Страница 48 из 66
Лес остался позади, и первый помощник почувствовал, что не может сделать шага. Ноги словно приросли к земле. Овал заклятия окружил дом подобно глубоководному рву, наполненному чёрным огнём. Волны неистового пламени бились о барьер и вглубь прожигали землю. Звенья контура таяли белыми вспышками.
Потомок древнего рода всматривался в пламя, но не замечал воронки.
— Всемогущие покровители… — хрипло прошептала Ариадна.
Из леса послышался детский крик.
— Ириния! — керра бросилась в чащу.
Астрих поспешил за женой. В душе распустились лепестки надежды. Барьер защитил особняк от огня, но не жара. Все, кто остался в доме, погибли.
На выжженной поляне плакала девочка.
Ириния!
Или?
Волосы казались тусклыми, а кожа — серой, будто припудрена пеплом. На ладошках не хватало пальцев, а ноготки были длинные, как у зверя…
— Это не она!
Астрих поймал Ариадну, но супруга вырвалась из объятий.
— О чём ты? Ей страшно!
Керра коснулась ребёнка и очутилась посередине огненного вихря. В глазах одураченной женщины промелькнул испуг, и лерра Хедлунд, в девичестве Астери, сгорела в пламени подобно сухой травинке.
Внутри первого помощника разверзлась пропасть. Вроде, он стоял на лесной подстилке, но в то же время падал в бездну.
«Вкусно. Я силён, как никогда».
— Кто открыл дверь? — мёртвым голосом спросил Астрих. Пальцы стиснули сумку, нащупав Скипетр. Лигурию поставил на колени тёмный демон высшей касты, на что указывали три чёрных рога. Безудержная страсть к разрушению, непоколебимая вера в собственное превосходство и вечный голод — такие качества преобладали в убийце. Жертвы подпитывали его подобно брошенным в костёр дровам.
«Глупец, возомнивший себя богом. Он много рассказывал о тебе. Наказал первым предать огню.»
— Ясно. Герцог погиб от собственного оружия.
Демон глубоко вдохнул. Искорёженные ясени раскрошились на угли и роем полетели в первого помощника.
«Слишком просто.»
Головёшки замерли в сантиметре от Хедлунда, успевшего раскрутить маховик. Испускающий молнии Скипетр защитил хозяина от смерти.
— Этого ты не знал, да?
Первый помощник ощущал странное удовольствие. Наверное, он единственный, кто видел смятение в глазах смерти. Антрацитовых, с переливами чистейшего перламутра.
Издав гортанный крик, демон растворился в тёмном водовороте и воспарил в грозовое небо.
Астрих упал на колени. Хотелось сомкнуть веки и дождём впитаться в землю, лишь бы не чувствовать, как изнутри разъедает пустота. Ненасытная, чуждая к мольбам и слезам, по крупице убивающая некогда сильного мужчину. В его руках был дар богов, за который Лигурийцы отдали десятки жизней! Но толку от Скипетра, если самое дорогое… развеялось в пепле. Сильнейший маг Лигурии мечтал о смерти!
«Да ты знаешь, что она даёт человеку немыслимую силу, а после забирает всё? Абсолютно всё! Использует тебя и бросит умирать!»
Сбылось пророчество Мартена. Не ошибся старший брат: виверна подарила могущество и разорвала душу в клочья. Помнится, в детстве покровительница разбудила посреди ночи и вывела Астриха через подземный ход. Позаботилась, чтобы не сгорел. Скажи она о демоне, Ириния и Ариадна…
По прокушенной губе скользнула кровь. Снова один. Снова огонь поглотил мечты и разрушил дорогу жизни. После пожара керр Грег вытащил младшего Хедлунда из омута отчаяния, сегодня руку протянуть некому. Да и за что бороться?
«Теперь ты истинно бесстрашен.»
По снежной золе ступала покровительница. Подобная грозовому облаку шаль обнимала плечи, края сливались с платьем цвета серого жемчуга.
— Я отказываюсь от Скипетра.
Жезл выпал из ослабевших пальцев.
«Почему? Не ты ли хотел вписать имя в историю? Унаследовать славу и могущество первого короля Лигурии?»
Угли хрустели под босыми ступнями.
— Тот наивный мальчик сгорел вместе с родителями, братом и сестрой.
