Янтарь. Вирус бессмертия

- Аномалии, - сказал Трофим, - мы называем их аномалии.

- Аномалии, - повторил профессор смакуя каждый звук. - Какое верное и точное название, коллега. Этих аномалий вначале было не так уж и много. Я плохо помню что было со мной в тот момент, я находился в стадии альфа, это означает бессознательное состояние. Наша вакцина, которая передалась мне каким-то образом действует медленно, но неотвратимо, не забывайте что ее механизм такой же как и у онкологического процесса. Вначале локально, затем метастазирование, а потом весь организм и дальнейшее его восстановление. Помню, очень смутно, что я бродил тут, в замкнутом пространстве, ворота были закрыты, я что-то ел почти в полной темноте, это было как само собой разумеющееся, только потом когда я перешел на стадию бета, я понял что это были мои коллеги. Это было ужасным осознанием, - Одинцов вздрогнул, вспоминая. - Я, конечно же, избавился от останков, утилизировав их в аномалиях, но голод был нестерпим, растущая во мне новая жизнь, требовала большого количества энергии. Я начал есть даже то, что казалось бы было невозможно, плесень, мох, если получалось найти муху, жука или паука, это было настоящим пиршеством, это продолжалось долго. Не знаю сколько, но я мог долго, очень долго сидеть неподвижно и слушать где тренькнет паутина под лапами паука или в какую сторону полетит муха, выше или ниже. И когда она садилась в пределах досягаемости, я в темноте охотился за ней, прыгая как безумец... это было... это было мучительно, я переловил их всех, всех двухвосток, мокриц, личинок..., - профессор, вытер выступившую слезу. - Но я ослаб, двигаться становилось все труднее и как-то сам того не замечая, я смог питаться на расстоянии, произошло осознанное слияние восстановившихся клеток, с нервной системой и мозговой структурой отвечающей за управление ими, я получил способность управлять вирусной колонией захватившей мой организм. Теперь я мог чувствовать наполняющее тело жизнь, разбалансировать ее и перетягивать к себе, я понял что это была следующая стадия, стадия гамма. Постепенно я вынужден был уничтожить практически все живое здесь, я пробовал почувствовать жизнь за стенами, иногда мне это удавалось. Мой голод был так нестерпим, что я высасывал эту жизнь, не давая ей возможности сбежать от меня. Но самое странное было то, что после того как я зачищал какой-то пяточек этого ангара, на этом же самом месте вскоре появлялась аномалия. В конце концов, я зачистил все даже сверху, теперь там крайне редко я могу хоть что-то почувствовать..., - профессор посмотрел вверх.

- Там сверху большая термическая аномалия - разлом, - сказал Трофим, - и вы совсем недавно чуть не убили меня в ней.

- Правда? - удивился профессор, - о... простите пожалуйста Трофим Аристархович, я ведь не мог знать что это вы... в моем положении такой редкий случай поправить свою... свой..., - он не нашелся что сказать.

- Ладно, профессор, прощаю. Дальше.

- Так вот, вы не подумайте коллега, что я только и делаю что пытаюсь кого-либо съесть. Я ведь в первую очередь ученый и человек. Я принял решение разводить плантации плесени, потому что это будет защищать меня. Аномалии не растут в тех местах, где остается хоть что-то живое и в то же время эта плесень, в крайних так сказать случаях, может быть кормовой базой... вот посмотрите, - Одинцов встал и показал несколько зеленых пятен рядом с химическим аномалиями. - Это Аспергил высший плесневый гриб, вы наверное знаете. Я нашел его под колесом одной из машин, когда у меня еще был выход. Мне пришлось немного поколдовать над ним, чтобы он стал зеленым, вы ведь понимаете коллега, что кроме того что забирать жизнь, я могу и давать ее, могу влиять на геном дистанционно, могу лечить людей... мы можем. Вы понимаете коллега?

- Понимаю, но у вас что есть кто-то еще? Почему вы говорите мы?

