Страница 21 из 30
И более того, когда миллион лет назад в Тропической Африке горели костры, они не нужны были из-за жаркого климата для обогрева, да и пищу тогда палеоантропы еще не подвергали, судя по всему, термической обработке. И мы можем предположить, что, как и в случае многих последующих изобретений, огонь первоначально использовался преимущественно в религиозной сфере и лишь по мере перемещения Homo erectus в высокие широты стал применяться в утилитарных целях для обогрева. Приготовление же пищи, особенно мясной, и жертвоприношение могли быть в то далекое время уже неразделимы. Когда человек в языках пламени передавал жертву Богу, не оказывалась ли она и приятной на вкус для самого жертвователя?
Кое-что в жизни чжоукоудянских синантропов позволяет, по крайней мере, поставить такой вопрос.
Во время раскопок профессор Пэй Вэньчжун обнаружил, что большая часть костных останков синантропов находится в золе очагов, вперемешку с костями животных, служивших пищей обитателям пещер. Следуя общему для XX века правилу предполагать в древнем человеке максимальное число звериных, вненравственных свойств, руководитель раскопок швед Биргер Болин и иные европейские ученые объявили немедленно, что синантропы являлись людоедами, а найденные в золе кости – остатки каннибальских трапез, когда человекообезьяны в дикой страсти к насыщению пожирали без разбора и животных, и своих менее удачливых соплеменников.
Профессор Пэй воспротивился такому объяснению сделанных им находок. Он обратил внимание, что большая часть человеческих останков – это черепа и нижние челюсти и лишь немного длинных костей конечностей. Мелкие же кости скелета практически отсутствовали в очагах Чжоукоудяна. Напротив, среди костей животных большей частью были обнаружены не черепа, а иные кости скелета, в том числе множество мелких. Особенно существенно, что не удалось найти двух верхних позвонков синантропа. Если голову отрубают от тела, то два эти позвонка обязательно остаются вместе с черепной коробкой. Так как при обилии черепов этих позвонков не обнаружили, то, следовательно, черепа были принесены к костру и положены в огонь уже после разложения мягких тканей. Возможно, части животных сжигались вместе с черепами людей в качестве какого-то заупокойного приношения, может быть, это следы поминальных трапез, может быть, наконец, черепа попали в костры и случайно, но они не были остатками каннибальского пиршества.[138]
Помимо прочего профессор Пэй обратил внимание, что голова – это далеко не самое вкусное у человека, но более «аппетитные» кусочки синантропов в кострах почти не найдены. Почти у всех черепов оказалось искусственно расширенным затылочное отверстие – foramen magnum, а длинные кости конечностей часто были расколоты. Это сделали каннибалы, заявляют одни ученые. Синантропы были если и не людоедами, то мозгоедами. Они лакомились как головным, так и костным мозгом. Однако столь же вероятно, что мозг изымался в процессе погребения. Дело в том, что и сейчас у самых примитивных народов – андаманцев, негритосов, австралийцев – существует обычай так называемых вторичных погребений. Е. Г. Мэн и сэр Рэдклифф-Броун описали обряд погребения на Андаманских островах:
«Вначале тело предается земле, в общине объявляется пост. Через несколько месяцев могила разрывается, кости собираются, промываются в море или в ручье, и их вновь везут в поселение. Там их встречают плакальщицы. Череп и нижняя челюсть обмазываются белой и красной глиной и затем подвешиваются на плетеной веревке. На этой веревке они и носятся на груди или спине. Родители носят черепа детей, матери – детей и мужей, часто – братьев и сестер. Поскольку любая собственность у андаманцев ценится мало, то и черепа запросто отдают на память. Часто в поселении уже никто не знает, кому принадлежала ставшая черепом голова. Другие кости тоже хранят, но не так тщательно. Они часто теряются. Поэтому в деревне всегда можно найти много черепов, но другие части скелета редки».
Следует иметь в виду, что мозг разлагается значительно медленнее иных мягких тканей, и при вторичных захоронениях его, как правило, приходится удалять искусственно.
Наконец, указывает Пэй Вэньчжун, вокруг пещер водилось множество диких животных, а синантропы, судя по костным фрагментам их пищи, были прекрасными охотниками. Они успешно охотились не только на мелкую дичь, но и на таких крупных животных, как олени. К чему было убивать и есть соплеменников, когда без труда можно было добыть иную, менее сомнительную пищу? Если даже согласиться с тем, что синантропы все же вкушали мозг сородичей, то не как лакомство, а как ритуальную пищу. Костный и головной мозг могли, с их точки зрения, содержать какую-то частицу личности и силы умершего, которая должна была остаться в племени, перейдя в потомков таким необычным для современного человека способом. Подобные действия известны у многих народов. Например, Геродот [Ист. 4, 26] так рассказывает о погребальных обычаях племени исседонов, обитавших к востоку от Каспийского моря:
«Когда умирает чей-нибудь отец, все родственники пригоняют скот, закалывают его и мясо разрубают на куски. Затем разрезают на части и тело покойного отца, того, к кому они пришли. Потом все мясо смешивают и устраивают пиршество. С черепа покойника снимают кожу, вычищают его изнутри, затем покрывают позолотой и хранят как священный кумир. Этому кумиру ежегодно приносят обильные жертвы».
