Страница 5 из 20
– Вы должны работать на меня, – проникновенно заговорил Борис.
– Борис Вольдемарович, я никому ничего не должна, – отдергивая руку вместе с ключами, твердо ответила Вера. – Если будут вопросы, то Глеб с удовольствием на них ответит. И машину, думаю, оценит. Не стесняйтесь, обращайтесь. А пока езжайте домой, Борис Вольдемарович, а то ведь кроме Машеньки есть еще и Варенька, которую вы совсем забросили в последнее время.
Развернувшись, Вера направилась назад в офис, а Борис, засунув руки в карманы, принялся насвистывать незатейливую мелодию.
Глава 6
Оля решилась покинуть убежище только час спустя. Скорее всего, она бы вообще не вышла до вечера, но пропускать биологию не хотелось. Это единственный предмет, который по-настоящему интересовал девочку. Она раскаивалась в том, что сказала Тимуру. Выпалила первое, что пришло в голову, но сегодня тот перешел черту. Она терпеливо сносила издевательства в течение восьми лет – разодранные рюкзаки, испорченные учебники, растерзанные тетради с домашним заданием. Многочисленные прозвища, которые так и не сумели прилипнуть, и даже мелочи вроде пятен на одежде или пукающих подушек на стуле никак не задевали. Они были просто неинтересны. Точнее, не так – Оля с любопытством наблюдала за действиями Тимура, так же как наблюдала бы за поведением животных в передаче на телеканале «Дискавери». Их нельзя контролировать, можно только изучать. Это как сердиться на крокодила за то, что он собирается кого-то сожрать, чтобы удовлетворить пищевые потребности.
Вначале Оля не понимала, какие потребности удовлетворял Тимур издеваясь над ней, но потом пришла к выводу, что это, скорее всего, потребность в самоутверждении. Хотя сегодняшняя книга и то, что она прочитала, изменили взгляд на некоторые вещи. Нужно будет все обдумать. Возможно, поступкам Тимура найдется другое объяснение.
Прижав книгу к груди, Оля быстро вышла из подсобки, аккуратно закрыла дверь и стала спускаться по старой лестнице, чьи покатые ступени сточили ноги многих поколений учеников. Школа старейшая и лучшая в городе, поэтому мама даже слышать не хотела о переводе в другое место. Хотя перевод ничего бы не дал, Оля сама понимала, что отличается от сверстников и травли не избежать вне зависимости от школы.
Противно задребезжал звонок. Оля ускорила шаг. Пробежав два пролета, тихонько постучала в класс и вошла.
– Извините, – выдохнула она и замерла.
В классе стояла непривычная тишина. Это заметила даже погруженная в собственные мысли Оля. Подняла глаза на учительницу. Что-то случилось.
Любовь Валерьевна никак не могла решить, куда деть руки. Казалось, они жили собственной жизнью – метались, словно раненые птицы, снова схлопывались, как два крыла. Учительница попыталась опереться о стол, но от сильной дрожи правая рука подломилась, и Любовь Валерьевна чуть не упала. В конце концов, не выдержав, рухнула на стул.
Оля смотрела на преподавательницу, затаив дыхание.
– Олечка, садись, – наконец выдавила та.
Оля сделала два шага по направлению к парте, когда Лена истерично выкрикнула:
– Это ты виновата! Тимура сбила машина, насмерть! Ведьма!
Оля резко обернулась и попыталась найти Лену взглядом.
– Не смотри! – заорала та, вскакивая с места. Василиса попробовала удержать подругу, вцепившись ей в свитер, но та вырвалась, не заметив, как свитер сполз с одного плеча. Согнувшись почти пополам, в мертвой тишине, царившей в классе, она, закрыв лицо руками, принялась раскачиваться из стороны в сторону и выть: – Это ты, ведьма, ведьма! Тимур умер!
Все так же судорожно прижимая к груди книгу, Оля развернулась и бегом кинулась к выходу из класса. Задыхаясь, понеслась по бесконечно долгому пустому коридору, взлетела по лестнице на четвертый этаж и закрылась в подсобке. Прислонилась к двери. Дыхания не хватало. Ей показалось, что легкие сейчас разорвутся. Что это? Как это могло произойти? Она же просто так сказала.
