Страница 83 из 117
— Это у вас так заведено? Ну, чтобы цветы и обниматься потом? В смысле… хм…
Он быстро отвернулся.
Значит, еще и подсматривал.
Эсея поглядела на противоположный склон, прикидывая, откуда он мог их видеть. Лишь бы не подслушивал. Но Этьен наверняка предусмотрел такое…
— Заведено, — согласилась она без смущения. — А у вас, шеар Эйнар, не заведено обнимать друзей или дарить им цветы?
— Если честно, то нет. Мои друзья вряд ли поймут, если я приду к кому-нибудь из них с букетом.
Сильфида хихикнула. На этот раз от души: при том, что свита наследного шеара состоит исключительно из мужчин, точно не поймут.
— И обниматься с ними, думаю, не так приятно, как с красивой девушкой, — добавил наследник.
В другое время Эсея смутилась бы, но сейчас мысли заняты были другим…
— А красивых девушек среди ваших друзей совсем нет? — спросила она, не думая, насколько нескромно прозвучит этот вопрос.
— Совсем. Правду говоря, никогда не рассматривал красивых девушек как возможных друзей. Ну, то есть…
— По-вашему, с девушками нельзя дружить?
— Нет, почему же, — поспешил оправдаться Эйнар. — Можно. Но я никогда не пробовал.
— Ничего сложного, — пожала плечами сильфида. — Друзья встречаются, разговаривают. Иногда ходят в какие-нибудь интересные места. Например, я знаю в одном мире волшебные горы…
«Ненавижу тебя, Этьен, — всхлипнула она мысленно. — Только посмей сделать какую-то непоправимую глупость, пока нас не будет!»
От входа налево. Именно налево…
Тьен ошибался, когда думал, что, устроив все в родном мире, возьмется за решение давних проблем с легким сердцем.
Да, теперь он знал, что его будут ждать, что у него есть дом и семья…
Но из-за этого еще больше сомневался.
Может, Холгер этого и добивался, когда отсрочил прощание? Дал время войти во вкус новой жизни, чтобы он отказался от прежних планов?
Нет, Холгер не мог этого предвидеть, да и о планах не знал. И не отпускал он его, Тьен сам ушел.
Сам ушел, сам вернется, и тогда уже полностью освободится от прошлого.
Месть ему не нужна. Только справедливость. Разобраться, что случилось тогда, и по чьей вине. Потому что сам он, как ни бился, так и не сумел понять, кому и зачем это было нужно? Мама никому не мешала. Даже если бы Холгер захотел ее вернуть, даже если бы она согласилась… Нет, не вернулась бы, наверное. Итериан не принял бы отступницу, пусть даже ей покровительствовал бы шеар… Пусть оба шеара. Фер прав: глупее ничего и придумать нельзя было. Но придумала же. Глупый, но самый верный способ спрятаться. Для чего? Со злости ли, с обиды, чтобы наказать, лишив возможности видеть и ее, и сына? Или дедуля Верден переусердствовал, расписывая перспективы для не родившегося тогда еще ребенка? Мать действительно могла решить, что его у нее отберут… Или поняла все же, что такое шеар, и надеялась, что, рожденный от человека и в людском мире, ее сын не унаследует силы четырех? Теперь никто не скажет, был ли ее поступок блажью или хорошо продуманным предприятием. Но устранять ее причин не было…
Или были?
Уязвленная гордость детей воздуха. Йонела. Сильфида, жена правителя, поборница традиций. Полукровка-отступница — пятно на репутации ее семьи.
Ревность. Арсэлис. Говорят, шеари — сама кротость и вообще состоит из одних добродетелей, но Тьен точно знал: флеймы состоят из огня и только из огня. Дядюшка Фер тоже не жжет всех и вся налево и направо, тоже сдержан и приветлив.
Благие цели. Верден. Итериану не помешает еще один шеар, пусть даже с примесью низшей крови, но его нужно воспитать достойным служения, в почтении к правящей семье. Мать, тем более такая мать, может помешать этому.
Ну и, наконец, печальное стечение обстоятельств. Несчастный случай. Ошибка. Этого Тьен тоже не исключал. Даже хотел, чтобы все оказалось так. Ошибку он сможет простить. За ошибку не нужно будет мстить… В смысле, справедливо карать.
