Страница 42 из 46
Редколлегия «МЭГА» в это время тесно сбилась в небольшую испуганную группу у центральной колонны. Можно сказать, что шок для них был оглушительный.
— Блин! — шепнул Гений.
— Никаких блинов! — остановила его Биба. — Ведь мы же обо всем договорились, так?
— Да, — обеспокоенно пробормотали все члены редколлегии.
— Одним словом! — снова громко объявил директор. — Здесь с нами уважаемый господин посол уважаемой дружественной страны. С нами уважаемый статс-секретарь нашего министерства иностранных дел. Тут же находится начальник городской полиции. Наконец здесь представители прессы. Прямо здесь и сейчас мы распутаем это ужасное дело. Угрожать президенту дружественной страны! Одним словом! Вы что, с ума посходили?
Директор не мог больше спокойно говорить. Голос у него сорвался, он тяжело дышал. К нему подбежала секретарша и протянула стакан воды. Он залпом выпил всю воду.
— Одним словом! — сказал он и сам того не замечая рукавом вытер рот. — У кого хватило смелости сделать это, пусть наберется смелости и выйдет вперед!
В рядах учеников слышалось громкое перешептывание. Все больше взглядов устремлялось туда, где стояли члены редколлегии «МЭГА». Парни и девушки то переглядывались между собой, то опускали глаза вниз, то смотрели на директора.
— Если нужно будет подождать, мы подождем! — диким голосом обратился директор ко всем присутствующим. Перешептывание и бормотание в вестибюле нарастали.
— Нет никого? — снова спросил директор. — Что же, мне придется вызывать сюда всех по очереди и так до последнего ученика. Одним словом! Кто-нибудь что-нибудь скажет?
Директор снова стал сердито обводить взглядом стоящих в вестибюле и время от времени неуверенно бросал взгляд на людей, которые сидели впереди.
— Я думаю, что я должна, — шепнула Биба.
— Если кто-то должен, то это я… — прошептал Гений. Но в этот момент руку поднял Боб.
— Смотрите, смотрите, — воодушевился директор. — Я вижу чью-то руку!
Все взоры устремились вслед за его взглядом. У Боба отяжелели ноги, чего с ним не случалось до сих пор ни разу в жизни. На лбу выступили капли пота, когда он направился к директору.
— Боб? — открыл рот директор Бритвич. — Ты? Ну, одним словом!
По вестибюлю пронесся шум, и было слышно, как фотографы защелкали затворами фотоаппаратов.
— Я бы хотел кое-что сказать, — сначала немного глухим, но затем все более спокойным голосом начал Боб. — Во имя этики и истины.
Он посмотрел в сторону редколлегии «МЭГА». Биба, Пика, Шпела, Размет, Коцка, Гений, Пипи, Поэт, Жан, Армани, Байси и Миха смотрели на него ободряюще и даже восхищенно. А у некоторых внутри все сжалось. Он взглянул в сторону учителей, после чего его взгляд остановился на мужчине, который, очевидно, и был рассерженным послом.
— Пять дней, — продолжил Боб, — наша газета «МЭГА» висит в Интернете. И этот момент стал для нас свидетельством первого нарушения этики. Члены редколлегии много времени потратили на сбор материалов, писали статьи, редактировали их, создавали электронную версию газеты, и все это впервые в истории нашего Центра. Я могу с уверенностью сказать, что газета получилась хорошая.
— Так и есть! — воскликнул Пипи. — Так и есть.
Директор вскочил, вырвал у Боба микрофон и закричал:
— Тишина! Иначе… одним словом!
Затем он подумал, что вряд ли может им чем-то угрожать, и вернул микрофон Бобу.
— Никто нам официально не сказал, что мы сделали хорошую газету, в которой очень много полос. Не было и никаких замечаний. Теперь же нас заметила иностранная служба безопасности, и мы стали свидетелями настоящего цирка! Всего из-за одного единственного письма! Письма! В нем мы сообщаем президенту самой могущественной державы, что нам не нравится его политика, вследствие которой весь мир живет в страхе. Этими словами мы никого не убиваем, мы лишь использовали свое право свободно высказать то, что мы думаем. Это и наше право, и наша обязанность.
