Страница 22 из 77
- Хватит, - осипшим голосом взмолилась я, когда появилась очередная пауза. Потрескавшиеся губы лишь застыли в немой мольбе. Слово с трудом сорвалось с губ.
Звуки пропали.
Оглушенная внезапной тишиной, давясь собственным криком, я отняла руки от головы. Поднесла растопыренные пальцы к глазам. Рубиновые подтеки, вязкими каплями стекали по бледной коже, образуя невероятно знакомые узоры. Я изумленно разглядывала их, забыв, что хотела сосредоточится на собственном дыхании или стуке сердца, которых все равно не было. Только алые разводы на осколках вечности.
Сквозь гипнотическое марево кровавых пятен прорвался голос, насильно выдирая из когтей застывшей тишины.
- Я могу говорить на понятном тебе языке, а могу вещать подобно конклаву духов предков. Так скажи, твой выбор очевиден или требуется еще одна демонстрация?
- Нет. - Ответила я, поднимая голову, чтобы взглянуть на Мать.
Она не выглядела злорадно. Хищный оскал не блуждал на ее лице. Глаза не сияли превосходством. Ничего поэтичного. Ничего выдающего в ней победителя. Только непоколебимое спокойствие в духе памятников второго века до основания Империи. Один в один.
- Прошу принять мои извинения, Мать. - Проговорила я. Честно, искренне, от души. Даже гордость покорно молчала, признавая неотъемлемую власть Матери.
Я поднялась на ноги.
- Принимаю, - отозвалась женщина. - Продолжим. Как ты дошла до такой жизни, что присвоила себе чужой статус?
- Что? - я еще не отошла от мандража и кровавых галлюцинаций, замерзших на пальцах рук, чтобы так резко возвращаться к допросу.
- Статус, дитя, статус! Назвать себя Матерью, будучи тобой - да что уж, практически кем угодно! - самоубийство. Настоящее, Китра. Добровольное и осмысленное, без каких-либо "но".
- У меня был план, - неуверенно возразила я.
- Умереть. Об этом я и говорю. Ворваться в альма-матер Сестер ради возвращения мелкого Отражения? В самом деле? Это показалось тебе разумным?
- Погоди, - подняла я руку вперед, стараясь отгородиться от режущих слов. - План не был произведением гениальности, но был лучшим из возможных.
- Из возможных скрытых способов довести себя до смерти, Китра. Ты не слышишь меня, глупый ребенок. Я знаю, что с тобой происходит. Ты сбегаешь, как десятки и сотни раз до этого. В кои-то веки твоя жизнь начала выравниваться, как ты в ужасе хватаешься за первый шанс скрыться от возможности приближающегося счастья. Очень, слабой, хочу заметить, возможности. Но разговоры о мальчиках давай оставим для твоих подружек, которых ты вскоре потеряешь, если продолжишь вести себя подобным образом. Они живые люди, девочка моя. У них есть свои мечты, надежды и желания. А это гораздо больше, чем есть сейчас у тебя. Этим людям есть что терять.
- Мне тоже, - слабо попыталась возразить я. - Эрин..
- Эрин нет. - Вышло резко и жестко. - И ради общего блага всех здесь присутствующих, надеюсь, никогда больше не будет.
Я растерялась, не зная, что ответить и о чем промолчать. Мать заставляла меня думать о том, о чем вспоминать совершенно не хотелось. Она ударила по всем болевым точкам, без какого-либо шанса на ответный маневр. Оставила меня растерянную, безоружную, со вскрытой гнойной раной поперек сердца. От таких ударов ни юмор, ни сарказм не спасают.
Я мысленно заворчала, но где-то глубоко в душе промелькнуло странное чувство спокойствия. Я ведь смирилась. Не знаю когда и как, но смирилась. Нет, не потеряла надежду найти свою самую лучшую и самую дорогую на свете подругу, а просто устала гоняться за ускользающей тенью, бледнеющей на переломе сменяющихся дней. Давно пропало чувство потери, угас огонек азартной охоты за тайной. Осталась монотонная рутина, тянущаяся из города в город. Башня библиотеки Старого города была последним пристанищем для затянувшегося в веках поиска. Я могла бы отговориться тем, что у меня попросту не было времени заглянуть туда, но врать себе самой сил уже не осталось.
