Страница 9 из 13
На первый взгляд и не скажешь, что такая собранная девушка может быть развязной танцовщицей. Так вот, если бы Нейт её нашёл ещё в таком состоянии, то моему братцу едва ли светило провожать её до дома. Именно для этого пришлось приводить её в чувства и, обманув изрядно подвыпившую Брикман, что её отец, шеф полиции, приедет за ней сию же минуту, отправить с братом до дома. Чему Нейт был рад, а я почувствовал себя лучше, потому что хотя бы как-то помог «сблизится».
Отправив окрылённого Нейта, я расположился на одном из диванов, потягивая коньяк. Рядом со мной, я уже не помню как, оказалась Винслоу. Она тихо сидела рядом, иногда что-то спрашивала. Я отвечал односложно «Да», «Нет». Но выпитое, будь оно проклято, дало мне в голову, и я стал, сам не знаю почему, смотреть на неказистую девушку по-иному.
Смутно помню, как тащил её на второй этаж мимо развлекающейся молодёжи в одну из уединённых комнат. А Винслоу без конца шептала мне на ухо про то, какой я красивый и как сильно она меня любит, как даже не думала о том, что мы можем быть вместе. Помнится, я сказал ей что-то вроде: «Да малыш». Тогда, да вообще и всегда, мне совершенно всё равно на чьи-то чувства к себе. Она просто попала не в то время и не в то место. Я до сих пор не помню, предохранялись мы или нет – как правило, я не такой рассеянный и помню, если не каждую мелочь, то этот момент запоминается: я во время прелюдии мысленно не даю себе забыть и постоянно твержу: «Презерватив не забудь! Презерватив в кармане рядом с пачкой сигарет». Трахаться в невменяемом состоянии вообще не стоит, но я практикую это и должен быть постоянно начеку. В такие моменты рядом нет папочки, который заставит меня надеть чёртову штуковину на член.
После сделанного дела я спокойно оделся и на ватных ногах вышел из комнаты. Что-то сказал, не помню что конкретно.
Да, точно она была девственницей, мне пришлось постараться, чтобы лишить её невинности. Не помню, чтобы она рыдала всё время! Если мне не изменяет память слёзы появились в тот момент, когда я натягивал майку. Кажется, она что-то говорила, но вроде бы не кричала на меня. Я не могу точно сказать, отчего её глаза были наполнены слезами. Думаю, вариантов не так много.
1: Хотела больше, чем просто перепих.
2: Не тот, не с тем, не так.
3: Тот и не так (я ожидала большего).
4: Боль.
А было ли ей больно? Не помню! Мне было хорошо! Как правило, трахаю я далеко не девственниц и что называется периодически пролетает со свистом! Но не тогда!
Всё это было как в тумане – ещё пара порций крепкого коньяка, смешанного с пивом, меня добили, и Нейт, будучи на таком же веселе, практически тащил меня домой. Попутно говоря что-то вроде «Чёртов ты засранец! На хрена так налакался? Но всё равно спасибо!»
Чёрт!
Вернувшись в реальность, встретился с уже разъярённым взглядом матери.
– Мама, – спокойно начал я. – Кажется, я припоминаю Анжелу Винслоу, но у нас ничего не было. Мы пару раз обмолвились какими-то фразами, – я пожал плечами. – Но не более. Ты, я думаю, видела её. – Мама утвердительно качнула головой. – Так вот! – я уцепился словно за соломинку. – Она не моего полёта, как бы это грубо не звучало. К сожалению, это так… совершенно ничего общего, – талант искусно врать, не моргнув глазом, у меня от природы.
Мойра прищурила глаза, ища возможность зацепиться за признаки лжи, но, не найдя ничего, заметно расслабилась. Тем самым позволила расслабиться мне. Я мысленно смахнул со лба каплю пота. Натужную каплю, словно я проработал в чистом поле в роли обычного хлебопашца где-нибудь на задворках цивилизации, целый день. Признаться честно в этот момент я испугался. И готов был наговорить всё что угодно, лишь бы меня не уличили в связи. Мозг лихорадочно искал выход.
– Ты же понимаешь, что отец может сделать анализ, – это практически угроза, и она мне не верит.
Вот же вляпался! Идиот!
– Конечно! – я невозмутимо смотрю в глаза матери и продолжаю безбожно лгать. И самому себе тоже вру, что ни черта не боюсь мести громовержца.– Пусть делает всё, что нужно, это же его работа, – я многозначительно смотрю на Мойру. – Но это меня не касается даже косвенно. Не веришь мне?
