Страница 137 из 148
– Знаешь ли ты, колдун, что это значит? Лучше всех тебе мог бы объяснить это Карр'ахх, душу которого ты обрек на заточение. Ты сохранишь способность мыслить и страдать, но будешь вечно висеть на задворках тонкого мира, неподвижный, беспомощный, снедаемый воспоминаниями и мучимый угрызениями совести. Это и есть смерть души.
Если бы у Рамира было тело, оно содрогнулось бы от ужаса при этих словах. Он не желал такой участи.
– Чего ты хочешь от меня?
– Ты уничтожил добрую половину моих подданных. Теперь помоги мне создать новых. А за это…
Черная королева отодвинулась и указала рукой на стоявший за ее спиной стол, на котором лежал красивый белокурый юноша. Глаза его были закрыты, все тело расслаблено, грудь еле заметно вздымалась в легком дыхании.
– Это тело будет твоим, если ты согласишься, и я дарую тебе бессмертие. Ведь именно об этом ты мечтал? Взгляни, как он прекрасен, как совершенны его черты, как широки и мужественны плечи!
– Для чего мне теперь красота? Я хотел быть красивым лишь для одной женщины. А она мертва.
– Это поправимо, - медленно и четко произнесла Королева.
– Ты можешь оживить Айрис?!
– Даже если бы я была властна над силами Второй грани, я не смогла бы сделать этого. Ее тело давно уже сгнило. Увы, даже бессмертные подвержены тлению. Но жива ее душа. И она до сих пор там, где ты похоронил свою принцессу.
– Но мне не нужна ее душа без тела!
Черная королева усмехнулась.
– А все-таки ты не любил ее, иначе не сказал бы так. Ты хотел Лесную деву из-за ее недоступности, как ребенок хочет луну с неба. Но это только упрощает задачу. У каждого в этом мире есть двойник. Нужно лишь отыскать его в пространстве и времени. Найди двойника Айрис и всели в него ее душу.
– Ты поможешь мне?
– Нет, это сделаешь ты сам. Для этого тебе нужно обрести тело и найти способ снова открыть окно.
– Окно? - переспросил Рамир, не понимая, о чем идет речь.
– Окно, через которое ты попал сюда.
Колдун вспомнил световое пятно, затягивающее в себя демонов.
– Но зачем это тебе? - спросил он Королеву.
– Ты узнаешь об этом позже. Пророчество уже произнесено. Так что, ты согласен?
Рамир посмотрел на прекрасное тело юноши. А ведь он никогда не знал, как это - быть красивым и сильным. Стесняться своего уродства, прятаться от людей, ощущать на себе презрительные, брезгливые или, еще хуже, жалостливые взгляды - вот каким был его удел. Может быть, с обретением нового тела начнется новая жизнь, в которой все будет лучше, радостнее? А если рядом будет Айрис…
– Я согласен, - решительно произнес он…
…Макс и Айрис, держась за руки, стояли в конце тоннеля, который, обрываясь, заканчивался пустотой.
– А что же было дальше? - спросил Макс.
– Ты узнаешь позже, а сейчас тебе пора идти, - тихо прошептала Лесная дева.
– А ты?
– Я буду с тобой всегда. Иди, Воин Света, ты нужен там. Помни о талисмане.
Тонкая фигурка Айрис начала бледнеть, растворяясь в белом свете. Наконец, она истаяла, как утренняя дымка в лучах солнца. Макс на миг остановился, прощаясь с ней, а потом сделал решительный шаг в пустоту…
Глава 79.
Откуда-то издалека доносилось мерное поскрипывание и ровный, похожий на шепот, звук. Сильно болело в груди. Ноздри щекотал знакомый запах, напоминавший детство, лето, дующий с моря теплый соленый ветер. И еще кто-то жалобно скулил под самым ухом. Макс неохотно открыл глаза, увидел печальную морду Роки и слабо улыбнулся. При виде его улыбки пес издал радостный вопль и принялся истово облизывать лицо.
– Ты живой, Зеленый, ты живой!
– Очнулся! - раздался откуда-то сбоку Анин голос.
Макс поднял онемевшую руку и попробовал отстранить беснующегося от счастья Роки. С третьей попытки ему это удалось, и он встретил счастливый взгляд синих глаз.
– Где я? - Макс сам удивился звучанию своего голоса, походившему на хриплое карканье.
– Ты на "Пьяной Марусе", - Аня тихо заплакала.
– Не плачь. Что случилось?
– На нас напали наемники, тебя ранили в грудь. Я думала… - девушка всхлипнула.
– Ну, теперь-то что плакать? - весело произнесла, входя в каюту, Виктория.
