Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 13 из 15



– Что-нибудь еще? – обернулся к ней Трепалов.

– Может быть, чаю хотите, Александр Максимович? – Она кокетливо склонила голову набок. – У меня самовар поспел и сухарики есть.

– Вот соблазнительница. Конечно, это не поросенок с хреном, не уха из стерлядки, – вздохнул с улыбкой Трепалов, – но тоже вполне прилично. Давай, неси чай, у нас в горле пересохло.

– Так вот я о дворнике, – сказал Трепалов, когда Иринка вышла. – Ты его тоже заметил?

– Да, он смотрел в окна секретки. Уставился, как… иной шпик.

– Пока тебе мой приказ, не трогай его. Можешь здороваться, улыбайся и не более того. Мы с ним разберемся, узнаем, на кого он работает.

Через пару минут в кабинет снова вошла Иринка с подносом, на котором стояли два стакана в подстаканниках с дымящимся чаем и тарелочка с сухариками, накрытыми салфеткой. Она тихо закрыла за собой дверь, успев стрельнуть глазами в сторону Сергея.

– Не понимаю, как удается ей их сохранить, – поднял плечи Трепалов. – Всегда есть в запасе и сухарики и даже шоколадки. Нравится тебе Иринка? – неожиданно спросил он.

Сергей покраснел.

– Симпатичная девчонка, но вот на язык больно остра.

– Да, она дерзкая. Но сейчас такие нужны, надо быть дерзким, чтобы… чтобы дерзать. Я думаю, что надо и ее приобщить к нашему делу. Ты познакомился бы с ней поближе. Она сообразительная, все схватывает на лету. Но ей нужен управляющий, ведущий. Ладно, об этом позднее. О чем мы с тобой толковали? – спросил Трепалов, прихлебывая горячий чай.

– О банде Сабана.

– Расскажи, чем она отличается от других.

– Ну я говорил уже, прежде всего жестокостью. – Сергей осторожно взял сухарик. Он знал, что их доставал где-то для Иринки Филенок. Вздохнул. – В отличие от Сабана, – продолжил Сергей и аккуратно положил сухарик на тарелочку, – другие главари проявляют больше гуманности. Они ограбленных не убивают. А Сабан такие принципы отвергает, он честолюбив, жаждет всех запугать и стать главарем всех московских банд. Он может устроить «кровавую баню». И себя и всю свою гопкомпанию называет «Черными мстителями». Самый главный его враг – милиция.

– Можешь назвать последнее злодеяние Сабана? – Трепалов, глядя на Сергея, тоже отложил сухарик, свел брови вместе. – Ты чего не ешь сухарики, брезгуешь?

– Да нет, – начал Сергей, – я дома хорошо позавтракал, могу, конечно, еще. – Он взял сухарик обратно.

– Продолжай, – сухо сказал Трепалов. – А эти сухарики нам дают в столовой, они с нашего склада, понял? Не из магазина. И не из буржуйской Филипповской булочной. Не волнуйся. Так что ешь, не стесняйся.

– Спасибо. – Сергей допил чай и отставил стакан. – Сабан как-то узнал, что его разыскивают сотрудники 27-го отделения милиции и решил сам наведаться к ним. Он и еще несколько жиганов завалились в это отделение и потребовали к себе начальника. Начальник пришел. Сабан назвал себя, а потом вытащил два маузера и бомбу. Тут начальник и его сотрудники так струхнули, что сразу разбежались кто куда. Это была не просто насмешка. Этим действием Сабан показал милиционерам, кто в городе хозяин. А потом распустили слухи.

– Хвалю, ты уловил главное. Или, точнее, самое страшное. Слухи. Бандиты распускают их и тем самым деморализуют население. В силу милиционеров граждане теперь не верят! Понимаешь? – Трепалов поднялся из-за стола, стиснул кулаки. – Поэтому нам нужна победа, пусть маленькая, но очень нужна! – Трепалов стал размеренно ходить по кабинету, потом стукнул несколько раз кулаком по столу. – Нам надо, очень надо разгромить банду Сабана! Потом доберемся до Кошелькова, Адвоката. Но страшней всех Сабан-мучитель. Взять этого кровавого демона за шкирку, показать его всем. И чтобы другие слухи распространялись среди людей. Чтобы сами милиционеры почувствовали себя победителями. И тогда начнется обратный процесс – деморализация, разложение бандитского сообщества. – Он остановился перед Сергеем. – Я на тебя надеюсь. Нам придется наводить серьезный порядок среди сотрудников. А то некоторые стали распускать слухи, что мы, дескать, неспособны справиться с главарями бандитов, мышками-урками. И Филенку я запретил трепаться впустую. Надо всем быть посерьезнее. У нас ответственная работа, а не базарная брехаловка. – Трепалов взял папку, прочитал бумаги, прошелся по кабинету.

