Сад чёрной розы

Я постаралась и даже вспомнила двоих, но девушки обращались ко мне лишь однажды, я ничего о них не знала и понятия не имела, где их можно найти. В общем, следствие снова зашло в тупик.

Синицын так и не появился и только вечером, когда позвонил Громов, мы узнали почему. Пару часов назад капитан созвонился с бывшим коллегой и попросил по своим каналам выяснить, кого из московских спецов к ним командируют по делу Цветочника (так в местном участке окрестили любителя чёрных роз и поножовщины). Между делом посетовал Синицын и на отсутствие зацепок. Мол, главная, подозреваемая провела всю ночь в гостинице, а её парень, хоть и выходил, был замечен сторожем на прилегающей территории.

— Повезло, что шпион из тебя неважный, — облегчённо вздохнула я, — но впредь, пожалуйста, будь осмотрительнее. У нас и так хватает поводов для переживаний, я не хочу бояться ещё и за тебя!

— Извини, — он смутился и посмотрел в пол, — глупо вышло, хотел как лучше. Обещаю, этого больше не повторится.

Не успела озвучить свои сомнения по этому поводу, вздрогнув от сигнала принятого на мобильный сообщения. Подсознательно я ждала этот звук с самого утра.

— Что там?! — Алан буквально подбежал ко мне. — От него?

Я взяла лежащий на подоконнике мобильник и прочитала:

— У нас по-прежнему ничья, Марьяна. Пока ничья. Передавай привет Войничу!

— Сволочь! — чемпион взял у меня мобильник, перечитал послание и вдруг резко побледнев, потянулся за своим телефоном и что-то сверил. — Чёрт!

— Алан, что случилось?! — таким испуганным я его ещё не видела, этот потерянный взгляд ничего хорошего не предвещал.

— Эсэмэска отправлена с номера Ники! Эта тварь сейчас рядом с моей сестрой!

Глава 13

Я взяла его за руку и сжала ладонь, привлекая внимание. Голосу постаралась придать уверенность, в которой он сейчас так нуждался:

— Успокойся, попробуй ей перезвонить. Помнишь, в прошлый раз он так уже делал, и никто не пострадал.

— Да, сейчас, — Алан щёлкнул по сенсорному экрану и поднёс телефон к уху. Он был бледен и с трудом сохранял самообладание. — Не отвечает, абонент отключён или находится в зоне действия! — глухо процитировал парень и отвернулся, с силой сжав мобильник. Телефон чудом остался цел.

— Это ничего не значит! Отключил, как и телефон Авдеева. У тебя есть номер кого-нибудь из её близких друзей? Тех, что могут сейчас находиться рядом?

Войнич с сомнением посмотрел на часы.

— В половине десятого? Из близких подруг у неё только Света была, а номера однокурсников я не знаю. Впрочем, позвоню Мише, — оживился он, набирая номер.

— Миша — это кто?

— Её друг, точнее верный паж. Со школы за ней таскается, в тот же институт поступил только чтобы рядом быть. Живёт в соседнем подъезде. Это с ним она в августе «охотника на блондинок» ловить собиралась. Алло, Михаил? Привет, это Алан, брат Ники. Не могу до неё дозвониться, не знаешь, она дома? Где? Ясно, спасибо.

— Ну что? — я поняла, что всё ещё держу его за руку и отпустила.

— У однокурсницы сегодня день рождения, они собирались отмечать его в ночном клубе «Центрифуга». Ника должна быть там со всеми, а Миша дома остался из-за простуды, — рассказал Алан, набирая новый номер.

Он позвонил Эду, попросил его поехать в клуб и найти сестру. Потом повернулся ко мне, всё ещё бледный, но уже собранный и вполне контролирующий эмоции.

— Злата, знаю, уже поздно, но нам придётся поехать в Москву.

— Зачем? Эд ведь…

— Пока он доберётся до клуба, пройдёт не меньше часа. Мне в любом случае нужно там быть. Если всё хорошо, отправлю Нику к отцу в Питер подальше от этой мрази, а если что-то случилось…

Его голос дрогнул, кулаки сжались.

— Ничего не случилось! — уверенно возразила я. — Ника ему не нужна, да и ты тоже. Он включил вас в свою игру из-за того, что ты рядом со мной. И этой эсэмэской, наверняка, хочет на что-то спровоцировать.

Алан нервно взлохматил волосы и посмотрел на меня чуть ли не умоляюще.

