Страница 18 из 61
Я все-таки уговорила его дозволить мне прыгнуть с парашютом. И поняла, насколько он боится - он, не страшащийся абсолютно ничего! - что я как-то пострадаю! Он заставил меня пройти весь курс подготовки со всем тщанием - после медосмотра, признавшего меня абсолютно здоровой. Сначала был даже не самолет, а кусок кабины с люком, стоящий на козлах, чтобы научиться выпрыгивать правильно - упереться в края руками и ногами, затем резко оттолкнуться, максимально вперед, не коснувшись плечом края люка (иначе, тебя может закрутить в прыжке). После, меня подвесили на стропах, в полуметре над землей, и чтобы я научилась, за что тянуть, управляя куполом. Затем я спрыгивала с помоста (где-то с высоты моего роста), учась правильно приземляться, сразу на обе ноги, сведенные вместе, и падать на бок. Я выучила действия при нештатных ситуациях - если не отделится вытяжной фал, если основной парашют не раскроется, если тебя навалит на чужой купол (ногами пробежаться по нему, в сторону), если тебя несет на крышу или стену дома (так же успеть пробежаться, пока твой купол не погас), и множество других случаев. А когда настал тот день, мой рыцарь лично проконтролировал укладку моих парашютов, основного и запасного, был в самолете рядом, сам прикрепил мне фал, и был за выпускающего, когда я прыгала. Было ли мне страшно тогда - нет, я абсолютно доверяла, что он сделал все, как если бы прыгал сам, ну а мне, лишь лететь до земли! Самолет был Ан-2, условия самые простые - день, отличная видимость, почти безветрие, высота шестьсот метров, внизу ровное поле, от горизонта до горизонта. И я оттолкнулась, как учили (не дожидаясь пинка или затрещины, которыми, как я слышала, инструктора выталкивают замешкавшихся новичков). "Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три" - рывок, и надо мной раскрывается купол, все было так, как мне рассказывали - а дальше, лишь разворачиваться по ветру и смотреть, куда несет. И когда я приземлилась, то к моему удивлению, мой рыцарь уже ждал меня там - после он сказал мне, что прыгал последним, как положено, но без фала, "чуть затяжным", и обогнал всех. А после в автобусе мы все (кроме меня и мужа, прыгали еще шестеро), дружно пели "белый купол", и по рукам ходила фляжка - я, конечно, лишь пригубила.
Второй прыжок был труднее. И отчего-то было страшнее. Но я все же прыгнула - и полетела не вниз, а вслед за самолетом, болтаясь на фале! Дернуть за кольцо - нельзя, можно и себя, и самолет погубить!
Мой муж, стоя в люке, показал мне стропорез. Я кивнула, но вряд ли он мог это заметить. Он ударил по натянутому фалу и я освободилась. "Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три" - и надо дергать кольцо, ведь принудительного раскрытия уже нет. Приземлилась нормально. Причиной происшествия было (к этому выводу пришла "комиссия по расследованию", тут же собранная на аэродроме), что вытяжной фал должен сначала оборвать некую предохранительную деталь внутри ранца, и лишь затем выводить парашют - считается, что веса парашютиста достаточно, развить требуемое усилие, но я оказалась слишком легкой! А надо было прыгать третий раз!
Для чего? Как сказал мой муж, значок парашютиста дают не за один а за три прыжка, не просто так. Первый, на адреналине, легкий. Второй, там бывает по-настоящему страшно. Ну а третий - как показывает опыт, кто на него решился, тот так же легко прыгнет и в четвертый, и в десятый, и в сотый - без разницы.
-Нет, вы можете отказаться, товарищ Смоленцева!
Отказаться? Тогда выйдет, что и первые два раза будут напрасны, раз они "не в счет"? Да, было страшно. Но победа над собой - столь же важная победа. Так появился у меня значок с парашютиком - которым я горжусь не меньше, чем орденом Святого Сильвестра, полученным из рук самого Папы, за участие в поимке Гитлера. Ну а мой рыцарь хорошо знает, как погасить мое недовольство - вот отчего, стоит ему меня коснуться, и я могу думать лишь об одном?
