Под моим крылом

– Нет. Сейчас поправим.

Она водрузила свою Книгу мне на голову и попросила держать руками. Так, будто я буду учится правильно дефилировать для модельного показа. Мою руку она не отпускает, наверное, для того, чтобы видеть то же, что и я. Она начала гладить мои крылья свободной рукой, расправляя складки и приподнимая их. Я чувствую покалывание и тепло. Ой, она может их трогать, а я не могла! Это потому, что она ведьма со стажем?

– Хватит, хватит, – останавливаю Маю через некоторое время, – смотри, что происходит.

Золотые крылья не отрасли у меня чудесным образом, даже не проклюнулись между лопатками. Зря я так всматривалась в то место на спине, откуда выходили остальные ее крылья, развернувшись к зеркалу боком. Мая смотрела туда же.

Но мои две пары теперь уверенно торчали и неторопливо похлопывали.

А вот у Маи крылья зато заметно ослабли, скукожились, опустились, потеряли цвет, побледнели и стали прозрачными.

– Понимаешь, что происходит? – Мая, как более опытная ведьма, осознает быстрее. – Крылья отображают внутреннее состояние человека, его наполненность, силу. А ты умеешь их видеть, и это как-то связано с твоим желанием о смысле твоей жизни.

Я выдаю небольшую, но емкую, матерную фразу, отображающую все мое внутреннее состояние в данный момент времени.

Мая отпускает мою руку, я усиленно моргаю и протираю глаза, переключаясь на нормальное зрение.

– Теперь я тоже такая, как ты? – Спрашиваю я Маю, хотя сама уже знаю ответ на этот вопрос.

– Приветствую тебя, сестра моя, крыльезрячая ведьма, – пафосно отвечает Мая. – Она ничуть не огорчена тем, что я теперь с ней на одной стороне. Только вот знать бы, на какой.

Ночевать осталась у Маи. Мне было страшно оставаться самой, после всех сегодняшних приключений. Да и поздно для ночных прогулок по городу. Я уснула на ее большой двуспальной постели и всю ночь мне снились беременные женщины. Кошмар! Они толкали меня своими животами. Потом оказалось, что это Мая меня толкала, потому что я развалилась спать звездочкой на всю спальную площадь.

– Что мне делать дальше? – Спросила я утром подругу.

– Просто живи, как жила. – Мая серьезная, но не переживает за меня и мои новые способности.

– А крылья?

– Не знаю пока. Но обязательно разберемся с этим. Я могу об этом рассказать Любе? Она может что-то подсказать. – Подруга на то и подруга, чтобы помогать.

– Любе – да. А больше никому. Даже Кате говорить не надо. Зачем волновать беременную женщину?

– Согласна.

Я быстро собралась и побежала на работу. После вчерашнего залета мне нельзя еще и сегодня опаздывать. Наоборот, надо доказать, что я заслуживаю доверия. И премию. И карьерный рост меня все еще интересует, просто у меня были форс-мажорные обстоятельства. Ну, не каждый же день я сопровождаю почти бывшую жену бывшего любовника в роддом.

Чувствую я себя не очень. Обычно быстрая и собранная, совершенно не ленивая, а наоборот, я прилагаю колоссальные усилия, чтобы выполнять свою обычную работу в аптеке. Я все время отвлекаюсь и разглядываю крылья у посетителей, у своих сотрудниц, у прохожих. Я все пытаюсь понять, что они означают.

А еще я люблю рассматривать свои крылья. И скучаю за золотыми, самыми маленькими. Куда они делись?

У меня вопрос к тем, кто отвечает за погоду и, в частности, командует дождями. Какого черта? Какого черта вопрошаю я, глядя в хмурое серое небо, по которому опять ползет тяжелая туча, эти дожди так затянулись? Такой погоде радуются только огурцы и кабачки, а я хочу тепла и солнца. А то скоро тоже буду зеленая и в пупырышках. Хочу носить свои легкие платья и сарафаны, сандалии и босоножки, а не ботинки и куртку. Хочу загорать, а не мокнуть. От повышенной влаги мои волосы вьются, но не красивыми локонами, а невнятной мочалкой. Эта погода меня ужасно раздражает, настроение плохое и мне ничего не хочется. Лето на дворе. Моя любимая пора года, типа. А ничего меня не радует и не вдохновляет. С утра я вылезаю из кровати, ругаясь на все вокруг, на погоду, на холодный пол, на свои космы, которые еще попробуй расчеши. Поднять настроение мне не может ни кофе, ни кусок торта к нему, ни вкусная еда, ни бокальчик – другой коньяку. Даже секс помогает ненадолго. Немного отпускает во время самого процесса, а потом сразу же вся моя хандра возвращается. Вообще на меня не похоже. К тому же обострился мой синдром самки богомола – сразу после секса я хочу избавиться от этого мужчины, как можно быстрее. И забыть его. Боюсь, если кто окажется не очень сообразительным и быстрым, то я таки откушу кому-нибудь голову.

