Бытие

Наконец и трактир. Время ещё раннее. Лавки пусты, только на кухне слышится приглушённая брань Оливье. Все как обычно. Почти. В углу, слева от входа, с маленькой медной кружкой горячего молока сидит гном и, смешно вытянув трубочкой губы, дует на пенку и шумно отхлёбывает. Хм, его только тут не хватало.

–— Хай, Эскул! Будешь молоко? –— помахал он мне рукой, лишь только я вошёл в трактир. Ждал зараза.

–— Аве, Вася! Избежавший смерти, приветствует тебя! –— вскинул я кулак к правому плечу, стараясь скрыть досаду, –— извини, спешу, десять минут лимита осталось.

–— А я долго не задержу. В пять минут уложусь. Садись, эльфяра, покалякаем о делах наших скорбных. Гы! –— осклабился гном, похлопав ладонью по лавке рядом с собой.

Простецкий вид гнома мог обмануть кого угодно, только не меня. Бывалые игроки говорили, что глава Гильдии Наёмников с ником «Гном Вася» в Игре с незапамятных времен, что, якобы, был еще бета-тестером в эпоху виртуальных шлемов и капсул. Злые языки даже утверждали, что Вася вообще не выходит из игры, что его аккаунт специальный, а сам он инвалид и находится в коме, и Корпорация держит его на искусственном питании. В общем, бредовых слухов ходило множество. Но для меня было твердо ясно одно. Гном Вася знал об Игре больше всех моих знакомых, и с ним не стоило шутить или играть в игры. По крайней мере, врать ему не стоило. Как и говорить всей правды.

–— Давай, садись, Эскул. У меня тоже дела. Что делать будешь? Ты нам теперь должен.

–— Вася, вопросов нет, суть претензий ясна. Шмот, что брал для задания, вернуть не смогу, ща скину логи. Сам поймешь почему. Там же увидишь, что твоя разведка облажалась. Я практически оказался не готов к тому, то произошло. Но гильдию не виню. Всегда есть риск напороться на неприятности. Я сам практически без трусов остался. Все, что взял с орков придется вернуть по договору с майоратом, да ещё по пятьдесят кусков компенсации оркам и магистру.

Глаза гнома на несколько минут остекленели, читая логи, которые я ему скинул.

–— Хм, ну допустим… а чего рожа та у тебя такая довольная, Эскул? Сам в минусе глубоком, должен кругом, колись давай.

–— Ну ты как всегда, Вась…короче, не в материальном приварке дело. Квест получил в тюрьме. Интересный, многоэтапный. Давно такой искал. Ты же сам игрок азартный, поймешь меня!

–— Квест? В тюрьме майората? Гонишь, Эскул, там давно все тропки хожены-перехожены, –— но в противоречие ленивому тону, глаза гнома мгновенно блеснули, даже шея напряглась, покраснев.

–—Вася, Вася…давай так. Озвучь сумму, которую я должен гильдии, а я постараюсь просветить тебя по квесту, когда всё яснее станет –— с меня эксклюзив. Но сразу скажу: сейчас не пытай, мутно все. Квест редкий. Первое прохождение. Полное описание после завершения с меня, передать не могу, полная привязка на меня. Без обид.

–— Редкий, говоришь, –— гном на минуту подобрался, как пантера перед прыжком. –— Лады, давно тебя знаю, слово держишь. –— Должен гильдии двести тридцать тысяч, срок погашения неделя, потом проценты. Отдашь Гриму, казначею, сам знаешь, как. Давай, двигай, а то ник уже мигает…

Я подорвался с места и, взбежав по лестнице, рванул ручку двери личной комнаты

#Выход из интерфейса транспортного терминала наступит через 9, 8, 7...#

Шея и затылок болели немилосердно и МКИП осуждающе позванивал на плече, вводя обезболивающие компоненты. Действительно, крутовато я что-то, с транспортного терминала да с такой психофизической нагрузкой. Что сказать, без камеры с биогелем входить в Игру может только такой мазохист, как я. Ну ладно бы, для получения информации, но в активном режиме… а ведь и вправду –— могло плохо кончится. Лечил бы потом психогенное расстройство или нейромышечный паралич. Все поправимо. Но денег бы стоило! А я –— пенсионер. Надо начать почаще повторять себе это. А то косяк за косяком. Не хорошо.