Астрих отёр губу. Годы одиночества иссушили детские мечты. Лавры и почёт — пустое по сравнению с улыбкой дочери и нежными поцелуями супруги. День Весенья перевернул сознание первого помощника, встреча с герцогиней сдвинула стрелку компаса жизни с мести на семью. Ломать — не строить; уничтожить врага просто, перешагнуть через себя и разглядеть прекрасное — труднее.
«Пока ты тонешь в унынии, демон сжигает Лигурию.»
— Мне всё равно.
«Кроме тебя его никто не остановит.»
— Вы позволили Хазарду открыть дверь, — голос хрипел, будто на шее мужчины затягивалась петля, — разбирайтесь сами.
Взмах крыльев, и в лесу закружилась пепельная вьюга. Шип рассёк подбородок, точно Савана одёрнула дерзкого юнца. Астрих почувствовал ярость богини, но остался спокоен. Убьёт сама — тем лучше. Не надо ждать демона. Повторно раскручивать жезл нет смысла.
— Вы играете нами. Соревнуетесь между собой и ломаете нас как игрушечных солдатиков. Обещаете защиту, но бросаете на растерзание демону. Упиваетесь величием и принимаете людей за муравьёв. Одним больше или меньше — какая разница? — опоённый болью Хедлунд до глубины души возненавидел создательницу Скипетра, — одно слово или намёк на демона, и я бы бросил всё! Но… ты позволила им умереть. Так скажи, почему я должен исполнять твою волю?
Богиня оцепенела. Шаль растаяла в порыве зловонного ветра, молнии в волосах погасли. На лице застыла маска тревоги, словно покровительница испугалась вызова. Огонь ярости усилит мощь Скипетра, вездесущая Вальда поделится силами, и тогда Савана не выстоит в борьбе с подопечным. Игры закончились, и бесстрашная пешка вот-вот станет королём.
«Я верну потерю.»
Ладонями Астрих сжал землю, пропахав глубокие борозды.
«Дверь нельзя уничтожить, но можно запечатать демона между гранями. За столетия плена он ослабеет, и ты довершишь начатое. Вас будет девять душ, девять жертв тёмного огня, связанных с Фальконом осколками Скипетра. Пятерых выберу я, четверых возродит моя сестра.»
— Богам нет веры.
«Я клянусь, — прорычала Савана, — клянусь своим именем и силой. Если нарушу слово, то рассыплюсь на мириады молний и обрету покой в глубинах рек и земли.»
Шею покровительницы пересёк алый порез, словно росчерк острейшего кинжала. Шрам затянется, когда обещание обретёт силу.
Мужчина посмотрел на сплетённый из ленточек браслет — подарок дочери на день рождения. Он перед Иринией в неоплатном долгу.
— Где?
«Кивритская пустошь.»
Первый помощник поднялся с колен. Обет богини воскресил робкую надежду на счастье. Не для себя, а для тех, кого не защитил. Дёрнула Савана за верную нить, раскусила слабое место куклы по имени Астрих Дориан Хедлунд и кольнула. Игра по чужим правилам? Согласен.
«Придумай, что хочешь. Ты должен первым вспомнить всё.»
Богиня исчезла во вспышке голубой молнии.
На рощу обрушился ливень. Колючие капли смывали пепел с обгорелых пней, гасили пламя и словно оплакивали потери талантливого бойца.
Хедлунд сжал Скипетр, представив поля, куда охотники загоняли дичь. Вытоптанные оленями и кабанами луга, обрамлённые зарослями пырея и осоки. На пустоши перед городом Лигурийцы постигали искусство охоты.
Прикосновение к жемчужине, и картина обрела яркие краски. Выжигая землю, чёрный вихрь приближался к городской стене. Обезумевшие от ужаса воины Киврита кричали и бросали в демона сферы, но что ему человеческое оружие! Снаряды лопались подобно мыльным пузырям.
Мужчина улыбнулся. Похоже, его ждёт последний бой в этой жизни. Но чтобы клятва Саваны не стала напрасной, надо расставить вехи нового пути. В туманном будущем любая ошибка станет равносильна поражению. Концом Скипетра Астрих начертал послание и, раскрутив маховик, ринулся в бой.
Тёмное пламя поглотило Хедлунда. Громоподобный взрыв сотряс городскую стену, и ярчайшее сияние затопило равнину, испепелив каждую травинку и листик, погрузив Киврит в руины. Равнодушный к людским судьбам ветер коснулся осколков Скипетра, подхватил искры и унёс в пасмурное небо. На Лигурию опустилась ночь.