Страница 2 из 22
«Морис был тем еще волокитой, – заявила как-то леди Гленконнер. – Если честно, я его даже немного побаивалась»4.
В 1917 году, во время очередного путешествия по Америке, одной из его соседок в купе поезда, следовавшего в Сан-Франциско, оказалась очаровательная американка Эдит Трэвис. Слово за слово, и они не заметили, как, промчавшись через полустанки «Знакомство» – «Симпатия» – «Влюбленность», их поезд оказался на перроне с вывеской «Любовь».
Этот роман развивался очень бурно и продлился несколько десятилетий. До последнего времени о нем было известно немного, пока в 2004 году внебрачная дочь Мориса и Эдит не опубликовала свои воспоминания «Сиреневые дни», раскрыв некоторые подробности этой удивительной любовной связи.
Свою вторую любовь Морис встретил в Париже. Ею стала дочь угрюмого шотландского полковника из Абердина Рут Джил, приехавшая в столицу Франции для учебы в местной консерватории по классу фортепьяно. Как отмечает один из ее современников, «Рут была очень амбициозной девушкой. Имея весьма скромное происхождение, она всего добивалась сама»5.
Рут действительно пришлось собственными силами завоевывать место под солнцем. Понимая, что игрой на рояле много не добьешься, она стала искать себе хорошую партию. Сначала она встречалась с младшим Фермоем – Фрэнсисом. Однако, узнав, что титул, а следовательно, и положение в обществе наследует старший брат, мисс Джил, ничтоже сумняшеся, переметнулась к Морису.
Они расписались в 1931 году. Ей было 23 года, ему – 46. Несмотря на разницу в возрасте и любвеобильные пристрастия барона Фермоя, этот брак оказался удачным, и все благодаря Рут. В отличие от своей дочери Фрэнсис и внучки Дианы, она умела играть по правилам, закрывая глаза на характер супруга и философски относясь к его любовным похождениям.
Конечно, Рут было немного легче, чем ее потомкам. Она воспитывалась в совершенно других условиях, где от способности приноравливаться к окружающей среде зависело выживание. К тому же у бабушки Дианы было серьезное увлечение – музыка. В 1951 году она основала в Кингс Линн Фестиваль искусства и музыки, в котором принимали участие маэстро сэр Джон Барбиролли и великий скрипач Иегуди Менухин.
«Леди Фермой – весьма загадочная личность, – делился своими наблюдениями один из ее современников. – Сперва вам бросается в глаза ее благородство, учтивость и мягкость, но, присмотревшись ближе, вы начинаете замечать куда менее приятные особенности ее натуры»6.
О Рут говорили, что она «твердолобый перфекционист с устоявшимися взглядами на жизнь и безупречными манерами»7. Как и ее лучшая подруга – королева-мать[3], леди Фермой обладала стальной волей и непоколебимой уверенностью.
«Я не знаю никого, кто был бы так же уверен в собственных силах, – вспоминает ее дочь Фрэнсис. – Она никогда не испытывала сомнений. Моя мать принимала решение и делала дальше так, как считала нужным»8.
А нужным она считала личное благополучие и процветание своей семьи. Стоило ее дочерям достигнуть определенного возраста, как Рут тут же развернула активную кампанию по поиску достойных кавалеров. Со старшей – Мэри – дело обстояло несколько сложней. Ее внешность могла не столько привлечь, сколько отпугнуть состоятельных женихов. Один из партнеров по танцам назвал ее «высокой, пышногрудой пучеглазкой»9. Другое дело ее сестра Фрэнсис. Копна русых волос, голубые глаза и длинные, стройные ножки многих свели с ума.
«Фрэнсис нельзя назвать красивой в строгом смысле слова, – сказала однажды ее школьная подруга Барбара Гилмор, – но она чертовски привлекательна, жизнерадостна и сексуальна»10.
От своей матери девушка унаследовала силу характера и властность.
«Когда Фрэнсис смотрит на вас своими яркими голубыми глазами, она кажется грандиозней, чем сама королева», – признался один из сотрудников, работавший в штате принца Чарльза11.
«В ней есть какой-то стержень. Она одна из самых сильных личностей, которых я знаю, – восхищалась Фрэнсис еще одна из ее подруг. – Она остроумна, полна динамизма и энергии. Если бы ей удалось получить более серьезное образование, не сомневаюсь, она наверняка добилась бы больших успехов. Фрэнсис обладает превосходными лидерскими качествами, а также имеет огромную власть над мужчинами»12.