— Возможно. Знаю, я обещал не совершать необдуманных поступков, но здесь он меня обыграл! Пойми, я не могу просто сидеть и ждать! Речь идёт о жизни Ники! Пожалуйста, поедем!

— Понимаю и не собираюсь тебя держать. Всё равно не смогу, но я остаюсь. Утром бабушка приедет, мне нужно её встретить и очень многое рассказать.

В серых глазах отразилось отчаяние.

— Злата, ну, пожалуйста, не спорь! — взмолился он. — Я же не могу разорваться! С бабушкой что-нибудь придумаем. Может, успеем вернуться! Едем со мной!

— Вернуться мы не успеем, тебе ведь нужно ещё Нику в Питер отправить.

— Чёрт! Какая же ты упрямая! А я теперь должен за вас двоих переживать?! И вообще, я в таком состоянии могу новых глупостей натворить, ты не можешь отпустить меня одного! — а вот это уже уловка, знает, хитрец, чем меня зацепить.

Я улыбнулась.

— Могу. Считай это тестом на совершеннолетие, ты ведь уверял, что перерос свои эмоционально-незрелые реакции. А мне, правда, нужно быть здесь. Представь, утром бабушка приедет и узнает о случившемся из сплетен соседей, да ещё и внучку не обнаружит!

Он тяжело вздохнул и повторил:

— Упрямая! Что с тобой делать? Хорошо, пришлю Глеба, пусть побудет здесь, пока не управлюсь.

— Но…

— Никаких но! Или Глеб, или едешь со мной! — это было сказано таким тоном, что невольно вспомнилась небрежно оброненная Эдом фраза о любви спортсмена к патриархату. Похоже, детектив не шутил.

— Ладно, ладно, — подняла руки, признавая поражение. — Пусть будет Глеб, только что ты ему скажешь?

— Придумаю что-нибудь, — ответил Алан уже из прихожей. Он быстро натянул пальто, обулся, взял с тумбочки ключи от машины и, повернувшись, со вздохом попросил, процитировав мои же слова: — Пожалуйста, будь осторожна, не хочу бояться ещё и за тебя!

— Шестнадцать лет осторожничаю, не учи учёного, — сняла с вешалки его шарф, встав на носочки, повязала и отступила. — Ты лучше сам об осторожности не забывай. Не гони на предельной скорости, попадёшь в аварию — ни Нике, ни мне уже не поможешь! Хорошей тебе дороги. Позвони, когда найдёшь сестру.

Войнич молча кивнул, окинул меня странным взглядом, вышел, но по ту сторону двери остановился, и только когда я повернула ключ в замке, снова зазвучали его удаляющиеся шаги…

Я выключила везде свет, оставив только тусклый ночник в спальне, и впервые с начала этого кошмара осталась ночью одна. Ощущения навалились не самые приятные.

Чтобы не сидеть без дела, достала волос Леонтьева и подключилась к его воспоминаниям, дав установку наблюдателя, а через несколько минут, обессилевшая, рухнула на постель. Установка спасает от лишней траты энергии, но не от эмоциональной опустошённости.

Его ненависть я всё равно ощутила в полной мере и теперь точно знала, кто шестнадцать лет назад поджёг дом, где были заперты мы с бабушкой, кто преследовал и почти нашёл нас 8 лет назад! Но другие вопросы так и остались открытыми, а перед глазами ещё долго стоял образ плачущей темноволосой девочки-подростка, которую сотрудники органов опеки увезли из дома в двенадцать лет. Больше она отца не видела, а тот, зациклившись на своём горе и идее фикс, даже не пытался вернуть дочь, постепенно спиваясь и опускаясь всё ниже.

Через час с небольшим позвонил Алан.

— Привет, не спишь? — в трубке слышался шум автотрассы.

— Не спится. Ты ещё в дороге?

— Да, ползу с черепашьей скоростью, как ты и велела, — в его голосе послышалась усмешка. — Всё нормально?

— Да, а у тебя? Есть новости?

— Эд звонил, он нашёл Нику в клубе. С ней всё в порядке, а из телефона пропала сим-карта. Он на столике лежал, пока все танцевали. Приеду, расспрошу подробнее, кто поблизости отирался.

— Вот и славно, — я не скрывала облегчения, — теперь точно смогу уснуть. Хорошо, что позвонил, но за рулём лучше на телефон не отвлекаться.

— Не буду, кстати, Глеб уже в пути. Переночует в моей квартире.