Клык и коготь

В этом был двоякий смысл: с одной стороны гостям тем самым оказывали доверие, показывая, что не боятся оставлять молодёжь рядом с ними… С другой – молодые недоверчивые волчата не позволили бы пришельцам сделать ничего опасного для клана. А ветераны были вполне в состоянии обеспечить безопасность и тем и другим.

Белые шкуры Дома Гостя поднимались вверх, смыкаясь куполом над головой. Здесь благодаря почти идеальной округлости дуг и жёсткой, явно новой коже стены казались почти правильным кругом, заботливо отгораживая людей от внешнего, такого странного мира и его обитателей. Магический светильник – язычок живого огня, заботливо помещённый в стеклянную бутылку, яркими язычками пламени освещал толстые и чуть мохнатые шкуры, создавая ощущение уюта и тепла. Впервые после сумасшедшего падения в бездну прямо из шахты лифта, земляне оказались одни, в безопасности и покое, наедине со своими проблемами.

Тягостное молчание повисло в пустой и гулкой комнате. Все сидели, сжимая свои, оставшиеся ещё от той, привычной жизни вещи – им дали новые, мягкие и красивые, но никто не решался расстаться с привычной одеждой – никто, кроме Макса, с наслаждением сбросившего рваные тряпки, в которые ему пришлось кутаться последние дни и нырнувшего в странного покроя, но явно удобные и тонкие шкуры. Ему было проще – обрывки вещей, которые были на нём, напоминали не столько о земле, сколько об опасном превращении – и о том, что последовало за ним. Он и заговорил первым.

– Мы тут все более-менее знакомы, но давайте представимся – так сказать, официально. Я – Максим, родом с алтайского края, первый курс.

– Вадим. Ленинградец, второй курс. – Щуплый паренёк поправил очки, явно смущаясь. Достаточно хрупкий и слабый но, тем не менее, мужественно тащил на себе большую часть поклажи – и не жаловался, в отличие от сварливых девчонок..

– Настя. Учусь на первом курсе. На архитектуре строительства. – Длинные волосы, миловидное лицо, большие испуганные глаза, недоверчиво открытый рот – похоже, она до сих пор считает происходящее дурным сном.

– Мадлена. Третий курс. Училась на отлично. Но, кажется, здесь это никому не нужно. Вряд ли архитектура нужна дикарям, живущим в чумах… – Белокурые волосы, сухой тонкий рот и большие, с прищуром глаза. Плюс шикарная грудь – высокая, пышная, созданная для соблазнения и постройки карьеры, а не шатания по лесам. В словах горечь и сухая злость. Эта не будет скандалить, пока не кончится кризис – зато потом оторваться по полной. Выместив пережитое отчаяние и страх на первом, кто подвернуться под руку.

– Таня. Не слишком ли поздно знакомиться и выяснять, кто и где живёт и учиться? – Крепкое, сбитое тело, уверенный в себе взгляд, в глубине которого тлеет отчаяние и злоба. Наверняка в бешенстве от того, что рухнули её собственные, личные планы по завоеванию очередной цели. На нём и держится, и будет на голову выше остальных девчонок, а при необходимости сумеет неплохо устроиться и здесь.

– Вика. Третий курс. – Глаза выглядят потухшими и понурыми, и даже задорные белокурые кудряшки поникли, словно тоска и ужас от происходящего захлестнули девушку с головой. Если это срочно не исправить, она заразит своим настроением всех остальных – и продолжать поиски будет в десятки раз сложнее. Хотя бы потому, что оставлять никого нельзя – местные тут же отправят их в лес, как бросают малышей в воду – или выплывут, или…

– Вот и ладненько! Кто любит политику? Ну кто новости смотрит не с отвращением, а с интересом? – Дождавшись неуверенного кивка Вадима, Макс продолжил: – Внимательно изучай здешнее социальное устройство! Попытайся понять все аспекты! Ты, Настя, я помню, увлекалась дизайном одежды? – Для тебя тут широкое поле деятельности! Не буду тебя учить, сама всё понимаешь! Таня, Надя, Вика – сами разбирайте три темы: аспекты местной архитектуры, психология взаимоотношений и флора с фауной. Можете не делиться, а изучать все три! Потом сравните результаты! Вы представляете, какая будет сенсация, кода мы вернёмся! И если при этом мы окажемся спецами по этому миру – какие пойдут бабки! Похоже, для всех нас – это счастливый случай!

