Страница 4 из 133
В центре площади стояла статуя Ленина. Вождь был одет в костюм-тройку, что было несколько несообразно погоде. В Венерограде даже для похорон так не обряжали. Вождь указывал куда-то вперед, в великое социалистическое будущее, но статуя была старая и облупившаяся, и какие-то нити, должно быть, резинки от йо-йо, свисали с пальцев великого революционера. На Венере коммунистическая партия оставалась таким же анахронизмом, как и на Земле, но колонистам требовалось больше времени, чтобы избавиться от этого реликта.
Миновав площадь, машина вошла в очередной мрачный коридор и остановилась перед парадным крыльцом с двустворчатыми обшарпанными дверями, украшенными выцветшей красной звездой. Таможенный офицер, заподозривший Ронсона, провел его через переполненные снующими полицейскими коридоры в кабинет, где их встретил Аркадий Булгаков.
Начальник полиции Венерограда был ровесником Ронсона, низеньким и коренастым, с короткой стрижкой, как у Цезаря, которая, похоже, никогда не выйдет из моды у европейцев. Он сидел за столом, заваленным документами, терпеливо выслушал подробный доклад таможенника о задержании подозрительного приезжего. Аккуратно положив ронсоновский «глок» перед собой, Булгаков отпустил офицера. Подождав, пока за ним закроется дверь, начальник полиции вздохнул и сказал:
– Ты тот самый сыскарь, который писал мне по электронке про исчезнувшего парня? – Английский Булгакова был правильным, но с русским акцентом.
– Да, это я. – Ронсон выразительно поглядел на пустое кресло перед столом, Булгаков кивнул, и он сел. – Извините за пистолет. Я собирался о нем рассказать, когда писал письмо, но…
– Мы запрещаем частным лицам носить огнестрельное оружие. Разве вы об этом не знаете?
– Я полагал, что моя лицензия ставит меня в исключительное положение.
– Никаких исключений. Только полиция имеет право носить летальное оружие. – Стул Булгакова скрипнул, когда он наклонился вперед, чтобы забрать пистолет. На секунду взвесив его в руке, он открыл ящик стола и положил внутрь. – Я не буду вас штрафовать, но и носить оружие здесь вы не можете. Я выпишу вам справку. Когда будете улетать, получите его назад.
– Хорошо, но чем мне обходиться до этого? Мне может потребоваться пистолет, вы это понимаете.
– Чтобы найти пропавшего? Сомневаюсь. – Начальник полиции пожал плечами, разглядывая Ронсона. – Можете купить электрошокер, если вам так будет спокойнее, но только если вы собираетесь за город. И, честно говоря, ваши шансы найти этого парня…
– Дэвида Генри.
– …Дэвида Генри живым практически нулевые. Во всяком случае, могу сказать, что сейчас он не в Венерограде.
– Вы мне говорили это пять месяцев назад, – ответил Ронсон. – И я передал клиенту то же самое. Но старика это не удовлетворило. Его сына видели тут последний раз почти год назад, когда он прилетел на Венеру во время путешествия, которое его отец оплатил ему в качестве подарка на окончание колледжа.
Булгаков приподнял бровь.
– Папаша у него, похоже, богат.
– Семья имеет деньги, а малыш любит путешествовать. Он был уже на Луне и на Марсе, так что, полагаю, Венера была следующей в его списке. Будь он моим сыном, я бы подарил ему новые часы, однако…
– У нас не так уж много туристов. Обычно это обыкновенные ротозеи, но Генри не из таких. Богатые детки прилетают, чтобы увидеть венерианские чудеса. – Начальник венероградской полиции коротко усмехнулся. – И этот папенькин сынок из их числа. Они выходят на виноградных островах, делают фотографии, покупают сувениры. Это поначалу, а потом попадают в передряги… драки в барах, наркотики, шантаж с проститутками… и тогда они мчатся сюда. А в конце концов летят домой, на чем их путешествие и кончается.
– Но для Генри оно закончилось по-другому. Он не появился дома.
– Значит, появится. – Булгаков повернулся к древнему компьютеру, стоящему на его столе сбоку, набрал что-то на клавиатуре, затем развернул огромный ЭЛТ-монитор так, чтобы Ронсон мог посмотреть на экран. – Это он?
