Страница 89 из 103
Отличное предложение! Крайне уместное, в свете моих последних душевных терзаний.
- А че мы тут церемонимся? Иди сюда, мой сладкий! – я захлопала ресницами и протянула руки, - Помоги мне! Желтоглазую ночь озари! Видишь, гибнет! Сердце гибнет, в огнедышащей лаве любви!
- О, нет! – закашлялся дядя, подавившись вином, - С таким рвением можно было отпугнуть любого, даже самого неразборчивого в связях, мужчину. Скромнее. Пусть он видит, что ты не легкомысленная дура!
- Давай поговорим об этической стороне философии гедонизма, сравнив ее значение с философией экзистенциализма сквозь призму современных нравов! Как вы считаете, правы ли известные философы, рассуждая на тему удовольствий? Хотя, постойте! Давайте поговорим о диалектическом материализме в рамках современных реалий развитого капитализма… - вдохновленно ответила я.
- Два умалишенных на Императорской семьи – это перебор! – отозвался дядя, - Хорошо! Попробуй поиграть с ним…
- Отлично! – изобразила я детский восторг, - А давайте сыграем в прятки! Я прячусь, а Вы меня ищешь, а если находишь, то женишься. Если что, я за занавеской! За правой!
-Хм… Давай пойдем по другом пути… Смотри мне в глаза. Разговаривай с ним так, как ты разговариваешь со мной!
- Простите, наверное…. в этом есть и моя вина… - кротко сказала я, с глубоким вздохом, - Я не думала, что любовь вскружит ему голову… Только я вас умоляю! Не наказывайте его строго. Он не заслуживает сурового наказания, за то, что дал волю своим чувствам…
Дядя встал с кресла, отставив кубок, подошел ко мне и схватил за плечи.
- Ну, ведь можешь, если хочешь! Отлично! – сказал дядя, - Скорее всего, Император, который души не чает в брате, явно будет недоволен, если ты потребуешь для него сурового наказания в виде тюрьмы или казни. У него рука не поднимется причинить вред своему нерадивому братцу, что бы он не говорил. Ты поставишь его в неловкое положение, если будешь настаивать на более существенном наказании, чем обычная оплеуха. А мужчины очень не любят попадать в неловкое положение, если уж дело на то пошло. Ты должна дать ему возможность сохранить свою честь и достоинство в такой щекотливой ситуации. Он не должен перед тобой оправдываться. Не ставь его в такие условия, иначе наживешь в его лице врага. Ты должна говорить то, что он хотел бы услышать. В случае какой- либо сложности, брать вину на себя. Женщине позволительно быть слабой и мягкосердечной. Мужчине, увы, нет. Ну, давай, выпьем за первый успех! До дна!
Я опустошила бокал, тяжело вздохнув.
- Продолжаем наш великосветский разговор. Вы, уважаемая Принцесса, слишком добры к нему! – ответил дядя, глядя мне в глаза.
- Отнюдь! – ответила я, с глубоким вздохом, - Я не могу казнить человека, за то, что последовал велению своего сердца. Если вдруг женщина последует велению своего сердца, влюбившись в вас с первого взгляда, то вы тоже прикажете ее казнить?
- Браво! Браво! Отлично! Я даже не думал, что у нас все гладко пойдет! Стоит тебе перестать упрямиться и начать думать головой, как ты превращаешься в женщину моей мечты! – рассмеялся дядя, прижимая меня к себе, - А может быть, дело в вине? Только ты сильно не увлекайся. Еще не хватало видеть Принцессу с заплетающимся языком.
Я на секунду представила, что мы не репетируем. Что это никакая не репетиция, а просто разговор. Я напряглась. Такие заявления еще больнее бьют по моему несчастному сердцу. Но не все потеряно. В моем корсете лежит письмо, способное решить мою участь. Я успокоила себя письмом, которое я даже не знаю, как отправить… Но я что-нибудь придумаю. Главное – усыпить бдительность. Если то, самое первое письмо Принцессе была написано стариком, то, значит, он знает, как его отправить. Осталось разыскать его и поговорить с ним. А дальше придется положиться на волю судьбы. Моя судьба в моих руках. И никто не вправе решать ее за меня.
- Дорогая моя! Ты слушаешь, что я говорю? Повторяю вопрос! Вы действительно так думаете? – продолжил дядя, играя свою роль.
- Да, - вздохнула я, скромно опустив глаза, чтобы бросить один единственный томный взгляд, - Увы, сердцу не прикажешь… Неужели Его Величество способен успокоить свое сердце, если оно вдруг станет биться сильнее?
Не зря мне иногда давали почитать дешевые романчики про любовь-морковь в декорациях старинных замков.
- Иногда это получается, - ответил дядя, пристально глядя мне в глаза.
- Наверное, я не сильно искушена в любовных делах, потому, что не могу об этом судить… - честно ответила я, - Это не вы должны просить у меня прощение. Это я должна просить у вас прощения за то, что сама того не подозревая стала объектом мечтаний мужчины.
- Ты не обязана просить за это прощения, - ответил дядя, опустошая еще один бокал. Он встал и наполнил мой бокал доверху. Я с удовольствием отпила. Градус разговора повышался. Или, как бы написали романистки: «страсти накалялись».
- Я благодарю Вас за эту милость, - я прикрыла глаза, чувствуя его руку поверх моей. Я осторожно отставила бокал и взяла его руку и поцеловала. Я прижала ее к своей щеке, потерлась об нее и почувствовала, как из глаз текут слезы, - Простите меня за это… Простите меня за мою слабость…