Страница 10 из 44
— Злата, иди к нам! Знакомься — мой брат Алан, Алан — это Злата — подруга Инги.
— Неужели! — голосом Войнича можно было резать стекло. — Не знал, что у Инги есть такие подруги?
Вера переводила удивлённый взгляд с меня на разгневанного брата.
— Э… вы знакомы?
— Нет! — резко и поспешно ответил он.
— Алан, ты ведёшь себя грубо!
— Ничего, я привыкла. Приятно было познакомиться, Алан, — я милостиво кивнула мрачному Войничу и вернулась в сад.
Можно было не надеяться, что он оставит всё, как есть. Выяснения отношений не избежать, так пусть это произойдёт хотя бы не у всех на глазах.
— Ника, иди, собирай вещи! — велел он тоном, не терпящим возражений.
Ника, Вера… Вероника — младшая сестра Войнича! Везёт же мне на случайные встречи и досадные совпадения!
— Хорошо, а ты?
— Здесь подожду. Иди, у нас мало времени, мне ещё на работу нужно!
Я устроилась в той же беседке. Ожидание не затянулось. Алан, олицетворяющий возмущение и праведный гнев, появился через минуту.
— Ты?! — зашипел он, нависнув надо мной сидящей, разъярённым двухметровым драконом. — Ты что здесь делаешь?! Немедленно убирайся из этого дома!
Я поморщилась от такой грубости, но улыбку выдала по всем правилам этикета — самую дружелюбную.
— Не кричи, нас познакомили минуту назад, забыл? Присядь, поговорим.
— Не о чем! Какого чёрта ты тут забыла?
— Вот — уже тема для разговора. Садись, потому что я никуда уезжать не собираюсь.
Он снял очки, видимо, решив испепелить взглядом. Получилось. Расплавленное серебро, потемневших от гнева радужек завораживало и пугало, обещая большие и скорые неприятности. С моей стороны наивно было полагать, что та неделя вынужденного сотрудничества что-то изменит.
— Соберёшься! Я тебя даже лично отвезу!
Ладно, раз так у меня тоже есть, что сказать:
— И сдашь в руки своему рыжему наёмнику?!
Он на мгновение растерялся и не сразу нашёл, что ответить, я поспешила воспользоваться преимуществом:
— У тебя, Войнич, тяжёлая форма мании величия! Кем ты себя возомнил — господом богом? Кто ты такой, чтобы решать, где мне можно находиться, а где — нельзя?! По какому праву ты приставил ко мне конвоира?! И почему я должна уезжать только потому, что тебе так захотелось?!
— Тише! — он быстро оглянулся назад и соизволил-таки присесть. — Это дом близкой маминой подруги. Здесь часто бывает моя сестра — тебе тут не место!
Что ж, это почти уважительная причина.
— Я не знала. Сам виноват — если бы не твой рыжий надсмотрщик, мне бы и в голову не пришло соглашаться на сомнительное предложение Инги. Но, знаешь, так захотелось снова почувствовать себя свободной и уехать подальше от него и от тебя.
Он нахмурился.
— Тебя позвала Инга, зачем? Только не надо мне заливать про верную и давнюю дружбу, я — не Ника!
— Э… ты ещё, видимо, не в курсе. Тут, говорят, привидение завелось. Света его вчера даже видела. А дружба — предлог, нужно ведь было как-то объяснить моё появление.
Алан скривился, словно лимон разжевал.
— Привидение?! Чушь собачья! А Света просто любит быть в центре внимания. Любой идиот знает — привидений не существует!
— Помнится, о реинкарнации ты говорил то же самое, — скромно напомнила я.
Серые глаза широко распахнулись.
— Хочешь сказать… Нет! Там, где ты — всегда какая-то чертовщина творится, но не до такой же степени. Короче, собирай вещи! Играть в охотницу за привидениями будешь в Лесогорске!
— Только если ты перестанешь играть в Бога! Отзови своего наёмника!
Несколько секунд мы, как раньше «играли в гляделки», наконец, он снова нахмурился и выдал умилительное:
— Чем он тебе помешал? Глеб тебя не трогает, не преследует, он просто… охраняет мою квартиру.
— Ты издеваешься? Убери его! Я устала придумывать отговорки для бабушки. О ней ты, конечно, не подумал.
— При чём тут твоя бабушка? — не понял спортсмен.
— При том, умник! Если она поймёт, что к чему — нам точно придётся переезжать! Ты этого добиваешься?