Макс нёс что-то ещё, говорил убедительно, с задором, заражая окружающих оптимизмом. Обещал золотые горы, славу и страницу в истории – и с облегчением видел как светлеют лица людей. Похоже, его нехитрая тактика принесла ожидаемые плоды: Все успокоились и перестали смотреть на будущее мрачно – а это было сейчас самое главное. Девчонки тут же затеяли спор, обсуждая увиденное в посёлке, на блокнотах, извлечённых из рыкзачков – всё таки ученики архитектурного университета! Начали набрасывать схемы, эскизы, простейшие зарисовки… Ему поверили. Парень почувствовал удовлетворение от удачной работы – и стыд. Он понимал иллюзорность попытки вернуться домой – слишком уж велик был скепсис в словах старого шамана. Но, кроме него, никто его не понял – а в переводе всё выглядело не так уж страшно.

За пазухой зашевелился криг. маленький бельчонок явно вымотался, догоняя спешащих людей – весь день он спал, лишь пару раз поел подсунутое Максом мясо – и человек ощущал волну тепла и довольства, доносившуюся до него от малыша… Аккуратно положив крига на подстеленную повязку, ещё недавно – и так давно! Бывшую его рубахой, он вышел, аккуратно прикрыв за собой плотный полог.

День угасал. Солнце садилось, скрываясь за деревьями, и лучи его освещали всё в причудливые, странно – фиолетовые цвета. Несколько мощёных камнем улиц, странно смотрящиеся посреди кожаных шатров, небольшие – в рост человека, фонари – стеклянные колбы, наполненные бледно светящимися слизнями, зажглись, борясь с подступающей тьмой. Какой-то парнишка ходил от столба к столбу и приоткрыв крышку наверху, бросал своим подопечным кусочки корма. Те сразу начинали светиться поярче. Это было необычно, странно. В этом прослеживалось какое-то родство с Землёй – но гротескное, превращающее привычное в пугающее…

– Смотри, куда прёшь! – Крепкий парень явно специально встал на пути у зазевавшегося Макса. На голову выше, широкоплечий, с играющими на руках мускулами, он, похоже, считал, что пришельцы – слюнтяи, и всячески демонстрировал это.

Землянин пожал плечами. Формально парень был прав – Макс действительно зазевался и налетел на прохожего. То, как тот оказался у него на пути, ничего не меняло.

– Извините! Я недавно в вашем мире и похоже, больше гляжу по сторонам, чем под ноги. Землянин обошёл напрягшегося парня и отправился дальше.

– Что, так и уйдёшь? Правильно про вас шушукаются – слизняки приползли… Новорожденный!

Человек замер. Судя по округлившимся лицам прохожих, сейчас его оскорбили – или вызвали на бой. В любом случае, спускать это было нельзя, чтобы не потерять уважение хлоев, боготворящих физическую силу, живущих благодаря ей. Он не торопливо повернулся и мягкой походкой направился к довольному собой оборотню. Тот стоял, скрестив руки на груди, и явно ожидал какого-то словесного поединка. Но Макс шёл молча, лишь лёгкая улыбка играла на его губах. Тратить время на разговоры он не собирался. Стоило ему оказаться в пределах досягаемости молодого хлоя, как тут же руки сами начали действовать. Одна отвесила щелбан – лёгкий, но обидный, другая незаметно потянула шнурок на штанах.

Рассвирепевший задира ударил всерьёз – его кулак, как поршень пролетел мимо легко отклонившегося Макса – тот невозмутимо отодвинулся на локоть в сторону и ухватив громилу за одежду, ещё и подтолкнул в направлении удара – и ближайшей лужи. Тот рухнул, вызвав хохот прохожих, ставших невольными свидетелями ссоры. Землянин пожал плечами и развернулся, собираясь уходить… Оборотень вскочил, пытаясь дотянуться до обидчика – но тут штаны его, с развязанным поясом свалились в лужу – и он вновь рухнул.

– На твоём месте, Лиги, я бы был повежливее с гостем клана. Или ты хочешь опозориться сам и опозорить весь посёлок? Любые поединки должны проводиться вне наших стен – но поверь, волку против медведя, на два счёта разделавшегося с касадгом, ничего не светит. Так что – исчезни, пока о твоей выходке не узнали Старшие…