Про всех мужчин сказать сложно, но сердце одного из них ей и в самом деле удалось покорить. Счастливчиком стал Джонни, старший сын седьмого графа Спенсера, конюший Георга VI виконт Элторп, частенько наезжавший в расположенное по соседству с Парк-хаусом роскошное поместье графа Лестера Холкэм-холл. Визиты виконта в Норфолк были не случайны. Они имели целью общение со старшей дочерью графа леди Анной Коук. Анна находила Джонни «очаровательным, ласковым и забавным» кавалером, считая его, помимо всего прочего, «замечательным танцором»13.
Одновременно с Джонни в поместье Холкэм-холл нередко наведывалась и Рут Фермой. Вместе с хозяином они часто устраивали музыкальные вечера: граф Лестер играл на скрипке, баронесса Фермой аккомпанировала ему на рояле.
Музыка музыкой, но для Рут не составило труда разглядеть в представительном виконте Элторпе, за спиной которого были легендарный Итон, военная академия Сандхёрст и служба в Королевском шотландском полку, выгодную партию для своей младшей дочери. Ее нисколько не смущало, что Фрэнсис тогда едва исполнилось пятнадцать лет.
Леди Фермой поставила цель, и пусть поберегутся другие матери, пытающиеся заполучить милейшего Джонни себе в зятья[4]. Для начала она уговорила ничего не подозревающую Анну пригласить виконта в Парк-хаус. Медленно, но верно Рут очаровывала богатого наследника, подготавливая его к знакомству со своей младшей дочерью.
Когда Фрэнсис «случайно» вернулась домой, прервав обучение в частной школе, Рут начала действовать напрямую. Порхая вокруг виконта, словно бабочка, она начала раскидывать сеть «невинных» приманок, которые, по ее мнению, должны были пробудить у молодого человека интерес к юной леди.
– Джонни, а вы любите теннис? – как будто невзначай спрашивала хитрая женщина.
– Да.
– Да? Замечательно! Фрэнсис тоже обожает игру на корте. Правда, Фрэнсис?
Вместо ответа девушка смущенно улыбалась, отводя взгляд в сторону.
– Джонни, а как вы относитесь к плаванию?
– Мне нравится…
– Да, да, это просто великолепно! Фрэнсис, кстати, тоже очень любит бассейн.
Неудивительно, что после подобных расспросов Джонни признался одному из гостей:
– Какая очаровательная девушка – младшая дочь барона Фермоя15.
Затем последовали новые свидания и новые хитрости: например, пара шерстяных носков, которые Фрэнсис связала «лично для Джонни». Спустя годы Анна Коук признается, что обожала16 своего ухажера, но после знакомства с семьей Фермой, к ее глубокому сожалению, он уже не мог ответить взаимностью: его мысли все больше стала занимать другая девушка.
Начались «стремительно несущиеся дни, наполненные романтическими ухаживаниями»17, как говорила сама Фрэнсис. Их отношения действительно развивались слишком быстро, так и не дав молодым людям возможности разобраться в собственных чувствах. Буквально через несколько месяцев после того, как Фрэнсис исполнились положенные семнадцать лет, Джонни объявил о разрыве с леди Анной Коук и помолвке с Фрэнсис Роше Фермой.
«Со стороны Джонни это была настоящая, искренняя и чистая любовная связь, – считает его кузен Роберт Спенсер. – Сразу после помолвки он написал мне письмо, с первого до последнего слова пропитанное неистовой страстью в отношении Фрэнсис»18.
Аналогичные чувства испытывала и его суженая, которую нисколько не смущала разница в возрасте.
«Я не видела никакой проблемы в том, что Джонни был старше меня на двенадцать лет, – скажет она по прошествии многих лет. – На протяжении четырех поколений мы связывали свои жизни с мужчинами значительно старше себя»19.
3
Елизавета Боуз-Лайон (1900–2002), супруга короля Георга VI, правившего в 1936–1952 годах. Также являлась последней императрицей Индии (1936–1947) и лордом-хранителем Пяти портов (1978–2002). После кончины своего супруга в 1952 году стала носить титул королева-мать.
4
Ходили слухи, что в свое время имя Джонни значилось в списке возможных кандидатов на брак с принцессой Елизаветой, будущей королевой Великобритании14.