Она деловито пощупала Максов лоб, взялась двумя пальцами за запястье и пошевелила губами, подсчитывая удары пульса.
– Температуры нет, пульс в норме. Он поправится, Анечка.
– Я долго тут лежу?
– Да уже десять суток. Сначала думали, хана тебе. Ты упал и лежал, как мертвый. Даже дыхание не прослушивалось. А тут наемники наскочили. В общем, пока мы отбились, пока занесли тебя на корабль - смотрим, задышал. Ты счастливчик, Макс! Пройди стрела сантиметром выше, пробила бы сердце. Я ее вытащила и делала тебе перевязки, а Гарт с Сергеем Ивановичем совместно тебя лечили. Один травками, второй своим любимым змеиным ядом. Дай-ка я тебя осмотрю.
Виктория приподняла одеяло и осторожно сняла повязку, стягивающую грудь.
– Все хорошо. Я боялась воспаления, но обошлось. Теперь пойдешь на поправку.
В каюту впорхнула Милана, заохала, расцеловала Макса в обе щеки и тут же принялась тараторить:
– Ой, ты самое интересное проспал! На нас летучие рыбки нападали! Такие, вроде акул, только с крылышками! А Савка как закричит: "Полный вперед!", - и давай от них убегать! А Брет и Глен в них из луков стреляли. Они такие милые!
– Кто, акулы? - не понял Макс.
– Нет, Брет и Глен! Блондины, и фигуры такие…
– Все, хватит, - прервала ее Виктория, - Максу надо отдохнуть.
– Подождите, - попросил Макс, - Помогите мне подняться наверх.
Ему вдруг очень захотелось увидеть море, небо, вдохнуть соленый воздух, ощутить брызги холодной воды. Он собрал все силы и сел на узкой корабельной койке. В глазах потемнело.
– Может, подождешь? - нерешительно спросила Виктория.
– Нет, сейчас.
Макс чувствовал, что ему необходимо оказаться на воздухе, поэтому, превозмогая слабость и боль в груди, попытался встать на ноги. Виктория и Аня тут же подхватили его с двух сторон и медленно, с передышками, вывели из каюты. Дойдя до трапа, Макс остановился и немного отдышался. Идти было тяжело, ноги подкашивались, кружилась голова, к тому же он боялся, что недавно затянувшаяся рана может открыться. Но через некоторое время он упрямо пополз вверх по трапу, поддерживаемый девушками под руки.
Наконец, он оказался на верхней палубе, под свинцовым небом. Попутный соленый ветер наполнял паруса, заставляя шхуну лететь по волнам. Ветер взъерошил волосы на голове Макса и пронизал тело холодом.
– Надень, а то простынешь, - сказала Милана, подходя сзади, и накинула ему на плечи плащ.
Макс прошел вдоль борта и остановился, вглядываясь в бесконечное серое пространство, в котором взбухали и опадали, качая шхуну, высокие волны. Никто из команды не обращал на него никакого внимания, каждый был занят своим делом.
– Вы идите, а то замерзнете. А я постою немного, - сказал он девушкам.
– Ты уверен? - спросила Виктория.
– Да, все будет в порядке.
Виктория решительно развернулась и, потянув за руки Милану и Аню, которые пытались возражать, быстро спустилась вниз по трапу. Оставшись в одиночестве, Макс долго смотрел на темную воду, переводил глаза на такое же холодное, суровое небо, затем вновь опускал взгляд вниз. Движение волн завораживало, и, несмотря на их угрожающе-опасный вид, странным образом успокаивало. Макс, не обращая внимания на повязку, туго стягивающую грудь, глубоко вдохнул, очищая легкие от затхлого воздуха каюты. Ему показалось, что соленый воздух моря приносит облегчение, он сделал еще несколько спокойных полных вдохов и почувствовал, как энергия огромного морского пространства проникает в него, возрождая утраченные за время болезни силы. Макс протянул руки к морю, и ощутил знакомое покалывание в пальцах: через них проходили незримые для постороннего глаза, но видные ему одному сине-зеленые энергетические нити, которые растекались по всему телу. Некоторое время Макс копил эту энергию в себе, черпая из бесконечного природного источника, затем, сосредоточив ее на уровне груди, направил на свою рану. Прислушавшись к своим ощущениям, он понял, что силы его организма восстанавливаются, внутри него включаются механизмы заживления, работая с многократно увеличенной скоростью и неся исцеление. Макс поднял голову к небу, закрыл глаза и раскинул руки в стороны, каким-то чудом сохраняя равновесие и удерживаясь на качающейся палубе. И тут потоки энергии ветра, моря, неба пронизали его, сливаясь в один мощный энергетический столб, который, казалось, делал его почти всесильным.