Страница 59 из 104
Лили пихнула его локтём в рёбра:
- Поттер!
- Что?
- Да пошёл ты! - весело засмеялась Лили.
Глава 27
Разбитые надежды
В пятницу вечером Лили и Нарцисса отправились в Хогсмед, оттуда аппарировали к Кривому переулку. Все детали девушки оговорили между собой заранее. Нарцисса обернулась Оливией Кингсли, а Лили - Эммой Булдстроуд.
- Мы же почти не знакомы с ними, - напомнила Лили, - как мы сможем изображать их?
- Вся прелесть в том, что их там никто толком не знает, - отмахнулась Нарцисса.
- А если эти Булдостроуд и Кингсли тоже явятся на собрание юных Пожирателей?
- Даже если их будет пять экземпляров, в полупьяной толпе этого никто не заметит, - заверила её Нарцисса, - не беспокойся.
- Каков план?
- Отыщем Малфоя, запомним всё, что увидим, дальше, если повезёт, я поделюсь воспоминанием с отцом и - дело сделано.
Невидимая воронка переместила девушек к мрачному на вид магазину, откуда доносилось тихое уханье сов.
Тут повсюду были магазины - торгующие мантиями, телескопами, странными серебряными инструментами и Мерлин Великий знает, чем ещё.
- Сюда! - увлекла Нарцисса Лили по тёмной, извилистой улочке.
Днём это место было оживлённым, несмотря на плохую славу. С наступлением же темноты люди в здравом уме старались обходить эту улицу стороной.
К удивлению Лили, игорный дом, где, по словам Нарциссы, встречались Вальпургиевы рыцари, располагался неподалеку от Гринготса. Над входом вспыхивала красным вывеска - 'Грёзы Морганы'. На верхней ступени, у входа, стоял невысокого роста волшебник. Он вежливо поклонился девушкам:
- Простите мою дерзость, юные леди, но вынужден спросить: вы совершеннолетние? Закон запрещает несовершеннолетним волшебникам играть в азартные игры.
Нарцисса невозмутимо вложила монету в раскрытую ладонь швейцара и тот беспрекословно отодвинулся в сторону:
- Приятного вечера.
В огромном зеркале напротив входа отразились две стройные барышни в масках - Оливия Кингсли и Эмма Булдстроуд.
Ох уж эти полумаски из тонко выделанной белой кожи, украшенные шикарными павлиньими перьями и россыпью бриллиантов! Сколько загадочности способны они предать даже тем, в ком загадочности ни на грош.
За просторным холлом расположился зал. Полумрак не хуже магии скрывал его истинные размеры. Играла ненавязчивая музыка, полуголые акробатки выделывали кульбиты в воздухе. Из многочисленных ниш неслись шепотки, стоны, взрывы смеха, звуки поцелуев и звучных шлепков. За карточными столами, освещёнными парящими свечами, шла неторопливая игра.
- Ты уверена, что это клуб Вальпургиевых рыцарей, а не обыкновенный бордель? - поинтересовалась Лили у подруги.
- Это бордель, в котором собираются Вальпургиевы рыцари, - ответила Нарцисса, - не вижу здесь противоречий.
Увидев Северуса, Лили забыла обо всем.
Он стоял под аркой, оплетённой искусственными розами. Его резкое лицо с тонким птичьим профилем словно светилось в полумраке. По узким, плотно сжатым губам блуждала недобрая усмешка.
Лили ещё ни разу не приходилось видеть его таким взрослым и привлекательным. Под переливающимся шелком черной мантии он был затянут в дорогое чёрное сукно. Во всем облике, как всегда, ни одного яркого пятна.
В отличие от большинства собравшихся Сев не прятал лица под маской и Лили имела возможность видеть, как надменно изгибалась тёмная бровь, как колюче сузились черные глаза, когда слизеринец перехватил её взгляд. Тонкие пальцы, до этого задумчиво очерчивающие контур бледных узких губ, медленно опустились.
Не сразу Лили сообразила, что подобный приём оказан вовсе не ей, а Эмме Булдстроуд. Хвала Мерлину, не ей, а несчастной Эмме предназначалось это ядовитое, желчное выражение его лица!
Рука Нарциссы сжалась на запястье Лили, возвращая к тому, для чего они пришли сюда:
- Люциус!
