Страница 8 из 14
Дорогу к ней и дорогой-то считать нельзя, это узенькая тропинка в скалах, засыпанная камнями. Ну да ладно, я ведь только что пролезла через заросли, да и вообще меня мучило любопытство. Странное название вертелось в голове, я продвигалась вперед с удивительной легкостью. Ведь обычно я то палец на ноге ударю, то споткнусь, то соскользну с какого-нибудь камня. Но вот эта книжная осыпь, похоже, настроена ко мне благосклонно.
Скоро скалы превратились в склоны ущелья, я шла по его дну. Под ногами хрустел песок, звук моих шагов эхом отражался от скал. Наверное, я приближаюсь к следующей книжке? Сколько времени я уже в пути? Давно ли я говорила с Шерханом – пять минут назад или уже час прошел?
Наконец тропинка повернула влево. За поворотом на корточках сидел человек. Мне не сразу удалось разглядеть, что на нем шелковые чулки и туфли на каблуке, а волосы заплетены в косу, завязанную шелковой лентой. Он, спрятав голову между коленями, закрывался руками, защищаясь от трех старух. Те летали вокруг в развевающихся плащах с капюшонами и своими длинными ногтями то и дело царапали его руки.
– Хвала тебе, юный Вертер! – восклицала первая.
– Ты счастье обретешь с Лоттой! – верещала вторая.
– Скоро женишься на ней! – кричала третья.
Несчастный сжимался в комок все сильнее, плечи его тряслись. Рыдания смешивались с воплями окруживших его старух.
– Подите прочь!.. – задыхаясь, сипел он.
Но мучительницы не обращали внимания на мольбы страдальца.
– Хвала тебе, – опять завела первая и подлетела ближе.
Голос ее раскатывался по ущелью, заставляя скалы дрожать, и сверху сыпались мелкие обломки камней и пыль. Бедняга съеживался все больше, но даже не пытался противостоять нападкам злобных старух.
– Хвала тебе, жених… – начала вторая.
Эта сцена до того меня заворожила, что я совсем перестала следить за дорогой, споткнулась о какой-то камень покрупнее и едва не пролетела кувырком между жертвой и мучительницами, но в последнюю секунду сумела остановиться. Старухи сразу замолчали и уставились на меня водянистыми глазами. Волосы у них, будто живые, так змеились в лохмотьях одеяний.
Откашлявшись, я выдавила что-то похожее на «Добрый день» и сглотнула. Все три старухи угрожающе зашипели, а молодой человек зарыдал. Теперь я оказалась в центре внимания и чувствовала себя обязанной как-то помочь несчастному.
– Разве вы не видите, что ему нехорошо? – укорила я старых злыдней. – Оставьте его в покое.
Старухи захихикали.
– Какая смелая, – проскрипела одна.
– Читательница, – проворчала другая.
– Вот именно! – воскликнула я, расправив плечи. – А вы кто?
Старухи засмеялись.
– Все тебе расскажи, да? – взвизгнула третья. – Пойдемте, сестры, настала пора варить наше зелье.
Поднимаясь в небо и улетая прочь, эти грымзы продолжали смеяться.
Бедняга поглядывал им вслед, не поднимая головы.
– Благодарю вас, – промямлил он.
– Не стоит благодарности. Надеюсь, я не запутала сюжет? – спросила я, потому что мне вдруг вспомнилось предупреждение Шерхана: не вмешивайся в ход событий! Я прикусила губу.
Но незнакомец только махнул рукой:
– Нет, нет, здесь нейтральная полоса. Я встретился со старухами как раз по пути в «Строку». Вообще-то они опасны только в своей пьесе. Знаете, им просто нравится напоминать мне о моих страданиях.
– Почему? – удивилась я.
– Ох, наверно, потому что я легкая добыча, – вздохнул бедолага.
Он церемонно поднялся на ноги, достал кружевной платок. И оказался моложе, чем я предполагала. Прочистив нос, он взглянул на меня из-под длинных ресниц:
– Простите, вы, случайно, не Эми?
– Э-э… да! Откуда вы знаете, как меня зовут?
– Честно признаться, вас ищет половина Леса сказок. Говорят, во внешнем мире опасаются, что вы не пережили своего прыжка.
– Ох… – Я пригладила волосы и заправила их за уши. – Пожалуй, мне пора доказать всем обратное.
