Страница 30 из 65
— Ты пошел туда один? — спросила она с удивлением.
Брикер сделал брезгливое выражение лица.
— Я был послан, чтобы помочь тебе, Эш. Ты была занята, поэтому я решил пойти и задать им вопросы самостоятельно. Однако, как я уже сказал, их не было дома. — Он поднял брови. — Кого-нибудь еще мы можем опросить?
Эш обдумала этот вопрос, но покачала головой.
— Это единственные люди, которых упоминал Арманд, когда рассказывал о смерти его жен.
— А что насчет семьи Розамунды? — спросил Брикер.
Эш посмотрела на него с удивлением. Она даже не думала о семье Розамунды, но теперь она подумала и покачала головой.
— Я сомневаюсь, что они были где-то поблизости, когда он был с Сусанной.
— Почему нет? Харкоурты были, — указал Брикер. — Как он сказал, он познакомился с Розамундой?
— Он сказал, что они были друзьями, прежде чем они поженились, — медленно сказала Эш, вспоминая его слова.
— Друзьями? — спросил Брикер, поднимая одну бровь. — Ей было сколько? Двадцать, когда она умерла?
— Двадцать один, я думаю, — пробормотала Эш.
— И они поженились за год до этого, так что ей было двадцать тогда. — Он поднял другую бровь. — И они были друзьями? Как? — Брикер покачал головой. — Держу пари, он был другом семьи, так же, как и с Алтеей.
Эш вздохнула, злясь на себя за то, что она не подумала спросить о семье Розамунды. Они могли бы быть в жизни Арманда некоторое время, прежде чем он и Розамунда поженились, и могли бы рассказать им что-нибудь, что может понадобиться. Нужно все выяснить.
— Хорошо. — всплеснул руками Брикер, а затем остановился, чтобы спросить, — Я знаю, что ты здесь главная, но могу ли я сделать предложение?
Эш нехотя кивнула головой.
— Какое?
— Поскольку мы не можем сегодня опросить Монселлсов, я думаю, ты должна пойти и поговорить с Армандом, чтобы узнать все, что можно. Не просто о семье Розамунды, а есть ли кто- то, кто был в его жизни эти последние пять сотен и шестьдесят с лишним лет.
— Но он показывает все новому управляющему, — напомнила она ему.
— Уже вечер, Эш. Он не заставит ребенка работать по ночам, он просто показывает ему, что к чему, какая у него работа есть на завтра, и потом он позволит ему поселиться в доме, пока он будет делать то, что я должен был делать прошлой ночью для животных. — Он поморщился от воспоминаний, об этих неизвестных вещах, а потом добавил, — Если они еще не закончили, то, вероятно, скоро закончат, так почему бы тебе не пойти переодеться, а я приготовлю обед для вас, чтобы взять его в качестве предлога, и тогда ты сможете допросить его, выяснить, что нам нужно знать.
— Переодеться? — спросила Эш, глядя вниз на себя. Она надела одну из новых пар джинсов и одну из новых футболок, когда одевалась. Это было все что у нее есть, кроме кожи. — Что плохого с тем, во что я одета?
— Это хорошо, — быстро сказал он. — Я просто подумал, что ты захочешь посмотреть… э…
— Да? — поглядела она на него.
— Не обращай внимания, — пробормотал Брикер, поворачиваясь, чтобы начать, открывая шкафы и вытаскивать продукты. — Почему бы тебе не найти что-то, во что можно упаковать пикник, в то время как я делаю его, если ты, все равно, не собираешься переодеваться?
Эш продолжала сердито смотреть на него, но в ее голове все еще вертелось то, что он не думал, что она выглядела хорошо. Она уставилась на себя, и предположила, что это потому что, наряд не выглядит возбуждающе. С другой стороны, она должна была опросить Арманда. Более возбуждающая одежда не поможет ей получить ответы. Будет трудно говорить с его ртом на ее. Не то, чтобы ей нужно надеть что-нибудь возбуждающее, чтобы это произошло. Эти дела с пожизненной парой действительно приносили неприятности, призналась она со вздохом, когда начала искать подходящий контейнер, чтобы упаковать пикник.