На экране высветилось фото с паспорта – молодой человек немногим старше двадцати. Бледное лицо, высокомерный взгляд голубых глаз, песочного цвета волосы, подстриженные на висках и торчащие шипиками на макушке. Красивый, но избалованный. Тот же паренек, что и на фотографии, которую его отец дал Ронсону, когда тот посетил дом Дэвида в Колорадо-Спрингс.
– Он.
Булгаков развернул экран обратно, написал что-то еще, сделал паузу, чтобы прочитать появившуюся информацию.
– Дэвид Генри зарегистрировался в гостинице «Венера», – произнес он через несколько секунд. – Когда наши инспекторы туда отправились, то обнаружили только его багаж. До отлета «Гагарина», на который у Генри был куплен билет, оставалось всего несколько дней. Мои люди обошли все рестораны, магазины и бары. В кое-каких из них он появлялся, но в последнее время его никто не видел. Разумеется, Генри не явился на посадку на космофлотовский челнок.
– Вы все это мне сообщали, помните? По электронной почте. – Ронсон чувствовал, что зря теряет время. Как он и ожидал, местные полицейские мало чем могли ему помочь. Тем не менее он решил проконсультироваться с ними. Из вежливости и в надежде, что все-таки удастся узнать что-нибудь полезное.
– Именно. Надеюсь, вы поделились этой информацией с мистером Генри-старшим? И когда он связался с российским консульством в Вашингтоне – он ведь это сделал, верно? – ему сообщили то же самое. – Булгаков откинулся в кресле. – Ладно, позвольте добавить то, что я не стал писать в своем письме, потому что мое начальство не хочет признавать некоторые вещи и будет недовольно мной, если я упомяну о них в официальном документе. Такие случаи бывают не часто, но регулярно… В общем, молодые люди вроде Дэвида Генри пропадают, когда пускаются бродить в порту после того, как всю ночь пьянствовали, – падают с мола и тонут, и их тела обгладывают рыбы-падальщики. Так бывает. Иногда выезжают в океан на прогулочном катере, заказав тур у нелегального оператора, который на самом деле оказывается преступником, клиента грабят, убивают, а тело бросают разлагаться на острове. И такое случается. А иногда… и похуже.
– Например?
Булгаков колебался.
– Вы слышали что-нибудь о «вытяжке»?
– О яже? Кто о нем не слышал…
– Это сленговое слово. У нас говорят: «вытяжка из корня». На виноградных островах растут такие деревья, из которых фармацевты получают биологически активный препарат, анальгетик, используемый в медицине. Но если его делают из коры, то «вытяжку», в свою очередь, извлекают из корней. Она вызывает наркотическое привыкание, как героин…
– И так же опасна, если ее курить. Я знаю о яже все. Его полно и в Америке, и в Европе.
Булгаков нахмурился. Он явно не привык, чтобы его прерывали.
– Зато вы, вероятно, не знаете, как именно контрабандисты его производят. Они – мы называем их жнецами – едут на острова, где растут эти деревья. Наркокартели там уже обосновались, они собирают корни и производят из них яж. Но этот процесс… сбор, варка, осаждение… это тяжелый труд, и никто бы не хотел добровольно этим заниматься. Так что бедных туристов похищают иногда в удобном месте в удобное время и заставляют работать.
– И вы думаете, что так и случилось с Дэвидом Генри? Он был отправлен в рабство на плантации яжа?
– Я бы сказал, это весьма вероятно.
Ронсон медленно выдохнул. Его работа только что серьезно усложнилась.
– А как мне найти эти острова? Я знаю, что они могут дрейфовать на большие расстояния…
– Океанские течения переносят тысячи таких островов, а жнецы неплохо соблюдают конспирацию. Моим людям трудно их выслеживать. Найти парня на островах будет непросто. – Полицейский сделал паузу. – Тем не менее способ есть. Как вы, американцы, говорите, это далекая мишень, но…
– Как мы, американцы, говорим, я весь превратился в слух.
– Поговорите с жабоголовыми.
– С кем?
– Жабоголовыми. Аборигенами. Венерианцами у нас их никто не кличет, похоже на название дурной болезни. Но, во всяком случае, они умны. – Он усмехнулся. – Хотя хорошей компанией их не назовешь. И они многое замечают из того, что тут происходит.