Вскоре, добравшись до своего гигантского дерева, я прыгнула обратно и оказалась в каменном кольце, где меня ждали озабоченные Бетси и Глен. Только Уилл стоял в стороне, на краю холма. Он вцепился обеими руками в обложку «Собаки Баскервилей» и был так бледен, что на коже проступили голубые жилки. Уилл смотрел вдаль и, кажется, вообще не заметил моего появления.
Зато Бетси и Глен сразу бросились мне навстречу.
– Наконец-то, – вырвалось у учителя. – Ты застряла? Ты ранена? – И он оглядел меня с ног до головы.
– Ох, нет, я…
– Да просто поздно ей уже, – прервала меня Бетси. – Слишком она взрослая, чтобы начинать учиться. Может, будь она из Макалистеров, у нее бы получилось, но она из Ленноксов…
– Бетси! – предостерег девушку Глен, но она не смутилась.
– Если часами торчать там, где приземлишься, и не двигаться с места, то пользы никакой. Как она может научиться общению с персонажами? Пусть проведет здесь каникулы и возвращается обратно в Германию. Силой ничего не добьешься.
– Вообще-то я вовсе не торчала на одном месте, – возразила я, подняв книгу с коврика. – Сначала я поговорила с тигром Шерханом. Но ему следовало вернуться в сюжет, так что я пошла дальше одна, а когда джунгли закончились, я нашла дорожный указатель и…
– Ты ушла из «Книги джунглей»?! – вскрикнул Глен.
– Ученикам это запрещается, – сморщила нос Бетси.
В ее взгляде сквозило нечто знакомое мне по взглядам одноклассников в Германии – зависть. Однако Бетси пыталась скрыть это чувство.
Глен скрестил руки на груди:
– Похоже, ты способная девочка. Но в данном пункте я согласен с Бетси: тебе и рано, и опасно выходить в литературный мир за пределами учебной книги.
Бетси усердно кивала, а Уилл, издали следивший за нами, уставился на меня с интересом.
Чудовище выползло из пещеры.
Тихо-тихо.
Никто и не заметил.
3
Жевательная резинка для Оливера Твиста
Хижина на болоте совсем маленькая. Всего одна комнатенка, места хватает ровно для дивана с дырявыми подушками и чугунной печки. Низкая тростниковая крыша доходит почти до земли, местами она покрыта плесенью, и через нее просачивается вода, как только начинается дождь. В бурю ветер задувает через щели в окнах. Но Уилл все равно любит свой дом.
Конечно, на самом деле он здесь не живет, Уильям все-таки племянник Рида Макалистера, лорда Штормсей, и их семья с давних пор проживает в фамильном замке Макалистеров на севере острова. Впрочем, сквозняки там гуляют почти так же сильно, и в те дни, когда Бетси со своей старушкой няней, бывало, войдут в раж да начнут приставать с разговорами, мол, во всем клане его отец – единственный неудачник, Уилл определенно предпочитал потрескивание дров в своей печурке нудной болтовне у камина в парадном зале замка. Кроме того, в хижине никогда не появлялся лорд, о чем Уилл совершенно не жалел.
Не так давно Уилл перетащил сюда все свои сокровища. В сундучке, втиснутом между диваном и стеной, хранились его любимые книги. И еще альбом с фотографиями из других времен. Уилл плохо помнил те годы, воспоминания казались обрывками какого-то старого сна. Ему было пять, когда родители уехали. С тех пор прошло двенадцать лет.
Но сегодня юноша не хотел вспоминать о тех давних событиях. Важнее было восстановить в памяти подробности вчерашнего дня. Ведь вчера кое-что произошло, может, даже кое-что ужасное.
Уилл не мог отвести взгляда от заляпанной стены над печкой. Яркая краска алела на штукатурке. Несколько капель скатились вниз, как слезы, которые кто-то не успевает вовремя вытирать. Но эта краска не водная! Уилл старался не думать, из чего она состоит.
Этой краской, по краям переходившей в бурый цвет, на стене были написаны слова:
Я НЕ СПЛЮ
Надпись вдруг появилась вчера после обеда. Уилл задремал на диване и, проснувшись, обнаружил ее. Это предупреждение? Угроза? Кто вывел эти буквы? Появились ли они раньше, чем он прилег? Что все это значит?