Скипетр всевластья

Дзинь! Дзинь! Очередной кувырок и резкий переворот, от чего закружилась голова. Скрестились клинки, посыпались молнии. Вспышки прошли сквозь пальцы, огрубевшая от ожогов и мозолей кожа лопнула. Соперник был слишком силён, источал неуёмную мощь; никакие доспехи не защитили бы от разрядов. Первый помощник всё равно что боролся с электрическим кабелем, от которого не отключили высокое напряжение. Схватишь, и последние песчинки жизни упадут на дно часов.

Скрипнула опора.

Нога увязла во взрытой земле.

Хлюп.

Скрытый кинжал вонзился между рёбер.

Сознание Хедлунда помутилось. Быстро-быстро забилось сердце, мир окунулся во мглу. Пальцы едва не отпустили глефу и артефакт. Чувства то исчезали, то появлялись, словно организм решал: уйти в спасительное небытие или довести бой до конца.

Долг пересилил.

— Я оставлю его, — металл вошёл в грудь до рукояти. Капли кислоты рисовали венозные узоры, утягивая жертву в море агонии, — и ты не исцелишься.

Астрих улыбнулся.

— И не надо.

«Сейчас».

Лорд-дракон прав. Именно сейчас.

Остов Скипетра удлинился, обруч замерцал. Кольцо расчертила трещина, и набалдашник раздвоился, принял форму округлого ромба. Лопнули часы, и рой песчинок закружился подобно разъярённым пчёлам, застучал внутри хрустальной оболочки.

— Повелеваю, — приказ кровью соскользнул с губ.

Хедлунд ударил артефактом о землю, и время остановилось.

Застыл горевший розарий, замерли ручьи шалеака.

Глаза демона, окутанного кислотным щитом, сверкали лютой злобой. Он видел всё и понимал, но не мог сдвинуться. Как и призвать родичей: над горизонтом остывал сантиметровый край солнца. От триумфа отделяли мгновения!

Задержав дыхание, Астрих отступил и едва не упал. Из дыры в груди фонтаном выплёскивалась кровь. Дар Саваны медленно залечивал рану. Слишком медленно. Неужели история развивалась по спирали, и боец шагал по знакомой дороге? Единожды он обрёл покой в песках, теперь кровом станет взрытая земля.

Где-то в стороне послышались крики Иринии и Ариадны. Они молили его держаться. Значит, фурии проиграли, и это обязывало первого помощника довести дело до конца. Снова создавать ловушку вне миров и перекладывать ответственность на чужие плечи? «Скручивать» судьбу в третий виток и уповать на потомков? Нет уж, дудки. В любом случае, лорд-дракон позаботится о близких. Дочь ему интересна особенно.

Пергола светилась ярче калёного железа. Астрих завернул демона в кованую сеть, точно в газету, и отрубил рога — сосредоточия силы неприятеля. Глефа осталась на земле. Два оружия Хедлунд попросту бы не удержал.

Тюрьма предстала чернильным оком на фоне светло-сиреневого неба. Поднимая камни из-под шалеака, первый помощник шагал к провалу. Торопился, понимая, что скоро ход времени возобновится. Чем дольше стрелки оставались в мёртвой точке, тем большую силу выкачивало из него заклятие. Исцеление замедлялось.

— Повелеваю!

Резким ударом хрустального набалдашника он разбил дверь-каплю и бросил рогатого в образовавшееся окно лилового света. Стежок за стежком подобно мастеровитой портнихе боец «сшивал» ткань пространства. Когда сородичи освободят пленника, дверь в эту реальность закроется навсегда!

— Астрих!

В слёзном голосе он узнал жену. Ириния, Ариадна, Фаррел и Аспен перебрались на отброшенные на холм вагончики, где ранее продавали мороженое и сахарную вату.

— Это не всё, — предостерёг лорд-дракон.

— Он прав, — хозяин Скипетра отёр кровь со рта, — грани не разделены. Я по-прежнему вижу и чувствую Лигурию. Нахожусь в двух мирах, но должен оставить или остаться в одном. Что вам ближе? Выбирайте!

Иринию осенило:

— Но… ты не переживёшь!

— Отойдите…

— Что здесь происходит?

Ариадна громко охнула. Плечо заболело, словно к нему приложили клеймо. Нет, только не сейчас! Не в тот момент, когда судьбы дорогих людей висели на волоске! Битвы истощили всех, и против четверых оставшихся богов, включая верховного, у семьи Хедлундов и Астери не было ни капли шанса на успех.