– Вот это новость! – воскликнул он.



– Что такое? – чуть привстал с дивана Сергей.

– Ну питерские, ну дела творят. – Трепалов от удовлетворения даже топнул ногой. – Они сообщают, что схватили Алешку-Колдуна. Правую руку Боцмана, представляешь?

– То есть как? Тогда получается, что в Москву едет Артист, Боря с моря? – Сергей снова сел.

– Да, это уже точно. И он будет налаживать связи с бандой Сабана. Об этом Колдун рассказал на допросе. Так что твоя миссия несколько облегчается. Кстати, сам ты Сабана на фотографиях видел?

– Нет, не доводилось.

Трепалов покачал головой и открыл дверь.

– Пусть зайдут Акимов и Белов, – крикнул он Сомовой.

Появившийся в кабинете крепкий человек с бородкой четко по-военному представился:

– Эксперт-криминалист Вадим Акимов.

Следом за ним вошел пожилой человек, тоже представился, фотограф Игорь Белов. Он положил на стол толстый альбом.

– Вот, Александр Максимович, принесли вам портреты наших главных заводил – жиганов. В этом альбоме собран цвет бандитской Москвы. Альбом начинали создавать еще при прежнем руководства сыска, при Кошко, мы продолжили и дополнили.

– Давай показывай нам главных «птенцов» Керенского. Так их в народе, кажется, кличут.

– Да, так, – ответил с улыбкой Акимов. – Он выпустил их из гнезда, а нам собирать, чудило!

– Надеюсь, что в скором времени такие альбомы мы выставим в музее, где будем показывать бандитское прошлое Москвы, – сказал Трепалов, и подошел к столу. – Заодно туда же и портрет Керенского пристроим. Хотя гордиться тут нечем.

– В этом альбоме собран весь важняк, основная когорта бандитских правителей, воображающих себя хозяевами Москвы, – подключился к разговору Белов.

– Но-но, полегче на оборотах, фотограф Белов. Хозяева Москвы, это мы – государственные служащие и жители столицы. А время всех этих заводил, жиганов, мазуриков, насильников и убийц, – Трепалов ткнул указательным пальцем в альбом, – подходит к концу. Они заслуживают только осуждения, а лучше пули и каторги. И мы доберемся до каждого! Давай, открывай свое подполье.

Белов перевернул несколько страниц с фотографиями и остановился.

– Вот он наш главный герой – Сабан, главарь банды, он же Сафонов Николай Михайлович. Человек, который наводит страх не только на жителей, но и на милиционеров и свое ближайшее окружение.

Сергей смотрел на фотографию дородного улыбчивого человека, одетого в дорогой костюм с галстуком-бабочкой. На лацкане его пиджака поблескивал значок – золотая лира. Он попытался вспомнить, не попадалось ли ему где в Хамовниках это лицо. Нет, не попадалось. По внешности вылитый Шаляпин. Такие фотки делали в дорогих ателье, их дарили поклонницам. Кто подумает, что этот вальяжный раскормленный господин с мягкой улыбкой отпетый бандит и руки у него по локоть в крови? Рядом был снимок другого уголовника, Якова Кошелькова. Его явно снимали в полицейском участке – в анфас, в профиль. Простой курносый деревенский парень, только что волосы аккуратно зачесаны на косой пробор. Следом появилась фотография другого известного уголовника, Гришки-Отрыжки. Лицо характерное, одутловатое, в оспинах. За Отрыжкой последовала фотография охранника Сабана, его приближенного Пашки-Адъютанта. Коротко стриженный симпатичный парень с большими глазами. Ну а в общем-то он представитель разудалой шпаны из городской подворотни, внешность без особых примет. Фотографии еще одного подручного Сабана, Зюзюки, многократно судимого, в альбоме не было. Вместо нее Белов вытащил рисунок. На нем был изображен худой человек с узким лицом и запавшими глазами. Длинный нос, широкие брови, скошенный подбородок и глубокие морщины возле губ.