Брикер определенно знал все на кухне, призналась Эш, направляясь к задней двери дома примерно через каких-то пятнадцать минут с корзинкой в руке и сложенным одеялом под мышкой. Этот человек был быстрым и эффективным и собрал довольно аппетитный ужин для двоих. Она оставила его сидящим за столом, самозабвенно пожирающим яблочный штрудель, который он сделал для нее, чтобы не портить ей аппетит, и чтобы штрудель не пропал зря. Он был таким бескорыстным парнем, подумала она с улыбкой, когда сошла с крыльца и быстро пересекла огороженный забором двор с небольшой калиткой.
Эш толкнула калитку и направилась к сараям, ее взгляд скользнул на дом управляющего, как она прошла мимо него. В доме был свет, и она увидела, как кто-то движется в передней комнате, поэтому предположила, что Арманд покончил с новым парнем и будет один, когда она найдет его. Это было хорошо… вроде. Присутствие другого человека удержит их от того, чтобы не наброситься друг на друга, что было бы удобным, но он также был новеньким, непосвященным и будет затруднено задавать вопросы, которые ей еще нужно задать. Она едва ли могла начать расспрашивать о родителях Розамунды и были ли они все еще в его жизни, и кто мог быть в его жизни более пятисот лет, рядом со смертным.
Эш предположила, что это означает, что она должна быть сильной, серьезно сильной, и не позволить для разнообразия ее телу править ее головой как, когда она была с Армандом. Это будет сложно, знала она. Но если она хотела раскрыть это дело и спасти Николаса Аржено, это было необходимо. И Эш определенно хотела решить это дело. Она начинала хотеть, потому что Николас был двигателем, как и она сама, но теперь еще и потому что он был сыном Арманда, и она подозревала, что Арманд никогда не простит ей, если его сын будет казнен, и он узнает, что она вела расследование, чтобы попытаться спасти его и не сказала ему правду. Ему будет плевать, что она не могла, потому что Люциан приказал. Он будет видеть это как предательство, и, наверное, правильно, подумала она с раздражением. Она была его спутницей жизни; она должна сказать ему правду и в действительности не видела оснований не говорить, сейчас, когда он был практически вычеркнут из списка подозреваемых.
Останавливаясь на полпути между домом и первым сараем, она поставила корзину, в которой несла свой пикник, положила на нее одеяло и быстро вытащила свой телефон из кармана. Эш набрала номер дома Люциана. Он прозвонил три раза, прежде чем он ответил, и его голос звучал не очень радостно телефонному звонку. Эш предположила, что она, скорее всего, прервала его и Ли, это заняло у нее кое- какое время, чтобы организовать свои мысли, а потом она сказала:
— Мы проверили несколько раз Джона и Агнес Монселлов за последние несколько дней, но их не было. Брикер подозревает, что они уехали из города. Мы говорили с Уильямом Хоркоуртом, и он был с Армандом, когда Розамунда умерла, так что Арманд не мог быть причастен к ее смерти. И Уильям заверил нас, что Арманд не мог убить Алтею, потому что не знал, где они были, — сказала Эш, а потом быстро пересказала смерть Алтеи.
— Итак Арманд, вероятно, не убивал Алтею и, наверняка, не убивал Розамунду, — пробормотал Люциан.
— Да, — сказала быстро Эш, а потом добавила, — Что сомнительно делает его преступником, которого мы ищем.
Люциан хмыкнул.
— Итак, — продолжила Эш, — Я хотела спросить, можем ли мы рассказать Арманду настоящую причину, почему мы здесь.
— Нет.
Эш закатила глаза. Никаких объяснений, ничего, просто «нет».
— Но он может помочь нам, — поспорила она. — Он мог бы рассказать нам, есть ли кто- нибудь кроме Монселлов и Хоркоуртов, кто был еще в его жизни начиная с Сусанны.
— Нет, — повторил Люциан.
Эш зарычала от разочарования.
— Ты что-нибудь еще хочешь сообщить?
— Нет, — зарычала Эш и, взяла с него пример, закрыла телефон не попрощавшись. Бормоча какие-то довольно непристойные проклятья в адрес Люциана Аржено под нос, Эш засунула телефон в карман, взяла корзину и одеяло и продолжила идти в первый сарай, где, как она могла видеть, дверь была открыта и внутри был свет.