Страница 46 из 120
В голове все помутнело от того, каким заботливым тоном была написана записка. «Почему ты так не заботилась о моем брате, стерва?» – всплыла вполне привычная мысль. И следом обожгла горячая волна стыда. А что если его брат прав? Что если Ли и правда невиновна в гибели его пустого? От неопределенности тошнило. И то голода. Василиса снова посмотрела в записку: «В холодильнике полно еды, не стесняйся». Странно, насколько другим был почерк пустой. Ровные маленькие круглые буквы, не строчки – жемчужные нити. Настоящая Ли писала сбивчиво, с резким наклоном и острыми углами – черт ногу сломит!
Вальд заставил тело пустой подняться с дивана и идти на кухню. Холодильник, действительно, был забит до отказа. По типично мужской привычке он выбрал то, что можно было только разогреть в микроволновке без заморочек. После еды ему полегчало, и пустая вновь начала преобладать над ним. Раздвоенное сознание едва не сводило с ума, поэтому Вальд настроился и стал воспринимать себя, как Василису и даже думать о себе в женском роде: «я решила», «я сделала».
А решила Василиса для начала осмотреться в квартире. И сразу отправилась в ту комнату, где предположительно должна была спать Вероника. Она действительно оказалась там, за закрытой дверью. Лежала на спине идеально ровно, как оловянный солдатик, вытянув руки вдоль тела. Система жизнеобеспечения исправно работала. Комната оказалась непривычно уютной – у пустых квартиры обыкновенно создают впечатление легкой заброшенности, даже запах там другой. А здесь тонко пахло женскими духами и глаженым бельем. Везде стояли мелочи: фоторамки, статуэтки, игрушки. Кажется, Вероника проводит здесь много времени. О чем она думает? Забыла, как это опасно?
Голубые шторы были плотно закрыты, и в этом скудном свете девушка казалась такой маленькой, такой беззащитной, что Василиса не удержалась, присела рядом на кровать и кончиками пальцев погладила ее по щеке. И с удивлением подумала, что это тело куда больше подходит той Ли, которую они когда-то знали. Самоотверженная маленькая девочка, готовая спуститься в адское пекло ради других.
Василиса вскочила с кровати, заломила руки в отчаянии и принялась расхаживать по комнате. На Веронику старалась не смотреть. Казалось, будто комната сжимается, да что там, весь мир сжимается и грозит раздавить. Бежать, надо бежать из этой светлой прибранной квартирки! Бежать из того убежища, что создала себе Ли с риском съехать с катушек. Что она творит? Что она, черт побери, делает со своей жизнью, эта глупая упрямая девчонка? Почему она не сказала, что отдала приказ брату оставаться на позиции?
В опустошении Василиса опустилась на пол, слезы потекли по ее щекам. Злые, отчаянные слезы, которые много лет искали выхода в другом теле, а нашли здесь. В первые минуты они жгли, вызывали ощущение безысходности. Хотелось кричать, выплюнуть со всхлипами свою душу на пол, да и оставить ее так валяться. Но позже качели плача полетели в противоположную сторону, и слезы стали приносить облегчение, будто яд высасывали из раны.
Вдоволь наревевшись, Василиса поднялась и, не оглядываясь, вышла из комнаты, а следом и из квартиры. День перевалил за середину, и улица встретила ее ленивым зноем. Она уже знала эту дорогу, поэтому уверенным шагом отправилась мимо школьного забора к остановке маршрутного такси.
До дома она добралась с чувством опустошения, которое часто бывает после слез. Сама она, правда, этого не знала, и потому не могла объяснить собственной усталости после сна и сытного обеда. Василиса зашла в маленькую квартиру и с удовлетворением отметила, что эта куда больше походит на типичное жилище пустого. Неброская обстановка, дешевая мебель, слой пыли на полках и пустой, безликий запах с нотками сырости. Минимум личных вещей, и ни одной – глубоко личной. Ни фотографий, ни подарков. Валерика явно редко появлялась на Лицевой. Неизвестно, как она зарабатывала на Изнанке, но точно никакой активной торговли, и уж тем более с черного рынка, за ней не было замечено.
Василиса переоделась, достала из сумочки мобильный и набрала по памяти номер:
– Виктор, это вы? Я на точке, можете подъехать? Жду.
Разговор не занял и минуты. Василиса принялась бесцельно расхаживать по квартире. Ни сидеть, ни даже стоять на месте она не могла. Ждала звонка в дверь, прислушивалась к тишине, и все равно вздрогнула, когда он прозвучал.
На пороге стоял Виктор, а с ним и его коллега, Антон. Между ними безвольной тряпицей болталось тело.
– Вы зачем его приперли? – возмутилась Василиса, но поспешила пропустить мужчин с их ношей в дверь.
– Куда ложить? – басовито осведомился Антон.
– Класть. Вон туда, несите на кровать.
Они сгрузили тело Олега на указанном месте и, кряхтя, распрямились. Василиса вновь спросила:
– Так зачем вы его приволокли ко мне, да еще и посреди белого дня?