Энергокар остановился на основном шоссе у указательного терминала. Дальше следовало идти к дому деда с километр пешком. По нашим временам, да ещё и в эгиде московского кластера, настоящая глушь. Напомню, дед, по мнению многих моих коллег, был записным ретроградом. Свои тяжбы с инспекцией МЧС и Социальным Департаментом он превратил в ежегодные спортивные соревнования кто кого. И отстоял-таки право на возможность иметь дом с дровяной баней на своём участке и колодец. Только даже с его связями не удалось отстоять дощатый сортир с выгребной ямой, пришлось довольствоваться современным септиком, закамуфлированным под деревянный туалет на заднем дворе. Дед Андрей согласился, скрепя сердце, на этот вариант только после железных доводов дяди Миши о том, что золотарей ему сейчас не найти ни за какие деньги. Вода для бани использовалась исключительно из колодца, вырытого по преданию еще моим прадедом, но обновленного в соответствии с современными требованиями всё тем же дядей Мишей, который не пожалел времени и привез откуда-то специальные военные фильтры, которые по знакомству ему достались вместе с бригадой военных строителей, которые за сутки сотворили шедевр подмосковного зодчества. Винтажный колодец внешне ничуть не изменился, но по сути своей являл собой сооружение, не уступавшее по сложности ракетной шахте. Дядя Миша по праву гордился своим поступком, благодаря которому мы могли смело пить эту воду и использовать для хозяйственных нужд.

Я прошёл по просёлку от шоссе положенный километр и, подходя к дому, заметил сизый дымок, вертикально поднимавшийся из-за елей. Слегка поёжившись, к вечеру температура падала до минус десяти, я открыл калитку на резинке и вступил на лужайку перед домом.

В торжественном молчании на ней творилось священнодействие, которое, наверно, и по прошествии тысячи лет не оставит равнодушным ни одного настоящего мужчину. Серьёзный, уважаемый мангал, который пережил не одно поколение Респовых, дымил и сыпал искрами прогорающих дров. Специально припасенные поленца орешника, дикой вишни хранились в специальном коробе у веранды. Золотой фонд. И упаси боже использовать банные дрова для шашлыка. Виновный мог быть строго наказан отлучением от бани на значительный срок. На отдельном столе стоял чугунный чан с крышкой, в летнее время используемый для приготовления шулюма или хаша. Сейчас в нём дожидались своего часа кусочки подготовленного мяса для будущего шашлыка, приготовленные по особому семейному рецепту. Когда-то у каждой соседской семьи был свой рецепт, и споры, у кого он лучше, не затихали ни на одном застолье. Сейчас же из соседей осталось всего несколько стариков. Дети их навещали не часто, спеша вернуться в город к своим нейрованнам. В посёлке вирткабель был подведен только к дому деда. Мой подарок ему на пенсионный ценз.

Дед с дядей Мишей как раз занимались ответственной стадией – готовили шампуры, да не какие-нибудь. А настоящие, ручной ковки. Дед, к слову сказать, в своё время ездил за ними к чёрту на кулички, куда-то под Тулу.

–— О! Какие люди! –— дед обрадованно распахнул объятья и двинулся ко мне.

–— Точно, пенсионного полку прибыло, –— хмыкнул дядя Миша, вытирая руки и разливая гранатовый сок в эмалированные железные кружки, еще один дедовский раритет. Я их еще с детства помню, с картинками –— смородиной и черешней.

–— Ну как ты, Тёма? –— спросил дед, обнимая меня за плечи правой рукой и пытаясь заглянуть мне в глаза.

–— Не дождётесь! Ныть не буду! –— как можно тверже ответил я, хотя вот так и хотелось завыть. Опять напомнила о себе пустота в груди, вцепившись своими холодными коготками в сердце. И тягучая, как баблгам, тоска попыталась завладеть моим настроением.

–— Ты опять играл в транспорте? –— тревожный взгляд деда мазнул по жёлтому индикатору МКИПА. –— Ты знаешь, чем это для тебя может закончится? –— в его тоне стали слышны стальные нотки.

–— Знаю. Не лечи уже, сам доктор! –— огрызнулся я, но потом мягко похлопал по плечу деда. –— Не переживай ты так, теперь уже не буду, не по средствам. Только из нейрованны и по социальному аккаунту. Да здравствует, Корпорация!