Демон моей души

- Знаешь почему ты жив? – спросил Кирилл. – Потому что никто из нас не хочет сесть из-за такой мрази.

- Врежь ему. – вдруг послышалось из-за спины. Стоявшая неестественно прямо Ангелина держала в руках ротанговый прут, плеть и флоггер. Игнат непонимающе посмотрел на это дело, потом вдруг расплылся в совершенно сумасшедшей улыбке.

- Ого, ну надо же…

- Заткнись! – никого еще Геля ненавидела так же сильно. – Кирилл, я не знаю, чем больнее. И чтобы следов не осталось.

- Геля, я не думаю… - начал было Демон.

- Нет, подумай! Эта тварь избила Карину так, что… - девушка закусила губу, хрипло выдохнула, - я бы сама…только боюсь оставить следы. Зачем они полиции.

Кирилл посмотрел на нее. Со вздохом выбрал ротанг.

- Три удара. Не больше.

Геля даже не отвела взгляд. Сжав кулаки, стояла и смотрела. Жалела только, что Игнат не кричал. Сдержался.

Потом отвернулась и пошла к Карине. Больше всего на свете мечтая лечь и свернуться в клубок.

- Что с ней?

Ивар даже не поднял голову, продолжая шептать что-то на ухо девушке. Карина не дергалась, успокоилась. Только изредка всхлипывала.

- Болевой шок, - Алексей набирал в шприц обезболивающее, - не хочу, чтобы он перешел в более тяжелую стадию. Ее срочно надо в больницу.

- Все так плохо? – прошептала Геля. Спину Карины было не видать под толстым слоем марли и сухим льдом.

- Он бил ее кнутом. Надо проверить, не повреждены ли внутренние органы. Как сама?

- Хочу, чтобы все оказалось сном.

- Ангелина, - послышался голос Ивара. «Викинг» выпрямился с таким усилием, словно заставил себя оторваться от Карины.

- Геля, посиди рядом с ней. Минуту.

Забыв про спину, девушка опустилась на колени рядом с подругой. И стиснула зубы, загоняя слезы внутрь. Хватит. Главное, что обе живы.

Карина дышала часто и как-то прерывисто, периодически срываясь на стоны. Скользкий комок в горле Гели стал больше: Господи, она получила всего один удар и едва не сошла с ума от боли, а тут…

Ей впервые хотелось убить…даже не человека, а существо, по недоразумению относившееся к разумному виду.

Ивар же подошел к Игнату. Теперь тот не улыбался. Ушедший в комнату Кирилл заставил его сполна ощутить то, что чувствовали Геля с Кариной.

- Я тебе обещаю. – тихо проговорил «викинг», на лицо которого сейчас было страшно смотреть. Если Кирилл был само воплощение спокойной ледяной ярости, то Ивар явно с трудом сдерживал то, что творилось в его душе.

- Я тебе клянусь, мразь, что подниму все свои связи, все знакомства, но ты окажешься в самой отвратной камере. Ты, сука, будешь ползать и жалеть тот день, когда решил поднять руку на женщину.

- Да ладно. – так же тихо проговорил Игнат. -  Ты даже не понимаешь, с чем ты столкнулся. Ты влюбился в зверюшку? Ты знаешь, что я с ней делал? А как?

Его голова мотнулась от удара, из разбитой губы брызнула кровь.

- Больше ты в ее жизни не появишься. Ты станешь «девочкой». И я позабочусь о том, чтобы в тюрьме узнали, что ты любишь пожестче.

За окном раздавались звуки сирены.

***

Что-то жесткое упиралось в щеку. А вот руке, наоборот, было приятно, тепло. Карина пошевелилась и охнула: тупая глубокая боль прошлась по всей спине.

Сразу всплыли воспоминания. И девушка распахнула глаза, не зная, чего ожидать. Последнее, что она помнила: звуки борьбы, невыносимая боль во всем теле и тихий шепот над ухом. От которого становилось немного легче.

Первое, что попало в поле зрение: кусок бледно-голубой стены, небольшая картина и белый стул. А на нем – симпатичный темноволосый мужчина в белом халате.

Он держал ее за руку…

Больница. Она в больнице. Карина узнала специфический запах и обстановку.

- Вы мой лечащий врач? – голос почему-то плохо слушался.

Мужчина, смутно казавшийся знакомым, покачал головой.

- Нет, но я помогал вас спасать.

Лицо у него было очень приятное, мужественное. И, самое главное, располагающее к себе.

- Где все?

- Они дают показания. – голос у него звучал успокаивающе. – Вас тоже будут опрашивать, но чуть позднее. А мне разрешили побыть тут, понаблюдать за вами. Как себя чувствуете?

Карина прикрыла глаза, чувствуя, как слезы сами по себе начинают стекать по щекам.

- Он меня…изуродовал?

- Не думаю. Через несколько месяцев следы легко уберутся. Я вам помогу.

- А кто вы? Ощущение, что я вас видела.

- Я близкий друг Кирилла, Алексей. И был с ними...в его квартире.

Карина с облегчением выдохнула. Да, она слишком подозрительна, что тут поделать.

- Скажите мне, что его посадят.

Кого «его» уточнять не требовалось.

- Будет суд. – ответил Алексей. Он по-прежнему держал Карину за руку. И ей это нравилось. От собеседника исходила мощная волна надежности и спокойствия.

- Мне снова придется его видеть? Не хочу.

- Я немного в курсе твоей проблемы, тоже пришлось пообщаться с полицией. Первый раз ты ведь тоже не хотела его видеть. В итоге, четыре года попыток все забыть. Получилось?

Карина промолчала. Не получилось, она себя обманывала.

- Вы думаете, легко мне будет его видеть? Или слышать, что он станет говорить?

- Нелегко. Но иначе он может остаться на свободе. – спокойно ответил Алексей. – Да, я серьезно. Как думаешь, что лучше: потерпеть немного в суде и засадить урода или спрятаться под матрас и продолжить жить в страхе, что он тебя снова достанет?

- Но он же псих! Его надо в дурку!

- Ты не представляешь сколько психов разгуливают безнаказанно. Хочешь, чтобы был еще один?