Малфой возник на середине помоста, возвышающегося над толпой словно сцена. То ли ропот, то ли возбужденный шепот прошёлся по толпе. Чувствовалось, как напряженное предвкушение охватило всех.
Малфой, как и Северус, был без маски. Белокурый красавец театрально развёл руки в стороны. Глаза его сияли на белом лице. Люциус рассмеялся и этот смех прошёлся по нервам слушателей мягкой кистью.
Лили поняла, что градус её нервозности всё повышается. Она терялась в незнакомой обстановке, смущалась от неприкрытой сексуальности, которая пронизывала здесь всё вокруг.
Свет в зале погас, оставляя луч света на сцене и по залу потек вкрадчивый, завораживающий голос:
- Господа! Тот, ради кого все мы пришли сюда здесь и рад приветствовать вас - Лорд Волан-де-Морт!
Все голоса разом стихли.
'Лорд Волан-де-Морт!'.
Это имя словно дышало в пространстве. Оно звучало одновременно далеко и близко, тихо шипело внутри мозга и било в уши оглушительным шепотом: 'Лорд Волан-де-Морт'.
При виде высокого красивого темноволосого мужчины с глазами змеи Лили испытывала тот же трепет, что и все.
Лорд Волан-де-Морт...
Как ей в голову могло прийти кокетничать с ним тогда, у озера, в поместье Блэков? Она, должно быть, с ума сошла!
- Приветствую вас, - голос у него был холодный и равнодушный. Он как-то странно успокаивал - будто кусок льда, приложенный к пылающей ране. - Приветствую всех, кто сумел разобраться в истинном положении дел, царящем сегодня в прогнившей от лжи Великобритании, - говорил он. - Всех, кто больше не желает мириться со сложившимся положением вещей. Всех, для кого слово справедливость не перестало быть пустым звуком.
Мы говорим о справедливости, когда желаем наказать виновного, не так ли? Ведь в нашем прогнившем насквозь обществе слишком многое и для слишком многих остаётся безнаказанным. Я не скрываю от вас правды - я призываю вас не к Свету, дети, я поведу вас во Мрак. Туда, куда ваши учителя никогда не посоветуют идти.
Но, спрошу я вас, не лучше ли честный, пусть и жестокий Мрак, чем фальшивый и слащавый, как лимонная долька, Свет, которым щедро одарит вас господин Дамблодор, дай ему волю? Настоящая драка, она как огонь - очищает. Я считаю, если кровь наполнилась заразой, её нужно отворить. Мир не ваниль и не пастила, как вас пытаются в том убедить в заведениях, подобных Хогвартсу. Мир - это горнило, в котором сгорает один, чтобы жил другой. Сгорает каждый день, каждый час и каждую минуту.
Чтобы пламя не пожирало всех подряд, нужен кто-то сильный, способный управлять процессом. Тот, кто будет иметь право решать, кому завтра жить, а кому умирать. Править достоин сильнейший, помогать ему - только сильный! В святой книге магглов сам Бог приказал отделить зёрна от плевел. И я говорю вам: мы призваны изменить мировой порядок...
Удивительное дело, пока он говорил, Лили готова была верить в его правоту, а ведь по сути вся речь Лорда сводилась к одному: 'Вы исключительны! Вы не такие как все! Вы - избранные! Вы имеете право на все! Вместе мы заставим весь мир признать это, а те, кто не признают наших прав на исключительность пусть умрут'.
- Я рад, - вещал Волдеморт, - рад тому, что сегодня наши ряды пополнятся ещё одним верным сторонником. Рад представить вам человека, служившего мне столь верно, что, несмотря на юный возраст и сомнительное происхождение, я с радостью принимаю его в ближний круг. Этот человек сумел доказать, что умеет быть ценным и полезным, что он важен и значим для нашего дела. Северус Снейп, не скромничайте, друг мой, поднимайтесь.
Северус поднялся на сцену и встал перед своим новым хозяином, прямой, словно перетянутая струна. Чёрные глаза как никогда напоминали бездну. Они были совершенно пусты.
- Осталось последнее испытание, - усмехнулся Волдеморт. - Уверен, вы с честью его выдержите, мистер Снейп.
Где-то в глубине души Лили уже знала, что произойдёт.
Она видела, как сквозь множество узких прорезей в возбуждении блестело множество глаз.