Страница 189 из 214
Потом, вскоре после вторжения магистра, в третий раз в Литву отправился комтур Бальги, имея с собой полторы тысячи всадников (rejterow) 20, и огнем и мечом разорил два повята: Оукаимский (Onkajmski) и Менгединский.
Литовцы повоевали Куявскую землю. А через несколько дней Витенес или Вицень, князь литовский, благодаря поддержке князя Болеслава 21 через Мазовию вторгся в Куявскую землю, где огнем и мечом повоевал все волости около Бреста Куявского и, захватив множество людей и добычи, без помех двинулся в Литву. И хотя и Владислав Локетек, и Казимир Куявский, и князья Ленчицкие, и прусский магистр Мейнхард сразу собрались со своим рыцарством и немедленно догнали литовское войско, однако ни в чем не преуспели, а лишь полюбовались на бесчинствующего (plundrujacych) противника и повернули назад, а литовцы с добычей ушли в Литву через Мазовию.
В том же году, девятого дня июля месяца, валахи или куманы умертвили спящего в покоях венгерского короля Владислава 22.
В том же году Владислав Локетек, князь Лещицкий, Куявский и Серадзский, ожесточенно соперничал (wielkie burdy wiedli) с чешским королем Вацлавом за польскую корону.
Прусский магистр едва утек из Литвы. А в 1292 году прусский магистр Мейнхард с немецким войском подступил к литовской границе, но, когда его предостерегли о заговоре и о засаде, [устроенной] литовцами и язычниками-пруссами, едва ушел от великой опасности и, отступая днем и ночью, вернулся в Кенигсберг. Ибо литовцы собирались ударить на немецкое войско в лоб, а пруссы, которые хотели вернуться к прежнему язычеству, собирались с тыла и с флангов взять в кольцо [всех] немцев вместе с их магистром.
Витень, воюя Пруссию, [терпит] поражение. Потом, в 1293 году, комтур Рагнита Генрих Штанге в день святого Иакова (25 июля) захватил в Литве замок Мингедин (Юнигеду), где множество литовцев перебил, а других захватил в плен. По его следам тут же погнался Витень, князь литовский, со множеством литовцев и руссаков. [Витень] воевал прусскую землю в течение восьмидесяти (osmdziesiat) дней, но, окруженный крестоносцами в тесном закутке и разбитый, едва сам утек в Литву с малой дружиной 23.
В том же году Владислав Локетек воевал в Краковской земле, изгоняя чехов, татары же страшно разорили Сандомирский край.
Литовцы сожгли Ленчицу и собор. А на следующий 1294 год, вскоре после Святок, литовский князь Вицень или Витенес с тысячью и восемью сотнями конных 24 через леса и густой бор казацкой дорогой вторгся в Ленчицкую землю и спалил город Ленчицкий, а еще раньше ударил на Ленчицкий собор (Tum), куда на праздничные торжества собралось очень много людей, которых литовцы порубили и поубивали, а других повязали. Прелатов, каноников и капелланов Витень также забрал в неволю, разграбил священные убранства и серебряную и золотую церковную посуду 25. А тех многих людей, которые сбежались в церковь и храбро оборонялись от язычников, задушил дымом и огнем, запалив соседние дома и дворы священников, расположенные около церкви. После этого Витень распустил литовцев в загоны по волостям и, набрав множество трофеев, людей и добычи, спешно уходил в Литву.
Князь Казимир убит, а поляки разбиты литовцами на своей земле. Князь Казимир Ленчицкий, брат Локетка, со своим рыцарством догнал [Витеня] в деревне Жухове (Zuchowie), а по некоторым [иным сведениям], в Троянове 26, близ города Сохачева, над рекой Бзурой. И там князь Казимир смело ударил на них, нимало не уважая смелости [самого] неприятеля, и, проявляя мужество и пробиваясь сквозь сплоченные литовские полки, был убит. Мужественный муж мужественно (mezny maz meznie) испустил благородный и отважный дух. Пока шла ожесточенная битва, много пленников сбежало, а многие польские рыцари, которые бежали из битвы, потонули в Бзуре, иные полегли на поле, других же пойманных бедолаг (nieborakow) литовцы забрали в неволю.