Спросил и мысленно дал себе подзатыльник! Чувствую, что перегибаю!
Это может быть мой ребёнок, чёрт! Как всё некстати. Почему именно мне выпала честь быть отцом, не рождённого ребёнка? Где же я так накосячил?! За что мне вся эта хренотень?!
Если откинуть все внутренние терзания и занятия самобичеванием, то я не такая уж и скотина, о девушке тоже подумал.
Да, я понимаю, что на здоровье молодой девушки останется отпечаток непреднамеренного (вопрос: а непреднамеренный ли?) выкидыша. И что, скорее всего, в этом виноват я тоже. Сколько прошло с той вечеринки? Если мне не изменяет память, то около двух месяцев. Становиться отцом в таком возрасте не входит в мои планы, да и невзрачная Винслоу едва ли смогла бы когда-нибудь разжечь во мне хоть какие-либо чувства, даже призрачно похожие на похотливые. Всё сходится к одному. И осознание этого одного никак не покидает моё сознание. Это неправильно и грешно, но я искренне рад, что меня не будет обременять чья-то беременность.
– Хм… – Мойра отворачивается к окну. – Если она звала тебя, я думаю, что тебе нужно хотя бы навестить её, – мама вновь поворачивается ко мне. – Ты так не думаешь? И я, конечно, верю тебе, точнее хочу верить. Но и ты меня пойми, я должна быть уверен, ведь мы не о разбитой чашке говорим!
Боги! В маме проснулась женщина, которая сокрушается после каждого удара судьбы, будь он направлен на неё, либо на кого-нибудь другого. Спорить бесполезно. Не хочу туда идти! Трусость… но я всё равно не хочу идти! Не хочу смотреть в её глаза и разговорить ни о чём не хочу. Да и что скажу? В колледже мы практически не общались, да что уж там! СОВСЕМ НЕ ОБЩАЛИСЬ! И да… Если он был моим, почему она не сказала собственно МНЕ?
– Подожди! – попытался отговориться. – Если я туда пойду, то сразу же будет ясно, на кого спустить всю свору сплетен. – Я, конечно же, не боялся сплетен – я не хотел смотреть на Винслоу и, тем более, даже задумываться над тем, что это мог быть мой ребёнок. – Но мы же с тобой знаем, что это не так, – главное заставить оппонента поверить в то, что он в этом тоже причастен, и человек сразу же начинает проецировать сказанные тобой слова на свои собственные мысли – очень удобная тактика. – У нас небольшой город, и об этом начнут говорить. Особенно, если она звала меня, и кто-то уже пронюхал про то, что она была беременна. Зачем мне подставляться?!
– Во-первых, она находится в отдельной палате, а во-вторых, я сделаю тебе алиби, если ты так переживаешь за репутацию, и сегодня никто не узнает про то, что ты ездил к ней. Точнее, навестить её. И, в-третьих, что самое важное, об этом никто не знает, кроме отца и той медсестры, которая сидела вчера ночью с ней.
Мысленно чертыхнулся. Отец… мать его! Вот его провести будет сложно. Конечно, я не уверен на сто процентов в своей вине, но если это так, то нужно придумать сказку правдоподобнее!
– А вдруг меня к ней не пустят? И день прошёл зря, может быть… – тут я внезапно вспомнил Уайта, чёрт! Точно Уайт! Я же слышал, как они мило щебетали в столовой. – Пусть этим занимается человек, с которым она больше всего общалась?
Мама прищурилась, подловив меня.
Вот же…
Да я и сам понял, что только что сглупил! Не нужно было употреблять фразы: «больше всего общались».
– Кого ты имеешь в виду? – мама нахмурилась. – Обращаешь внимание на девушку, которая тебя не интересует? Не ты ли говорил, что она не твоего поля ягода? Или я что-то путаю?
Мама опять старается поймать меня на лжи, и ей практически удалось. Но и я не дурак!
– С моей параллели – ты его не знаешь, – отмахнулся я. – Я просто внимательный, – широко улыбнулся, за улыбкой пряча нервозность.
– Настолько внимателен, что замечаешь ту, на которую не посмотрел бы? – чёрт, неужели я попался? – Кайл! Даже если в твою тираду включить всё то, что ты сейчас наплёл про непонятного человека, с которым общалась бедняжка, я не снимаю с тебя ответственности.