Страница 16 из 39
Не меньшее значение придавал В.А. Хахлов и опросам об особенностях верхних и нижних конечностей, этого существа. Очевидцы отмечали, что руки у него длинные – до колен и даже ниже. Один охотник, рано утром вспугнувший «дикого человека» на каменистом горном склоне, говорил, что тот стремительно вскарабкался по скалам «как паук по паутине». Такое выражение, видимо, образно передает, что зверь этот выбрасывал вперед длинные руки, хватаясь за выступы, и подтягивал на них тело, в то время как ноги помогали ему подталкивать себя.
Руки «дикого человека», по утверждению очевидцев, сплошь покрыты волосами, за исключением мозолистых локтей и голых ладоней. Чтобы показать, как выглядит кисть «ксы-гыик», рассказчики очень сильно сжимали с боков свою ладонь в месте расхождения пальцев, подгибая при этом большой палец к ладони, прижимая его к указательному. Тогда человеческая кисть выглядит очень узкой и длинной. Когда на одного самца накинули веревку, участник облавы заметил, что тот схватывал ее не так, как человек, а набрасывал на нее сверху все пять пальцев вместе, как крюк. Иными словами, первый палец у «дикого человека» меньше противопоставляется остальным, чем у человека. Зато сильнее выдвинуты последние три, что важно при скалолазании. Третий и четвертый, по предположению В.А. Хахлова, одинаковой длины. По словам одного из очевидцев, манера самки «дикого человека» брать небольшие предметы или насекомых была очень своеобразной: животное прижимало объект большим пальцем к средней фаланге согнутого указательного пальца, а не захватывало концами их, как сделал бы человек. Ногти на руках «ксы-гыик», по словам очевидцев, узкие, длинные и выпуклые, т. е. как бы когтеобразные.
Ноги «дикого человека», как говорили очевидцы, сплошь покрыты шерстью, за исключением голых подошв и мозолистых образований на коленях. Они отмечали и сходство ступни «дикого человека» с человеческой, и отличия: несообразную ширину, широко расставленные пальцы. Для наглядности рассказчик, положив ладонь на землю, подгибал две концевых фаланги у четырех пальцев и раздвигал основные фаланги, насколько это было возможно; большой палец прижимал сбоку, но конец его отводил в сторону. В этом случае расстояние между концом большого пальца и отведенным мизинцем приблизительно равнялось четверти. На вопрос, какова длина ступни, рассказчик прибавлял назад длину ладони. Два очевидца на своей голой ноге весьма детально показывали особенности ноги «дикого человека»: большой палец заметно массивное остальных, короче и отводится в сторону. Иными словами, если на верхних конечностях противопоставление большого пальца меньше, то на нижних – больше, чем у человека. В.А. Хахлов полагает, что главную роль при передвижении «дикого человека» играют три средних пальца. Ногти на ногах, как и на руках, выглядят узкими, длинными и выпуклыми, что и создает впечатление когтей, загнутых на конце.
Общее строение тела «дикого человека» по впечатлению, оставшемуся у В.А. Хахлова от рассказов очевидцев, характеризуется не полной вертикальностью. Оно как будто наклонено вперед. Впрочем, надо оговориться, что и в этом пункте допустимо предполагать существенную ошибку В.А. Хахлова, связанную с его субъективной установкой на расширение морфологической дистанции между этим человекоподобным животным и человеком. Никаких показаний очевидцев в пользу указанного представления В.А. Хахлов не сообщает. Он приводит лишь сведения о толстой шее, наклоненной вперед, вследствие чего голова этого существа втянута в плечи; она расположена так, как у человека смотрящего вверх, и производит впечатление, будто он готов броситься на кого-то, как борец, который приготовился к схватке. Плечи сдвинуты вперед, что создает сутулость, на которую не раз указывали очевидцы, а руки оказываются висящими не по швам, а немного спереди. Фигуру «дикого человека» В.А. Хахлов характеризует относительной длиннорукостью и коротконогостью.
В целом, думается, автор создал несколько искусственный образ «ксы-гыик» почти из одних подчеркнутых признаков, отличающих это существо от человека, недостаточно отразив указания своих осведомителей на черты сходства. Однако сравнительно-анатомические исследования и реконструкции В.А. Хахлова являются в общем в высшей степени важной ступенью науки.
