Страница 94 из 103
«Все могут короли, все могут короли, И судьбы всей земли вершат они порой, Но что ни говори, жениться по любви не может ни один, ни один король», - пронеслась в голове старая песенка. И Принцессы тоже редко выходят замуж по любви…
Одиночество меня угнетало. Я старалась взять себя в руки и не паниковать раньше времени. Тишина давила на меня, слезы, подступившие к горлу, готовы были превратиться в самую настоящую истерику.
Джоана пришла ко мне и взяла за руку. Других слов утешения у нее не было. Иногда мне кажется, что она о многом догадывается и многое понимает.
Меня ждут чужие города, чужие нравы, чужие люди и чужие деньги. Замок уже готовился ко сну. Я лежала и смотрела в потолок. Нифига, я так просто не сдамся!
Дверь открылась, в комнату вошел демон. В руках у него была бумага, которую он свернул в рулончик. Джоана встала и вышла, бросив взгляд сначала на меня, а потом на него.
- Ты доволен? – спросила я, дождавшись, когда за служанкой закроется дверь. Я старалась не смотреть на него и сохранять остатки самообладания.
- А ты? – спросил дядя, присаживаясь рядом и утирая мои слезы платком.
- Хороший вопрос, - вздохнула я, нервно засмеявшись, - Прямо на миллион золотых и на корону наместника.
- Наверное, все принцессы проливают слезы, когда их выдают замуж… - усмехнулся дядя, пытаясь меня высморкать в платок. Я отстранила его руку.
- Я – не настоящая принцесса. Откуда мне знать? – с усмешкой ответила я, стараясь сохранить остатки самообладания.
- Отлично. Только мужу не проболтайся! – съязвил дядя, - Мне не нужны осложнения с Империей.
- Да как-то ума хватит, - язвительным голосом отозвалась я.
- Ладно, дорогая. Собирайся с мыслями. Спокойной ночи, - ответил демон, поднимаясь с моей постели.
- Эссен! – я впервые позвала его по имени. Это прозвучало так странно, что я впервые задумалась над этим. Я никогда не называла его по имени. Он тоже никогда не называл меня по имени. Возможно, он даже не знает моего настоящего имени! А я не помню, говорила ли я его или нет… Странно так…Два человека общаются друг с другом, никогда не называя друг друга по имени…
- Да? – отозвался демон, замирая у входа.
- Я люблю тебя… - выдохнула я, криво усмехаясь. Лучше поздно, чем никогда. Демон положил руку на дверную ручку, отвернулся и произнес:
- Не говори глупостей…
Дверь за ним закрылась, а на меня, словно, обрушился потолок. Романтично, не так ли?
Я пролежала около часа, глядя в одну точку. Что ж мне дома-то не сиделось? Какого черта я вообще на такое согласилась? Нет, все – таки на небе я занимала еще одну очередь в начале которой раздавали проницательность. То, что я только что слышала, явно не похоже ему обычный саркастический тон.
Я вышла из комнаты и пошла в сторону балкона. Сейчас или никогда. Я понимаю, что это ничего не изменит, ничем хорошим не закончится, но я решила. Я не смогу жить, зная, что я не попрощалась. Да, судя по всему, очередь туда, где раздают проницательность, я выстояла до конца. Глядя на облокотившегося на балюстраду демона, я сделала несколько шагов в его сторону. Он меня не заметил. Еще можно передумать… Но нет. Передумывать я буду потом.
Я подошла к нему, собираясь положить руку на плечо, но демон тут же обернулся. Я молча прижалась к его груди.
- Я не хочу, чтобы мы расстались врагами… - сказала я, стараясь не расплакаться.
- А как ты предпочитаешь, чтобы мы расстались? – усмехнулся дядя.
Я промолчала.
- Зачем ты это делаешь? – прошептал он, прижимая меня к себе. Я почувствовала, что у меня из глаз катятся слезы, - Опять сиюминутная страсть… Хочу любимую игрушку? Сейчас топну ножкой, чтобы мне ее принесли на блюдечке?
Я молчала, прижимаясь к нему все сильнее.
- Зачем ты это делаешь? - насмешливо повторил дядя, отстраняя меня.
- Я уже ответила на этот вопрос … – ответила я, глядя в его глаза.
Он смотрел на меня, не подпуская к себе.
- Ты снова издеваешься надо мной? – спросила я, едва заметно улыбаясь.
- Нет, на этот раз я издеваюсь над собой, - серьезно ответил он, - Не искушай меня, я прошу тебя…
Он наклонился и поцеловал, едва касаясь своими губами моих. Я уже настроилась на поцелуй посерьезней, но он тут же положил свою руку в черной перчатке на мои губы и произнес:
- Я не люблю, когда меня слюнявят. Я даже псу не позволяю так делать…
Мне уже все равно… Мне достаточно и этого…
Едва касаясь моих губ, он очень нежно прижал меня к себе, а потом взял на руки и понес в сторону моей комнаты, не открывая губ от моей шеи.
Захлопнув двери, он поставил меня на ноги, сдирая платье с моих плеч и покрывая их поцелуями. Я ухватилась за стену, чтобы удержаться равновесие. Ноги уже не слушались, и я покачнулась и сделала шаг назад.