Над руинами парил феникс. Позади виднелись другие покровители. Филин сердито щёлкал клювом, волчица скалила желтоватые клыки, ирбис рыл лапами незримую землю.

— А я всё ждал, — устало улыбнулся первый помощник.

Явились защитники! Знали о соперничестве змеи и виверны, но отмахнулись! И вот до чего довело равнодушие!

Чуть-чуть не успел.

— Астрих Дориан Хедлунд! Ты знаешь, кого видишь перед собой?

— Нерота, верховного бога давно несуществующей Лигурии.

С крыльев осыпались алые перья, когти удлинялись: птица медленно превращалась в фурию. Крепче, мощнее и, якобы, мудрее. Спутники феникса тоже теряли звериные очертания, обнажая истинную сущность, которую веками тщательно скрывали от подопечных. Мужчина понимал: боя не выдержит никто. Разве что лорда-дракона злобные существа не тронут. Струсят перед рубиновым огнём. А вот остальных…

— Почему мои дочери обескровлены? — три глаза смотрели в упор, — отвечай немедленно!

Астрих подумывал выставить щит и попросить Аспена увести жену, дочь и принца в свою грань, как услышал голос Ариадны:

— Пожалуйста, мудрейший Нерот, умоляю, выслушайте меня, — она бесстрашно спрыгнула на камень навстречу покровителю.

— Говори.

— Помните день моей свадьбы в Лигурии? Это было очень, очень давно, но для меня наш разговор состоялся словно вчера. Перед церемонией я спрашивала совета, боялась будущего, но вы посоветовали принять перемены, и я обрела счастье, — инспектор улыбнулась, — в семье Астери, в восемь лет, на празднике всегда выбирали вас, как мудрейшего и сильнейшего покровителя. Знак алого феникса считался высшей милостью богов, гарантом счастливой жизни. Как и все, я свято верила в вас. Проводила ритуалы, жила по заповедям, — Ариадна сглотнула, — но однажды… мир рухнул, в прямом смысле слова. Ваши дочери привыкли соревноваться и не обращать внимания на средства. Доказывая, кто лучшая, Савана и Вальда перешли черту. Разве, уничтожив Лигурию, они не поставили под сомнение ваш авторитет? Этого ли хотели вы, когда вступали в нашу грань? Видеть сожжённые города, искалеченные тела и понимать, что не осталось никого, кто бы вам поклонялся? — она сжала кулаки, — миновали века, история повторилась. Другие люди, которые слыхом не слыхивали о богах, пострадали. И всё потому, что сёстры опять устроили соревнование! Правила которого сами грубо нарушили! Они забыли главное условие — не вступать в битву, действовать через подопечных, — и сами выпустили демона! Их раны — это наша самозащита. Мы отстаивали наш дом, и лорд-дракон тому свидетель.

— Подтверждаю.

— Иначе бы погибли последние люди, кто поклонялся вам, — она глубоко вдохнула, — и…

Нерот приостановил трансформацию.

— Чего ты хочешь, Ариадна Несса Астери-Хедлунд?

— Заберите свои дары. Позвольте нам жить без покровителей.

— Ты готова потерять силы? Навсегда отказаться от крова в Лигурии? Лишиться могущественного советчика и защитника? Прожить на три столетия меньше, чем могла бы? Обратного пути не будет.

— Да. Наш мир изменился. Мы тоже не остались прежними.

— Что скажут остальные?

— Согласен, — кивнул Фаррел.

— Согласен, — выдохнул Астрих.

Боги замолчали, точно погрузились в мысленную беседу.

Первый помощник улыбнулся жене. Её искренность (и растворённая в ней капля хитрости) тронула гостей из иной грани. Поистине, идущее от сердца слово способно предотвратить войну. Особенно, если военачальники тщеславны и падки на лесть. Что чужакам три калеки! Проще отыскать новую грань, укорениться подобно сорнякам и, вобрав удобрение в виде поклонения, заполонить всё.

— Мы принимаем ваше решение. Твой муж знает, что делать.

Солнце скрылось.

Астрих встал с колен. Мольба Ариадны дала время на исцеление.

Окровавленной ладонью он сжал Скипетр. Призвав всё могущество и власть, хозяин артефакта переломил остов и разбил хрустальные оковы. Мириады осколков усеяли землю, а в воздух устремился рой песка времени. Он разбухал, насыщался влагой, темнел, и вот уже небо заволокла золотистая туча.