В.А. Хахлов собрал у казахов и еще множество ценных сведений о «ксы-гыик». Цвет его шерсти как у темных рыжевато-бурых верблюдов с примесью серого цвета, характер волоса – как у верблюженка. Однако, подчеркивает зоолог, речь шла во всех случаях о наблюдениях летней окраски, что не исключает значительного изменения как окраски, так и характера волоса в другие сезоны.
Много сведений было получено о местах встреч о этим существом: оказалось, его видели и у ледников в горах, и в песках или зарослях камышей в пустынях, и вблизи водоемов – озер и рек. По-видимому, говорит В.А. Хахлов, для него важно одно – безлюдность. Он спускается с гор в низины, когда люди перегоняют стада из низин в горы, и наоборот. Встречи живых особей и наблюдения следов показывают, что живет «ксы-гыик» и в одиночку, и более или менее постоянными парами, и парами с детенышами. Подавляющее большинство описанных встреч с «диким человеком» имело место не днем, а в сумерках, или в ночное время.
О его постоянных жилищах никто не упоминал, но временные логова обнаруживали в неглубоких пещерах, под нависающими камнями, в углублениях под густыми кустами, в нишах глинистых обрывов, в камышах. От этих логов исходит неприятный запах.
Как видно из рассказов казахов, продолжает В.А. Хахлов, помимо растительной пищи (корней, стеблей, ягод), значительную долю в питании «дикого человека» занимают животные: он ест некоторых беспозвоночных, уничтожает птенцов и яйца птиц, не пренебрегает амфибиями и рептилиями, но, пожалуй, особо важную часть его рациона составляют грызуны, которых, как в горах, так и в песках и в пустынях вполне достаточно, чтобы ему прокормиться. Приводит В.А. Хахлов и два рассказа о том, как «ксы-гыик» оставлял нетронутыми внутренности выпотрошенных им перед едой птенцов, горлицы, мелкого грызуна – песчанки.
Очень интересны и полученные В.А.Хахловым сведения о том, что с наступлением зимы «дикий человек» откочевывает все далее на юг, в сторону Тибета. Там, на юге, он и вообще якобы встречается теперь чаще, так как уходит в наиболее труднодоступные и ненаселенные места. Поэтому проф. Хахлов считает вероятным, что изучавшийся им тянь-шаньский «дикий человек» и ныне привлекший широкое внимание гималайский «снежным человек» – это одно и то же. Действительно, в этом уже немыслимо сомневаться.
«Чем больше удавалось разузнавать об этом существе, – пишет В.А. Хахлов, тем становилось яснее, что речь идет не о каком-то человеке, а о своеобразном человекообразном существе. Это могла быть замечательная ветвь приматов, которая сохранилась с древнейших времен в Центральной Азии, приспособившись к жизни в условиях высоких гор и пустынь. В этой ветви наметился путь к превращению примата в человека (словоупотребление неточное, ибо человек тоже, как и обезьяны, входит в отряд приматов.), развились некоторые человеческие черты, которые и являются причиной того, что видевшие это существо принимают его за своеобразного человекозверя… То, что мне удалось выяснить, свидетельствует о преобладании в нем звериных черт».
Дальнейшее обобщение всех данных позволит нам проверить, насколько велики эти «человеческие черты» в смысле строения тела, т. е. анатомии и морфологии данного вида животных. По-видимому, в представления В.А. Хахлова придется внести коррективы в смысле увеличения удельного веса этих черт. Но если В.А. Хахлов и ошибался, то в сторону менее препятствующую дальнейшим зоологическим исследованиям: ведь речь идет о доподлинном животном, и естественно было заострить внимание на его отличии от человека, так как всякое неосторожное преувеличение его человеческих черт могло снести всю проблему далеко в сторону от русла естествознания.
Проект дальнейших действии В.А. Хахлова состоял в том, чтобы отправить за тысячу километров на юг, в Синьцзян небольшую экспедицию – не только в надежде поймать, сколько с целью убить это своеобразное двуногое, в действительном существовании которого он уже не сомневался, и привезти для начала хотя бы конечности и голову, предохранив их от разложения формалином в кожаном мешке. Один из очевидцев и один местный охотник брались в течение года выполнить это сложное и небезопасное путешествие, наметив определенные приемы выслеживания и преследования животного.