Ему ведь не нужна месть — только справедливость.
А вот Генриху — месть. Жизнь за жизнь. Боль за боль. Потому что человек.
Когда Тьен был человеком, думал так же.
— Возможно, тебе лучше остаться, — сказал он отцу. Знал, что тот не согласится, но должен был хотя бы попробовать.
— Нет.
После переезда Тьену показалось, что Генрих немного отошел от тех мыслей. Но нет. Лэйд радовался настоящему, а прошлое по-прежнему грызло сердце.
Значит, нужно пройти через это еще и ради него. Месть не принесет избавления, но правда — быть может.
— Тогда возьми, — шеар протянул человеку небольшой гладкий камушек. — Пусть будет при тебе. Спрячь, а лучше вшей в одежду. Он защитит тебя от любых стихийных чар, даже от Холгера.
Не зря же он промучился с оберегом всю ночь.
— Если придется возвращаться без меня, крепко сожми и пожелай оказаться здесь, дома.
— Думаешь, придется? — нахмурился Лэйд.
— Нужно быть готовыми ко всему.
Потом — уже не страшно. Холгер не опустится до… мести, да. До того, чтобы срывать злость на его близких. Но во время… если сочтет, что сможет воздействовать на него, используя отца… У него ничего не получится, даже без этого камушка. Только личное вмешательство четырех позволит правителю использовать силу. Но Тьен старался обезопасить себя от любых неожиданностей.
— Завтра, — напомнил он, словно в том была нужда.
— Завтра, — кивнул Генрих. — Приготовлю парадный костюм.
Софи собиралась походить по ателье и салонам, чтобы выбрать платье. Сказала, что жениху все равно не положено раньше срока видеть невесту в свадебном наряде, вот она и решила в его отсутствие.
Но он все равно посмотрит, когда вернется. Потому что любопытно, и в приметы он не верит. Если бы верил, может, и не ходил бы никуда…
Сколько лет прошло с тех пор, как он задумал это?
Много.
Эта мысль не давала ему покоя с того дня, как они с Генрихом побывали в некоем доме на окраине людских кварталов…
Сначала казалось, что ничего не получится.
Он пытался и не раз, но…
А потом понял.
И другие поняли бы, если бы хоть на миг могли предположить, что подобное возможно.
Старушка Йонела, сама не подозревая, почти дала ответ. Тьма не придет в Дивный мир извне, но ее достаточно в сердцах его обитателей. И только он, шеар-полукровка, способен управлять ею в Итериане.
Чужая тьма отзывалась на ту, что жила в его душе.
В тех, кто позвал его тогда, надеясь на поддержку в заговоре против правителя, ее было немало. Потому и усилий не потребовалось, чтобы ильясу материализовался, готовый исполнить его неосознанный приказ. А потом он пытался призвать темного, оставшись наедине, — и ничего…
Понадобилось время, чтобы понять. И несколько десятков экспериментов.
Осторожно, чтобы никто не догадался, он призывал темных слуг на миг и тут же развеивал. На собраниях старейших, где изредка, но бывал. На встречах с детьми стихий, мечтавшими увидеть «спасителя». На нудных празднествах, куда, если бы не это, его и силой не приволокли бы…
Никто ничего не заметил.
Лишь легкое беспокойство, неосознанная тревога, сквознячок по коже…
В каждом есть тьма. Хотя бы маленькая частичка.
Даже в шеарах.
Пусть Холгер и не убивал его мать, но он покрывает убийцу. Душа его полна сомнений, а сомнения — благодатная почва для того, чтобы тьма проросла и укоренилась.
И Йонела — не самое светлое создание. Да еще и стара, а с годами тьма в таких как она лишь набирает силу.
Старые, старейшие. Мудрейшие и сильнейшие, как сказал он Эсее. За долгие жизни главы родов накопили не только опыт. И когда они соберутся вместе…
Холгеру его не остановить. Никому не остановить.
Но кое-кто попытается.
Кое-кто, кому он не желал бы навредить.
И на этот случай у Тьена тоже имелся план.
До назначенного Холгером времени оставалось несколько часов, как раз хватит, чтобы наведаться в столичный дом Генриха и переодеться, дабы подобающим образом выглядеть на приеме. А там еще в одно место успеет…