- Ты что-то знаешь о ее местонахождении? - без особого интереса уточнила я.
- Все, - спокойно ответила Мать. - И ничего.
Что-то подобное я ожидала. Пора было заканчивать, но уходить не хотелось. У меня было столько важных вопросов. А Мать столько могла рассказать! Но время истекало. Я видела это по движению воздуха, по колебанию темноты, по горечи полыни осевшей на языке. Действие эликсира, погрузившего меня в сон заканчивалось. Оставаться без его поддержки в Нижнем мире крайне чревато.
- Немного времени еще есть, - заметив смену моего настроения, сказала Мать. - На пару вопросов - не больше. Я спустилась в низ для помощи, а не для глумления над девчонкой, выдающей себя за одну из нас.
- Мне тридцать четыре, - на всякий случай напомнила я. - А душа и того старше.
- Девчонка, - отмахнулась женщина, по всем внешним признакам недалеко ушедшая от моей ровесницы.
- Все духи Ковена такие разговорчивые? Я имею ввиду, что в прошлый раз, все было как-то иначе.
- Тогда ты была с настоящим проводником и не в столь плачевном состоянии, как сейчас.
Я хотела возразить. Я-то помнила все совершенно иначе. Сломленная, разбитая, готовая вцепиться в горло любому, кто встанет на моем пути. Одна цель и одно решение. И полная зацикленность на предстоящем саморазрушении. Вот где был символизм, знаменующий начало собственного уничтожения. Как нынешняя ситуация может быть хуже?
- Ты потеряла Свет, - уже не растрачиваясь на лишние разговоры сказала Мать. - И до сих пор его не вернула. Зато, - стукнула она каблучком по полу, - вернула себе лунное безумие. Несколько неразумный обмен, как считаешь?
Теперь я слышала это в ее голосе. Обеспокоенность. Напряженность. Из всех возможных проблем, окруживших меня со всех сторон и в ритме зажигательного танца, движущихся на встречу, она выбрала именно эти две: Свет и Тень, Солнце и Луна, разум и его отсутствие.
Потому что Свет нельзя потерять. Все остальное можно, а его - нет. Это как душа. Неотъемлемый кусочек души. И он исчез...
Зато вернулось кое-что другое. Кое кто.
- Бывший муж выглядит большей заботой, - на всякий случай сообщила я.
- Бывший муж - вообще не твоя забота. Смерть достаточно часто вас разлучала, чтобы считать его таковым. В первую очередь, речь о тебе.
- Но...
- Но?
- Он вернулся! По-настоящему вернулся. Не во снах, не в воспоминаниях, ни в блуждающих тенях ночи, а по-настоящему. И вернулся, конечно же, с размахом. Двенадцать мертвых подростков, среди которых чуть не оказалась я. Он же не просто так оказался здесь и сейчас. Я думаю, он пришел за мной. Или за нами. И он будет мстить. Мстить вполне обоснованно, за то что мы с ним сделали. За то, что сделала я. О, Свет! Это почти все сделала я!
Задыхаясь от эмоций, я села обратно на пол. Собственные слова прозвучали наравне с бурей воющих голосов, совсем недавно раздиравших на части. Точно также я обхватила руками голову, сжимая виски, чтобы утихомирить подступающую истерику. Подсохшая кровь сыпалась со скребущих кожу пальцев. Ногти должны были оставлять красные, болезненные разводы, но боль почему-то не приходила. В иллюзорном мире, все работало несколько иначе.
Набравшись смелости, я заговорила. Потому что, если не Мать, кто вообще способен выслушать и понять не осуждая?
- Он помнит меня. Я не знаю как, но он меня помнит. Столько лет спустя, он узнал меня даже в другом обличии.
- Ты тоже его узнала, - Мать подошла ближе, присаживаясь рядом со мной на корточки. Я больше не чувствовала от нее опасности. Только спокойствие и размеренный стук сердца, которое, конечно же, не могло здесь биться.
- Он застал меня врасплох, - призналась я. - Хуже всего, что я почти повелась на него нового. Поверила, что жизнь - или смерть? - могла изменить его в лучшую сторону. Это в Нижнем-то мире! Он - демон, Мать. Он превратился в демона. У него свои поклонники и вереница жертвоприношений. Маленькая секта из лучших сливок общества. Как душа может пасть так низко?