- Кто-то еще? - переспросил Одинцов и задумался, странно глядя на Трофима. - Да тут был кто-то еще. Я так понимаю один из выживших, тот кто остался последним. Не знаю как его зовут, но именно он открыл эту дверь, - профессор указал на дверь, через которую вошли Трофим и Моль, - он покушался на меня. Думаю что он хотел меня съесть, но поскольку он находился еще в стадии бета, то я дистанционно ослабил его, и он сбежал. Больше я его не видел, хотя регулярно чувствовал, он подглядывал за мной и подслушивал. Я пытался с ним поговорить, привести в чувство, но мне кажется что либо он получил черепно-мозговую травму, либо настолько долго был в состоянии невменяемости, что вакцина, которая без сомнения не дала ему умереть, восстановила только часть его умственных способностей. Конечно, в его случае это прискорбно.

- А что вот с этим объектом? - Трофим указал на труп.

- Это... этот как вы сказали объект имеет слишком сильные повреждения нервной системы и ему не светит полноценное осмысленное существование, мне пришлось э-э-э... использовать его как...

- Еду, - закончил Трофим.

- Да коллега, вы меня прекрасно понимаете, - согласился Одинцов. - Так что вы вытащите меня отсюда? Вы можете разомкнуть этот круг аномалий, я признаться уже очень устал находиться в их плену.

Трофим осмотрел несколько рядов аномалий, потолок, пол с пятнами химических луж.

- Вы знаете профессор, это невозможно, я понял что вы из себя представляете, и надеюсь что смогу привести помощь и мы что-нибудь придумаем, но сейчас нам надо идти.

- Вы что не можете управлять этим? - он указал на аномалии перед ним, - ведь сейчас две тысячи семнадцатый год, технологии совсем на другом уровне, мы наверное колонизировали Луну, Марс, а вы не можете справиться с этими недоразумениями?! - возмутился и перешел на крик Одинцов.

- Потише профессор, никто не колонизировал Луну, до Марса вообще еще очень далеко, и снаружи, там за пределами Зоны, тоже не все так хорошо, как вы наверное думаете.

- Да, да коллега, простите, - Одинцов взял себя в руки. - Вы же понимаете за столько лет, первая надежда на спасение, а тут такое фиаско... я просто не сдержался. Вы простите мне эту ноту? - жалобно попросил он.

- О чем вы, профессор, разумеется я понимаю вас, - успокоил его Трофим, испытывая жалость к этому пожилому человеку, оказавшемуся в таких тяжелых обстоятельствах и сохранившему человеческую натуру и обличье.

- Трофим Аристархович, если вы вытащите меня отсюда, я обещаю я буду помогать вам всем своим опытом, всеми своими возможностями. Мы с вами, если захотите восстановим это комплекс, это огромная лаборатория, передовая в своем времени, и сейчас я уверен она далеко не из последних. Там на нижних этажах, есть готовые вакцины, я покажу вам. Вы сможете предложить их значимым людям, я буду наглядным примером, - профессор говорил жарко и пылко, охваченный фанатичным безумием. - Мы разработали много вариантов, есть вакцины для солдат, есть для руководителей, а есть и..., - тут по его лицу пробежало холодное, пренебрежительное выражение, - для простого народа, который станет сильным, верным и бесконечно преданным. Это очень хорошее средство. Мы найдем помощников, мы... мы... Трофим Аристархович?! - встревожился он глядя на изменившееся лицо некробиолога.

- Бесконечно преданным? - с сомнением переспросил Трофим.

- Нет, нет, если вы не хотите, то мы уничтожим этот штамм, действительно зачем таким как мы вакцинировать кого попало? - профессор мелко засмеялся, - Трофим Аристархович, я предлагаю вам сотрудничество, но вы должны вытащить меня отсюда...

- Я постараюсь, но как скоро это произойдет, обещать сейчас не могу.

- Тогда может вы оставите мне своего сталкера? - попросил Одинцов.

- О чем вы? - не понял Трофим. - Как я могу оставить вам человека? Моль пойдем, нам пора, - позвал он свободовца.

Тот странно и неподвижно продолжал сидеть на земле. Трофиму показалось что он курит, некая сизоватая дымка тянулась от него через аномалии к Одинцову. Трофим кинулся к сталкеру, посеревшее похудевшее лицо, потерянный взгляд, неестественная неподвижность в течении всего разговора.