— Ничего я не добиваюсь! Просто не знаю чего от тебя ожидать!
— Взаимно.
Он устало потёр переносицу и проворчал:
— Ладно. Уезжай, Глеба не будет.
— Уеду. Завтра. Мне нужно успокоить Ингу.
— Сегодня! — отрезал Войнич. — Эти люди — часть моей жизни, тебя здесь быть не должно!
А вот это задело.
— Тебе напомнить, кто и в чью жизнь вломился без стука и в грязной обуви? Да ещё детектива приставил!
Он поморщился.
— Давай без философских отступлений! Детектива не будет, но и тебя здесь быть не должно!
— В твоей жизни? — уточнила я.
— Именно!
Ладно, милый, напрашиваешься, получи:
— Но и отказаться от меня совсем ты не можешь: шпионишь, контролируешь, скрываешь ото всех. Я — твоя маленькая грязная тайна, верно, золотой мальчик?
Он вспыхнул и резко поднялся, в глазах загорелся нехороший огонь, в голосе зазвучал металл:
— Ты! Да как ты…
— Остынь, чемпион. Будешь так страстно прожигать меня взглядом, никто не поверит, что мы не знакомы.
Позади хрустнула ветка, мы синхронно обернулись. Вероника. Растерянно переводит взгляд с меня на брата. Услышать она вряд ли что успела, но напряжения межу нами не уловить не могла.
— Алан, мы готовы, ты идёшь? Злата… э… всё в порядке?
— Да, всё замечательно, — улыбнулась я, не желая расстраивать девушку. Какая жалость, что брат так не похож на сестру. — Мы тут… призраков обсуждаем.
— Ведьм, — поправил Войнич. — Идём, Ника, кстати, Злата тоже хочет уехать. Мы её подвезём!
Сказал, как вердикт вынес, и никакая апелляция ведь не прокатит. Инквизитор!
— Иди, собирай вещи!
— Извини, я передумала. Останусь до завтра, — я с непринуждённой улыбкой выдержала его испепеляющий взгляд.
— Подожду в машине, — пробормотала благоразумная Ника и поспешила скрыться. Видимо, в гневе Войнич и с близкими не особо церемонится.
— Иди, у тебя времени мало, а ещё на работу нужно, — процитировала я оброненную ранее им же фразу.
Войнич шумно выдохнул:
— Что ж ты упёртая такая?!
— Наследственность!
Его глаза снова потемнели.
— Не сомневаюсь, именно поэтому…
— Кстати, о наследственности, Глеб знает кто я? Он видел моё свидетельство о рождении.
— Не знает. У твоего папаши заурядные и ничем непримечательные паспортные данные, а для Глеба была придумана подходящая правдоподобная история. Так, не заговаривай мне зубы! Ты уедешь?!
— Уеду. Завтра. Если Глеб уедет из Лесогорска сегодня!
От такой наглости спортсмен даже слегка оторопел:
— Ты мне ещё условия ставишь? Ты — маленькая грязная тайна, — он бездарно скопировал мои интонации, — которую я могу в любой момент предать огласке! Например, сегодня!
Я тоже встала, нас разделял только небольшой узкий столик.
— Давай, попробуй! Расскажи всем, как был одержим моими поисками десять лет! Как, наконец, нашёл и поселился рядом под одной крышей, как принимал участие в моей узкоспециализированной деятельности! Как возил на своей машине, как я провела ночь в твоей квартире! Как теперь ты боишься снова упустить меня из вида настолько, что приставил детектива!
— Всё было не так! — возмутился Войнич.
— Правда? А со стороны выглядит именно так!
Я устало вздохнула, споры с ним отнимали сил не меньше, чем лёгкий транс.
— Завтра утром я уеду, обещаю. Мне нужен всего один день.
— Зачем? Поймать приведение? Неужели ты в это веришь? Хотя, у кого я спрашиваю… Ладно, чёрт с тобой! Чтобы завтра тебя здесь не было!
На прощание он ещё раз опалил меня сердитым взглядом аки дракон пламенем и размашисто зашагал прочь. Я окликнула, почему-то не хотелось последнее слово оставлять за ним. Он неохотно обернулся.
— Чего тебе?
— Ты говорил, моё сходство с отцом сразу бросается в глаза, но ни твоя сестра, ни Жаклин его не заметили.
— Нике было 4 года, когда… Она, естественно, не углублялась в подробности, а у Жаклин своя жизнь.