Страница 171 из 180
– Ну и ладно, – пробормотал Этикоэл, убрав куб обратно в ладонь. – И без того забот хватает…
***
Аменир прошел сквозь сжатое расстояние, надеясь, что и в этот раз он сможет отделаться лишь ушибами. Риск оказаться вмурованным в стену или погребенным заживо был слишком велик – новая пространственная воронка Этикоэла была повторена его учеником через длительный промежуток времени, поэтому поврежденный механизм саморегуляции реальности уже пришел в действие, нейтрализуя последствия столь грубого вмешательства реаманта в действительность. Что уже пришло в норму, а что нет – узнать об этом пришлось на практике.
«О, повезло…», – мелькнула мысль в голове Кара, когда он почувствовал, что падает. Во всяком случае, юноша пока еще оставался жив, его не сдавливали камни со всех сторон, а во рту, желудке и легких не было земли. Подобный переход через сжатое пространство уже можно назвать удачным. Высота была совсем небольшой, и падал Аменир недолго, но приземлился он опять неловко, ушибив колено и разодрав ладони о каменную мостовую. Подняв голову, молодой реамант увидел разоренные особняки и вымытую дождем широкую улицу, на которой местами все же остались темные пятна крови. Следы ожесточенной борьбы, разрушенные баррикады, забитые обломками канавы, в которых стояла протухшая вода с кровавой пленкой. Таким предстал перед глазами юноши Донкар, главный город Илии и столица всей Алокрии.
А потом Аменир заметил людей. Точнее, останки людей, которые так гармонично были вписаны в картину мертвого города, что выделять их из нее – значит нарушить гениальный и безумный замысел невидимого художника. Тела, многократно высушенные на солнце, размоченные дождем, промороженные ночными холодами, разлагались как-то необычно – от человека оставалась лишь пустая серая оболочка, сливающаяся с камнями стен и мостовой. Широко раскрыв глаза, реамант смотрел на кошмарную мозаику, в которой каждый труп, каждая отсеченная конечность, каждое пятнышко крови были на своих местах. Если здесь поменять что-либо, то идиллия смерти будет нарушена. Гармония, достойная этого мира.
Из ирреальной воронки выпал Миро. Несмотря на остатки тяжелого доспеха и оружие, бывший марийский военачальник приземлился намного ловчее реаманта, который, в свою очередь, был одет в легкую повседневную одежду и багровую мантию, ничуть не стесняющую движения. Быстро осмотревшись по сторонам, По-Кара подошел к Амениру, до сих пор стоящему на четвереньках, и резким движением поставил юношу на ноги.
– Когда я уходил из столицы с Илидом По-Сода, она выглядела несколько иначе, – произнес мариец, хмуро озираясь по сторонам. – Впрочем, грязь Донкара просто вылезла наружу, вот и вся разница.
– Я не замечал никакой грязи, – неуверенно возразил Аменир. – И тем более подобного ужаса…
– Тебе не понять, ты молод и илиец по происхождению, – отмахнулся Миро, глядя в конец улицы, где виднелись стены королевского дворца. – Итак, мы в верхнем квартале. Этикоэла тут мог привлечь только дворец, не так ли?
– Скорее всего, Академия и Маной Сар… Но это тоже в дворцовом комплексе, да.
– Зачем ему фармагик? – удивился бывший военачальник.
– А зачем ему нужны были король Фасилии Кассий и Карпалок Шол?
Миро задумался. Старик вздумал учинить очередной самосуд или у него были иные мотивы? На бессмысленное насилие действия Тона не похожи, в них была какая-то система, некая цель. «Устранение конкурентов? А в чем он мог соперничать с фасилийским правителем? Нет, это бред. Избавляется от врагов? Но почему именно сейчас? Опять не то. Карает тех, кого считает виновными? Виновными в чем?.. Проклятье, я ничего не понимаю!»
– Ищи своего учителя, – буркнул Миро, стараясь избавиться от ненужных мыслей. – А я встречу…
В ирреальной воронке показался Бахирон Мур. Но не успел он выйти из нее, как воздух наполнился раздражающим треском, а края прохода мелко задрожали, размывая невозможную границу между донкарской улицей и главным залом Силофа. Раздался негромкий хлопок, и разрыв в воздухе моментально закрылся, возвращая сжатое пространство в нормальное состояние. С металлическим грохотом заржавевших и заляпанных грязью доспехов на каменную мостовую упала половина короля. Из рассеченного наискосок тела вывалились внутренности, кровь залила мостовую и мелкими ручейками потекла по трещинам и зазорам между камнями, сбегая с холма верхнего квартала. Король Алокрии Бахирон Мур погиб быстро, неожиданно и бесславно.
– Я так и знал! – взревел По-Кара, выхватив меч и уставившись на Аменира бешеным взглядом. – Нельзя было тебе доверять!
От вида жестокой и глупой смерти нового кумира, рассудок марийца помутился. Память подтасовывала факты, в голове Миро сложилась некая картина, которая немного ранее ему самому показалась бы абсурдной. «А кто вообще видел этого Этикоэла Тона? Мы пришли в кратер и обнаружили там только останки отряда Комитета, а единственным выжившим был этот мальчишка… Рассказы про предательства комитов, механизм и бессмертного Шеклоза – полный бред, причем из уст одного человека. Кто он такой, откуда он – никто не знает. Очевидно лишь одно – во всем виноват реамант. Не таинственный старый реамант, а именно этот, назвавшийся Амениром Каром. Он издевается над нами, ведет свою извращенную игру… Я положу этому конец».