Нет ли между этой традицией и причинами, вызвавшими появление черепов в Чжоукоудянских пещерах, некоторого сходства? Надо при этом помнить, что каннибализм характерен не для самых примитивных, но как раз для достаточно развитых племен, где он служит многообразным магическим целям, но почти никогда – простому удовлетворению чувства голода. Эвальд Вольфхард, издавший в 1939 году свое фундаментальное исследование, посвященное каннибализму, отмечает, что исследователи конца XIX – начала XX века безусловно доказали, что «культурный уровень каннибальских народов существенно выше уровня развития народов, не увлекающихся людоедством. Надо считать это открытие одним из важнейших достижений науки девятнадцатого столетия в области истории культуры, доказанное объективными исследованиями и развеявшее миф о том, что первоначально человек был людоедом». В настоящее время есть все основания полагать, что каннибализм можно отнести не к разряду пережитков звериного прошлого, но к «достижениям» человеческой цивилизации. (Подробнее об этом см. в главе «Религии современных неписьменных народов».)
Что же касается синантропа, то его погребальный обряд может быть реконструируем следующим образом: тело после разложения мягких тканей или один череп приносились в пещеру, где жили сородичи умершего. Мозг или изымался сразу же после смерти и вкушался, или же уже после эксгумации тела изымался и сжигался на огне. Откуда-то зная, что мозг – это вместилище ума, личности, его возвращали в огне костра Солнцу. Череп же хранился как объект поклонения, как место, где пребывает какая-то часть личности умершего. Возможно, его закапывали в золу под очаг, где готовилась пища. Так мертвый мог участвовать в трапезах живых, продолжать жить не только небесной, но и земной, родовой жизнью. Раскопки стоянок Homo erectus в Тюрингии (Германия), осуществленные в 1994–2004 гг. Гармунтом Тимом, подтверждают эти предположения. Немецкий ученый также обнаруживает почти безусловные свидетельства религиозного культа, связанного с почитанием черепа и мозга у этих ископаемых людей, живших в Центральной Европе 370 тысяч лет назад.[139] В века раннего неолита этот обычай стал повсеместным.
Для нижнего палеолита характерны небольшие стоянки, скорее всего, нуклеарных семей (10–20 человек). Видимо, они состояли из «патриарха», его жен, возможно, взрослых сыновей с женами и детьми. Домыслы о беспорядочных половых отношениях (промискуитете) питекантропов и более поздних гоминидов остаются на совести высказавших их ученых. Археологическим материалом они никак не подтверждаются. Но ясно, что «стадом» палеолитический человек не жил. Большая свобода половых отношений у многих современных «дикарей», скорее всего, так же как и людоедство, благоприобретенное качество. О том же говорят и исследователи человекообразных обезьян: «Наблюдения над экологией высших приматов свидетельствуют, во всяком случае, против наличия периода промискуитета в истории человечества. Стадные взаимоотношения человекообразных обезьян организованы по тому типу, который обычно называется гаремной семьей».[140] В своей весьма интересной работе «Подходы к религии раннепалеолитического человека» Карл Нарр писал о социальных отношениях древнейших людей: «Основная малая семья, включающая родителей, детей и, возможно, старых и больных сородичей, является тем изначальным атомом общества, существование которого заложено в саму природу человека, но мы также должны предположить, что в то время существовали и более крупные сообщества для осуществления некоторых общих задач… Эти небольшие сообщества людей ни в коем случае не были „первобытными стадами с беспорядочными половыми отношениями“. Скорее они являлись союзами ряда малых семей».[141]
138
Black D. Fossil Man of China. Beiping, 1933.
139
D. Mania. Die Urmenschen von Thüringen // Spectrum der Wissenschaft. – Oktober, 2004. – S. 46–47. Следует заметить, что столь точные датировки древних находок оказались возможны благодаря использованию палеоантропологами метода дендрокалиброванного радиоуглеродного анализа. Еще в 1950-е годы было замечено, что нестабильный и постепенно распадающийся изотоп углерода С14, который поглощается всеми животными и растительными организмами из воздуха, позволяет достаточно точно определить абсолютный возраст смерти организма – с момента смерти изотоп не поступает, но постепенно распадается в органических остатках. Однако впоследствии ученые заметили, что в разные эпохи количество углерода в воздухе было неодинаковым и, следовательно, начальное количество радиоактивного изотопа углерода в тканях организма может варьироваться от эпохи к эпохе и даже от региона к региону (последнее – в небольшой степени). Для того чтобы снять эту погрешность, данные радиоуглеродного анализа стали сопоставляться с толщиной колец окаменевших деревьев, синхронных исследуемой находке. Толщина колец дерева свидетельствует, в том числе, и о количестве углекислого газа в атмосфере. Прослеживая динамику дендрокалибровки от сегодняшнего дня в прошлое и используя довольно сложные математические расчеты, ученые благодаря этому усовершенствованному методу могут определить момент смерти того или иного организма с большой точностью.
140
В. П. Алексеев. Возникновение человека и общества // Первобытное общество. М., 1974. – С. 33.
141
K. J. Narr. Approaches to the Religion of Early Paleolithic Man // History of Religions (Chicago), – vol. 4 (Summer, 1964). – P. 10–11.