Глава 7
Вручив ключи Кате и велев той отогнать машину к офису Бориса Вольдемаровича, находившемуся в десяти минутах езды от их собственного, Вера решила прогуляться. Ноющее где-то в подреберье чувство беспокойства не давало сидеть на месте. Вера надеялась, что свежий воздух поможет от него избавиться.
Зима отступила. На асфальте больше не осталось снега, он еще лежал кое-где на газонах, но уже сдавал позиции под натиском солнца. Шагать было легко. У Веры сезоны наступали строго по календарю. И первого марта она всегда скидывала успевшую осточертеть за зиму тяжелую одежду и меняла на утепленную кожаную куртку, а громоздкие сапоги на что-нибудь полегче. И хотя временами Вера в невесомых нарядах среди мартовских сугробов и метели казалась городской сумасшедшей, ей было плевать. Весна наступила первого марта – и точка.
Но сегодня, когда апрель уже вступил в свои права, не только она почувствовала приближение тепла. На улицах появились короткие юбки и каблуки. Люди сбрасывали шапки и с удовольствием подставляли лица и руки под льющийся с небес витамин D.
Вера решила растянуть удовольствие и прошлась по главной улице. Тщательно уворачиваясь от летящих от дороги брызг, проверила качество асфальта на тротуарах. Как и следовало ожидать, он ушел вместе со снегом. В очередной раз подивилась, зачем его вообще кладут, она развернулась и двадцать минут спустя нырнула в арку, ведущую во двор, где располагался их с Глебом офис.
Вовремя успела отскочить – бронированная дверь подъезда, к которому подошла Вера, распахнулась, едва ее не задев. Марина в слезах и без малейшего следа салонной укладки выскочила на улицу и кинулась к черному джипу, припаркованному у мусорных баков. Заведя двигатель, нервно взвизгнув шинами, задев один из баков и не обратив на это ни малейшего внимания, вылетела со двора. Вера поморщилась и вошла в подъезд. Мельком заглянула в комнату секретарши – Катя уже на месте, пила очередную чашку кофе, глазея в окно. Не сбавляя темпа, Вера быстрым шагом дошла до кабинета мужа, распахнула дверь.
Глеб сиял, как апрельское солнце в огромной луже, снова любуясь новым «Вашерон Константином» в послеобеденных лучах.
– Теряешь хватку, – прямо в дверях заявила Вера.
– О чем ты? – Глеб вздрогнул, отрываясь от часов и переводя взгляд на жену. У той щеки раскраснелись, глаза светятся. Он лениво подумал, не поинтересоваться ли, где она была, но затем отмел эту мысль – какая разница?
– Почему женщина рыдала? – Вера села на стол перед мужем и уставилась на него.
Глеб рассмеялся и пожал плечами. Откинувшись в кресле, он с интересом наблюдал за женой, не сводившей с него глаз.
– Ну а что ты хочешь, Веруня? Чтобы она пела и плясала, услышав, что муж с другой кувыркается?
– Ты так и сказал?
– Ну аккуратнее сформулировал, – снова пожал плечами Глеб. – Мол, предательство близкого человека, измена мужа, прямо сейчас.
– В следующий раз проси просто, чтобы домой поехала, там ждут большие перемены. Она же за рулем. – Вера поднялась и направилась к двери.
– Будет сделано, мой генерал. Кстати, Верусик, а что там Оля сегодня утром болтала на тему того, что на работе будет женщина плакать? – остановил ее Глеб.
Стало слышно, как бьется в окно первая назойливая муха. Вера взялась за ручку двери. Не меняя позы и не поворачиваясь к мужу, уточнила:
– Когда она это сказала?
– Да за завтраком. Забыла?
Глеб поднялся и мягко, по-кошачьи приблизился к жене. Положил руки на плечи и привлек к себе.
– Она тоже видит? – ласково прошептал Вере в ухо.
Та, не сдавая позиций, ровным голосом отрезала:
– Нет, она ничего не видит. Просто ей пятнадцать. У нее бывают странные шутки.
Вера вышла в коридор и прикрыла за собой дверь. Только после этого выдохнула. Она знала, что Глеб не сдвинулся с места, размышляя о том, врет ли ему жена. Но сейчас было не до мыслей мужа. То, что он сказал, напугало и расстроило. Сегодня надо поговорить с Олей. Обязательно. Но вначале еще один разговор.