Господин посол, поздравляю ваших агентов, которые обнаружили нашу школу. Однако, разумеется, кроме слов, мы не можем использовать против кого бы то ни было никакого иного оружия.
Господин из нашего министерства иностранных дел, желаю вам и впредь больших успехов в подхалимаже в отношении господина посла дружественной страны.
Господин начальник городской полиции, вы арестуете и выволочете из школы кого-нибудь из учеников? Давайте, но только после того, как вы арестуете воров, наших местных воров, о которых мы тоже написали в нашей «МЭГА»! Мы, как я уже сказал, сделали то, что является нашим правом человека и нашей обязанностью гражданина. Вот такая наша газета «МЭГА». И надеюсь, что так будет всегда!
Из толпы доносилось все больше одобрительных возгласов. Боб повернулся к директору. Страх уже давно оставил его. Он говорил четко и громко.
— Уважаемый господин директор! Я знаю, кто написал и послал это письмо. Это сделал ученик нашего Центра. Думаю, что вы можете им гордиться. Как до сих пор девочки и ребята из нашего Центра всегда могли гордиться вами. Предлагаю вам указать уважаемым господам на дверь!
Казалось, что шум разнесет вестибюль, образовательный Центр и, возможно, даже ближайшее кафе. Однако теперь сам и без соответствующего представления встал господин посол и попросил микрофон. Ему его передали. Зал затих.
Послы великое множество раз оказываются перед лицом тяжелых испытаний. Они вынуждены лакать шампанское, заглатывать черную икру и смеяться плоским шуткам, которые рассказывают их коллеги. Между двумя ломтиками вяленого окорока им случается переварить еще и то, что посол соседней страны словно невзначай хочет также проглотить половину какого-нибудь морского залива, принадлежащего их стране, и надеяться, что на одном из следующих приемов между двумя кусочками копченого лосося им удастся заполучить его назад. Однако есть моменты, когда все эти огромные массы с трудом перевариваемой пищи оборачиваются полезной инвестицией. Посол, который мог бы надеть на свое лицо молчаливую дипломатическую улыбку, предпочитает мужественно заговорить. Именно это сделал посол дружественной страны в набитом до отказа вестибюле Центра среднего специального образования.
На словенском языке, который у него напоминал гигантский слалом, он сказал:
— Дорогие друзья, в школы приходят, чтобы получить урок. Я пришел к вам и получил свой урок. То, что вы написали моему президенту, звучит нехорошо. Я бы даже сказал, что это звучит очень грубо, но вы имеете право на свое мнение!
В этот момент его речь была прервана несколькими возгласами и аплодисментами.
— Вы можете не сомневаться, что у моего президента уже есть другой электронный адрес, до которого, по крайней мере я так думаю, вы уже больше не доберетесь. Надеюсь, что и никто другой тоже не сможет этого сделать. Но я должен выразить восхищение вашим мастерством, благодаря которому вы разрушили все электронные блокировки и препятствия. Очевидно, вы учитесь в хорошей школе!
Вестибюль покатился со смеху.
— И вот еще что: когда я слушал решительного ученика вашей школы, который приберег вежливость для другого случая, я понял, что вы сможете осознать то, что вы совершили. Дело в том, что есть время для игр и, конечно, есть время для ответственности. Хорошая школа учит и тому, и другому. В этом я желаю вам больших успехов. До свидания!
Он поклонился, пожал руку директору, кивнул своей секретарше и пошел к выходу. По всей вероятности, таких аплодисментов, которые сопровождали его на этом пути, он не получал еще никогда за всю свою дипломатическую карьеру. Другие гости также встали и после быстрой процедуры прощания стали выходить. За ними ринулись репортеры, снимавшие все происходящее.
— Одним словом! — сказал директор Бритвич и немного ошарашенный подошел к Кокошниковой, Корузниковой и Новаку. — Кажется, скандала не будет. Я хотел бы поблагодарить вас за отлично проделанную работу!
Он поискал взглядом Боба и заметил его среди членов редколлегии «МЭГА», которые по очереди бросались друг к другу в объятия.