В сорок пятом у меня родились Петя и Анечка. В пятидесятом - снова двойня, Сережа и Марк. Как я совмещала семью с тренировками и работой? Благодаря нашей "домоправительнице" Марье Степановне, приставленной от Пономаренко ко мне и Анне, двум нашим домработницам, тете Паша и тете Даше, и воспитательницам из детского сада, что находится в нашем же доме на первом этаже - и они часто сами утром забирали детей, а вечером приводили обратно. Ну и еще, мы использовали "адмресурс", как выразился Пономаренко, привлекая в помощь девушек из опекаемых нашей Конторой учебных заведений (если в СССР мальчики, потерявшие родителей в войну, и воспитываемые в особых закрытых школах, называются "суворовцы" и "нахимовцы", то девочки, в подобных школах-пансионатах, отчего-то "смолянки", так же как когда-то при царе).
-Смоленцевки - поправила меня Анна - Люся, ну неужели тебе не нравится быть экспонатом истории? Кто у нас лицо "русско-итальянской моды", с фотографиями что в "Комсомолочке", что в ленинградском "Силуэте", прямо как у Ильфа и Петрова, дочь Вандербильда? Ну а кто-то сокращает и до "смолянок", кому привычнее - ведь с тех пор и сорока лет не прошло.
И добавила с улыбкой:
-А иные, как наш Валя, наших девушек "лючиями" называют. Или ты не знала?
Что, серьезно? Я уже на улицу не выхожу, лицо вуалью не прикрыв - а то, оглядываются, узнают! Даже когда с детьми гуляю, возле нашего дома. Поскольку детям свежий воздух нужен и движения, так врачи говорят. А я хочу, чтобы у моих детей было идеальное здоровье. Петя и Аня большие уже, прошлой осенью в школу пошли в первый класс, да и младшие из коляски выросли, ножками бегают. Дома я (с помощью Марьи Степановны и домработниц) справляюсь, ну а на прогулке иногда приходится кого-то из девушек просить на обед приехать, и заодно помочь за нашим "детским садом" уследить, у меня четверо, у Ани трое, а вдруг потеряются, разобьются, под машину попадут? Мадонна, это выходит что у меня уже и прислуга есть, как у какой-нибудь графини или герцогини? А как это с советскими принципами сочетается?
-Нормально сочетается - ответила мне Анна - как например, есть в Советской Армии такой генерал Петров, Дважды Герой, важный пост сейчас занимает. А так как ранен был и обеих рук у него нет, то трое солдат-ординарцев при нем, для обслуги. Так и мы с тобой, Люся, пока важным делом занимаемся для советского государства, то и СССР заинтересован, чтобы нас домашние хлопоты не отвлекали. Есть особый приказ, что мы имеем право воспитанниц для стажировки привлекать - так что пользуйся!
Я и привлекаю - стараясь не злоупотреблять, а только в случае, когда Марья Степановна с тетей Пашей и тетей Дашей справиться не могут. Еще и оттого, чтоб девушек от занятий не отвлекать. Из "смоленцевок" не только штат манекенщиц нашего "дома РИМ" ("русско-итальянская мода") комплектуется, они и учатся в одной из наших школ, а самым толковым дорога открыта в Академию. Анна сказала, когда-то это были просто Курсы по подготовке сотрудников ВЧК, основанные сразу после русской Гражданской войны. В Академию переименовали в пятьдесят первом.
-В двадцатые у чекистов случалось, даже начального образования не было, если из крестьян - а потому, первой задачей было дать хоть школьный курс. А сейчас в СССР семилетка обязательна, а сюда учиться фронтовики приходят, с практическим опытом оперативно-следственной работы - если и попадется кто необразованный, для таких есть подготовительный факультет.
-Но даже в наше время, в будущем, готовили лишь контрразведчиков, оперсостав, переводчиков, технических специалистов - дополнил слова Анны мой муж - а такого факультета не было, это уже Пономаренко заслуга.
Политический факультет. Все для стабилизации своей власти и дестабилизации враждебной! Как осуществить революцию простую, или "бархатную", как это назовут в будущем, или "ползучую" (прототип второй из названных, термин товарища Грамши) - как "раскачивать лодку", нагнетая общественное мнение, грамотно вести пропаганду, проталкивать нужных политиков, вступать в политические союзы, и конечно, сочетать легальную деятельность с тайной, вплоть до террора, убийств. Соответственно - как грамотно играть на стороне власти, пресекая подобную деятельность противника. Как учитывать местные особенности - классовый состав населения, его религию, обычаи, экономику. Проведение избирательной кампании "своего" кандидата и срыв таковой, от противника. Ну и контроль в спокойное время - отслеживание общественно мнения, выявление причин недовольства, персоналий, организации. Работа с различными "общественными объединениями", как направлять их деятельность мягко, но ненавязчиво, в нужную сторону.