Раньше, даже вот прошлым летом, тоже бывала плохая погода, экологические катастрофы и катаклизмы. Но я не унывала, а быстренько соображала, как мне изменить ситуацию. А если я ее изменить не могу, то что могу сделать, чтобы себя порадовать. В прошлый летний сезон муссонов я упаковала свои сарафаны в чемодан и улетела к теплому морю на две недели. Когда вернулась домой – отдохнувшая, загорелая и счастливая – погода уже взялась за ум и дожди сменило солнце. А теперь у меня и возможности уехать нет, и, что самое плохое – нет желания что-либо делать. Скоро я начну, как моя начальница, только ныть и жаловаться на все.

У кого лето – это отпуск, тепло и море, а у меня это работа. Мой отпуск будет аж в сентябре. Начальница моя совсем разбушевалась, говорит, раз я, то опаздываю, то на больничном, то теперь должна пропустить всех коллег вперед себя, а сама буду отдыхать потом. В ноябре, примерно. Я считаю это несправедливым, но даже не спорю и не сопротивляюсь. У меня нет желания. Я плыву по течению. Раз так, значит так.

Такое унылое лето получилось. Если бы не моя новая “волшебная” способность видеть у людей крылья, я бы совсем заскучала. А так я всегда могу развлечь себя, пытаясь угадать, какой человек передо мной, судя по его крыльям.

У моей сотрудницы Вали, которая продает лекарства, крылья опять поменяли цвет. Сначала я их видела на фото, они были голубыми. Потом на работе стали желтыми. Потом были розовыми, а недавно стали салатовыми. Форма тоже меняется. Иногда с рюшами, иногда без них. Два раза было с бантом, один раз со шнуровкой. Разгадать эту радугу я еще не в состоянии, чуть ли н каждый раз, когда я ее вижу, у нее другой цвет крыльев, но иногда они повторяются. А вот по поводу крыльев своей начальницы я уже начинаю волноваться. Чем больше она ноет и жалуется, тем больше червоточин появляется на ее крыльях с деревянным узором. Теперь мне понятно, что это она сама себе их подтачивает своими действиями и словами. Каждый раз я пытаюсь навести ее на эту мысль, объяснить, что эта ситуация ни к чему хорошему не приведет, но она меня даже не слышит. Ей больше нравится жаловаться.

У нашей уборщицы, когда она завязала с выпивкой на неделю, потому что попала в больницу, крылья потеряли цвет и покрылись трещинками. Вернувшись на работу, она поразила меня своим угрюмым настроением и испорченными крыльями. Через часик она поправилась настойкой календулы, которую купила у Вали, и уже пела песни, намывая окно в кабинете. Трещинки на крыльях затянулись, в стеклянных крыльях плескалась сияющая жидкость. Алкоголь – это ее суть или вдохновение? Пока непонятно.

Или это побочное действие спиртовой настойки календулы?

Зато мне совершенно очевидно, что Мая влюбилась, пусть она сама этого еще не понимает, или не хочет понимать. Розовые сердечки – какая банальность – не врут! На ее бирюзово-лавандовых сильных и упругих крыльях эти розовые сердечки просто сияют, на левом семь, на правом восемь. Очень красивое зрелище. И пусть она сколько угодно рассказывает мне, что я категорически ошибаюсь, я не ошибаюсь.

Мне уже легче управлять своим крыльезрением – как называет мою способность Мая. Я случайно обнаружила, что через стекла солнцезащитных очков никаких крыльев я не вижу. Это было каким-то неожиданно солнечным утром, когда тучи обманчиво ушли за горизонт и я обрадовалась, что настоящее лето вернулось, достала любимое красное платье, поменяла зонт на очки, и отправилась на шопинг, пытаясь поднять себе настроение. Дождь вернулся еще к обеду, зонт с собой я не взяла и промокла до нитки, мои покупки тоже, платье прилипло, но к тому времени я уже успела заметить, что очень долго я не видела ни одного крылатого человека. Это очень часто происходило случайно: стою себе, никого не трогаю, и вдруг хлоп – и у любого человека, которого я вижу, вырастают крылья. Или устала, или отвлеклась, или случайно неправильно глаза подняла. А в тот день – хожу, смотрю, газами хлопаю, а ничего не происходит.