси, — и это абсолютная правда.
К нам подходит бармен, и мы заказываем выпить, пытаясь понять, что за клин вбит между нами. Я думал, что мы во всем разобрались, но все становится хуже.
Хейл берет свой напиток и бокал шампанского, которое заказал для своей невесты.
— Ты знаешь, что я обо всем этом думаю. Смотри, не облажайся, — он направляется назад к Бриэль, оставляя меня удивляться тому, что я здесь делаю.
Я медленно потягиваю свой скотч, оглядывая комнату. Господи, здесь все: Оливер и Крисси, и даже несколько членов клуба, любезно беседуя, стоят возле пианино. Кажется, что на эту вечеринку пригласили всех, кроме меня.
Когда я замечаю Мейси, то у меня появляется такое ощущение, словно из комнаты выкачали весь воздух. У меня перехватывает дыхание, и я испытываю страстное желание к ней прикоснуться. Она выглядит потрясающе, так и хочется ее трахнуть. Она направляется к бару, но меня еще не заметила. Мейси идет медленно, не торопясь, ее взгляд устремлен в пол, как будто она глубоко задумалась, а между ее пальцев зажата длинная ножка пустого бокала из-под шампанского.
Кажется, ее глаза покинула оживленная искра, которую я так люблю. Я ненавижу это ее состояние. Внутри меня вспыхивает желание покрыть поцелуями ее рот, шею, грудь. Она выглядит невероятно: ее волосы забраны в модный узел на затылке; на ней надето платье в пол без бретелек глубокого сливового цвета; а ногти по-прежнему выкрашены в черный цвет.
Я не видел Мейси с тех пор, как покинул ее после нашей последней сцены, и меня снова поражает то, насколько она великолепна в своей сдержанной красоте. Но в той ситуации, единственный вариант, который у меня был, — это покинуть ее. Тем не менее, меня до сих пор мучает то, что я не позаботился о ней после нашей сессии; что я не стал тем, кто наберет для нее теплую ванну и помоет ей волосы. Хотя из этой интимности не получилось бы ничего хорошего, поэтому я заставил себя уйти.
— Привет, — говорю я, когда Мейси подходит ближе. Она резко поднимает голову.
— Ох. Риз? — она резко останавливается, как будто боится приближаться к опасному и непредсказуемому животному.
— Угу, — какая же она соблазнительная. Эта женщина превращает меня в пещерного человека, способного произносить только односложные слова. Я пытаюсь очистить свою голову от образов: ее рук, связанных моими веревками; ложбинки между ее грудей, облаченных в кружевное белье; выражение на лице, когда я испытывал ее предел, пытаясь сдержать ее оргазм. В те моменты она была прекрасна, и, черт возьми, она мне казалась даже идеальнее, чем совершенство. И сейчас, находясь достаточно близко к ней, я чувствую ее сладкий аромат и знаю, что веду борьбу, заранее обреченную на неудачу.
Мейси глубоко вздыхает.
— Я думала, что ты не придешь.
— Меня не пригласили.
Она хмурится.
— Серьезно?
— Я всегда серьезен, — я делаю еще один глоток скотча.
— Так, значит, я не единственная, кто на тебя злится, — уверенно говорит она, расправляя плечи.
— Ты злишься? — это новость для меня.
— Ты — эгоистичный засранец и идиот. Крисси рассказала мне о твоем заскоке. Я чувствую себя дурой. Я думала, что наша история что-то значит… Знаешь, что? Забудь, я не хочу ругаться на вечеринке моего брата.
— Что за заскок? — теперь я действительно чертовски сбит с толку.
Она понижает голос.
— Ты трахаешься только в рот или в задницу, — ее тон становится язвительным.
Она смотрит на меня, то ли как будто эта информация отвратительна, то ли как будто она меня жалеет. Но что я должен на это сказать?
— Да, я давно предпочитаю действовать таким образом, — это одна из тактик, которую я использую, чтобы не запасть на женщину. Никакого сна с женщиной в одной кровати, никакой близости, никакого секса. По крайней мере, не в традиционном смысле. Я ненавижу то, как она смотрит в мои глаза, ее взгляд выражает беспокойство, словно она пытается разгадать загадку. — Ты думала, что я собирался заняться с тобой любовью? Извини, дорогая, я больше не тот парень. Я такой, какой есть. Либо принимай меня таким, либо уходи.
— Я ухожу. Удачи, — и с этими словами она поднимает свой подбородок и уходит прочь. Каблуки цокают по полу, когда ее длинные изящные ноги несут ее к выходу.
Черт! Почему я чувствую себя так, словно кто-то ударил меня кулаком в грудь? Внутри меня кипит ярость, и мне хочется что-нибудь ударить.
Я пью свой напиток и собираюсь уйти, когда приближается Оливер.
— Как идут дела с Мейси? — спрашивает он, садясь рядом со мной на барный стул.
— Просто чертовски здорово, — лгу я самым жалким образом. На моем лице застыла гримаса, которую я не смог бы стереть, даже если бы и попытался.
— Сарказм. Еще один защитный механизм?
Я прищуриваюсь, глядя на него.
— Осторожно. Сегодня я уже натерпелся дерьма от Хейла и от Мейси. Ты действительно хочешь доконать меня прямо сейчас?
Когда подходит бармен, Оливер заказывает бутылку пива, и я знаю, что этот разговор еще далек от завершения. Его ноздри раздуваются, а вены пульсируют у основания шеи.
— Слушай. Послушай меня единственный раз в своей чертовой жизни.
Он никогда не использовал грубый тон в разговоре со мной, он всегда в хорошем расположении духа. У меня кружится голова.
— Что, черт возьми, я сделал, чтобы тебя разозлить? — внезапно меня ударяет осознание, и я хмыкаю. — Даже не говори, что ты злишься из-за того, что я выгнал тебя во время сцены с Мейси.
— Конечно же, нет. Боже, ты сам слышишь, что говоришь? — он ставит свое пиво на барную стойку и, повернувшись ко мне лицом, смотрит в мои глаза с серьезным выражением лица. — Я знаю тебя много лет, Риз. До меня доходили разные слухи, и я наблюдал за тем, как ты приводишь саб в свою личную игровую комнату. За все это время ты ни разу не просил меня о помощи. Но когда ты внезапно мне позвонил, я понял, что с Мейси будет все по-другому. Как-то так. Я видел твое отношение к ней, как ты на нее смотрел, как ты был осторожен. Для тебя это не было игрой. Ты прикасался к ней так, словно благоговеешь перед ее кожей, словно ее тело является драгоценностью для тебя. И когда ее коснулся я, ты выглядел так, словно хотел меня убить. Эта девушка что-то значит для тебя. Не пытайся это отрицать.
— Так и было. Давным-давно. Не сейчас. Уже нет. Кроме того, Хейл никогда этого не допустит, так что это не имеет значения, — что-то подсказывает мне, что если бы Мейси только что от меня не ушла, мы бы с ней договорились до того, что, наверное, навсегда испортило бы нашу дружбу с Хейлом.
— Я знаю, что ты хочешь, чтобы все в тебе видели успешного бизнесмена и контролирующего Доминанта. Ты такой и есть, без вопросов. Но еще я вижу человека, убегающего от своего прошлого.
Я хочу надрать его задницу, хочу на него накричать, что он не прав. Но, черт возьми, это же Оливер. Он же терапевт, секс-терапевт, или кто-то в этом роде. Парень разбирается в этом. Вот почему он на меня работает. Именно поэтому его список ожидания новых клиентов составляет более шести месяцев.