Каждому литвину досталось по 20 христианских пленников. Когда битва таким образом окончилась смертью благородного князя Казимира, на долю каждого литовского язычника при дележе досталось по 20 человек польских христиан, о чем Длугош и Меховский (кн. 3, гл. 65, стр. 190). Percata pugna cuilibet barbaro viginti Christiani Poloni in sortem sesserunt. Cromerus lib. 10. Tantam vero praedam hominum abduxere tunk barbari, ut viginti capita singulis sederent. О том же одинаково пишут Ваповский, Бельский и историк того века Петр Дусбург.
Мое собственное об этом свидетельство, когда я был еще пареньком (chlopcem) и в первый раз приехал в Литву в году 1565 27. А что Меховский и Длугош сомневаются, была ли та битва у Троянова либо у Жухова, то я сам своими глазами видел, как на ровном и песчаном Трояновском поле, которое недалеко от усадьбы Сохачева, в четверти мили [по направлению] к реке Бзура (через которую в недобрый час [мне] с паном Познанским случилось переправляться в корытах (w koryciech), ибо паромов не было), пахарь плугом выпахал шпоры, три копья без древков, округлую булаву и несколько железных наконечников от стрел старинной работы, проржавевших от времени. Все это доказывает, что литовцы со своим князем Витенем одержали эту победу под Трояновым, а не под Жуховым.
И с того времени куявский князь Владислав Локетек, родной брат убитого литовцами князя Казимира, унаследовал и взял под свое управление Ленчицкую землю, ибо Казимир не оставил после себя потомков и прямых наследников (dziedzicznego potomstwa).
В том же году мазовецкий князь Конрад, пан Черский, сын князя Земовита, убитого Шварном и литовцами в Ездово, умер в Червиньском монастыре и там же погребен 28. Он построил монастырь в Блоне и передал [его монахам], а после него всем мазовецким княжеством завладел брат [Конрада] Болеслав, зять убитого литовского князя Тройдена 29.
Немцы воюют Литву и жгут Визну. В том же 1294 году прусский магистр Мейнхард в конце зимы воевал в Литве два повята: Пастов и Ершов (Jerschow). А когда, захватив и спалив два замка, обнаружил, что третий взять трудно, то, отослав пленных литовцев в Пруссию, вернулся с войском к Визне, замку князя Болеслава Мазовецкого. [Магистр] захватил этот [замок] и сжег его потому, что с разрешения Болеслава литовцы жили в Визне и частыми вторжениями чинили большие беды в Польше и в Пруссии.
В 1575 году, когда [я] там был. Отсюда выходит, что эти литовские замки и повяты Гершов (Gerschow) 30 и Пастов, разоренные крестоносцами, когда-то были на Подляшье неподалеку от Визны, поскольку я и сам видел несколько городищ, расположенных как оборонные пункты на прусской границе в лесной чаще за Августовым. Там пахари, по старинке расчищая лес под поле, еще и теперь выкапывают цепи от подъемных мостов, петли от брам либо ворот и другие знаки старинных замков и битв.
Немцы взяли замок Кимель. Тогда же Людвиг, комтур Рагнита (Ragnety), литовский замок Кимель захватил и сжег.
Потом, в 1295 году, после смерти вроцлавского князя Генриха 31, монарха польского, когда правление многих князей в одном государстве польским панам надоело (sprzykrzylo), [они] начали судить и рядить, как бы из многих польских княжеств учинить одно королевство и монархию, то есть единовластие. Ибо со времен польского короля Болеслава Смелого, который убил святого Станислава, польское королевство и коронование перестало быть из-за папского проклятия и запрета. Из-за этого королевство Польское было разорвано на полторы дюжины (kilkonascie) княжеств и только тот, кто был краковским князем, как Владислав Второй, Болеслав Четвертый, Лешко Пятый Белый, Болеслав Пятый Стыдливый, Лешко Шестой Черный и Генрих Честный, князь Вроцлавский, тот получал верховность правления и как бы видимость (xtalt) монархии. И это несмотря на то, что они не имели никакой [реальной] власти над другими князьями, ибо Силезские, Куявские, Великопольские, Серадзские, Поморские, Ленчицкие, Сандомирские, Мазовецкие и другие [князья] свободно правили каждый по собственному праву, уставу и разумению. Из-за этого между столь многими князьями случались частые войны, набеги и выбивания (wybijania) из княжеств, а литовцы, татары и руссаки часто тревожили их в связи с великим упадком бедной Польши.