Страница 29 из 119
- Что ж ты не нашла провожатого?
- Ехать с незнакомым человеком? Я не настолько… глупа. К тому же, денег у меня было мало. Я отправила к тебе голубя, и вернулась в Хорив. Напрасно…
Брат не стал спрашивать, откуда взялся голубь. Иначе пришлось бы что-то выдумывать. Ярушка не могла рассказать ему правду. Только не сейчас, когда убедилась, что это всё-таки не был сон. Ведьмы существовали, и Горы, и долина. И владыка Ирвальд, предостерегавший её от всяких опасностей.
Она обещала ему забыть дорогу через Синие Горы, и она будет молчать. В любом случае, скажи она хоть полслова, это обернётся против неё.
- Не надо было тебе уезжать, - вздохнул Анджей.
- Если бы ты не повесил Илая, мне бы не пришлось!
- Я не мог поступить по-другому, - жестко ответил Анждей.
- Мог! – воскликнула девушка, - и я до сих пор не могу тебя простить! И смотреть в глаза его семье.
- Надо было держать тебя взаперти, - отрезал брат, - отец тебя избаловал. Тогда бы ничего и не случилось – ни в Залесье, ни здесь.
- Довольно!
Ярушка задохнулась от возмущения. Она много чего могла бы рассказать брату, но это было бы лишь повторением того, что она уже говорила ему, и не раз.
Сейчас не время его сердить, не время копаться в прошлом, которое уже не исправить.
- Помоги мне, пожалуйста, - попросила она, - увези домой. Запри, если хочешь.
- Всё не так просто, - лицо брата выглядело сурово, - много достойных людей против тебя.
- Да что я им сделала?
Анджей вздохнул, не зная, что ответить. Но через секунду взгляд его смягчился.
- Я поговорю с Любашкой.
С этими словами Анджей поцеловал сестру и ушёл. Ярушка опять осталась одна в сырых стенах своей темницы, продрогшая до костей. Еды опять не дали, а воды в кувшине осталось на один глоток.
Она не догадалась попросить у брата плащ, и теперь корила себя за это. А между тем вечерело, становилось совсем холодно. Ещё несколько дней в заточении, и она заболеет и может даже умрёт. Как мама.
Только та сама обрекла себя на болезнь, не в силах пережить весть о гибели отца. Несколько недель она ходила на пристань, надеясь, что корабль его всё же приплывёт. Но он так и не приплыл, а мама, подхватив простуду, слегла в горячке да так и не поправилась.
Столько времени прошло, а Ярушке до сих пор их не хватало.
Если бы родители были живы, многого бы не случилось…
Теперь одна надежда на Анджея. Брат её, хоть и слыл гулякой да мотом, но за сестёр своих всегда стоял горой.
***
Анджей несся по купеческим палатам, подобно буйному вихрю. Слуги испуганно рассыпались по углам, остерегаясь невзначай получить пинок под некстати подставленный зад. На лице молодого боярина бушевала буря: глаза сверкали, подобно грозам, губы сжаты, брови сошлись на переносице сплошной дугой.
Двери в хозяйскую комнату впечатались в стену мощным ударом ноги.
- Любава, ты ничего не хочешь сказать, прежде чем я разорву твой смердящий рот до ушей?
Анджей был не на шутку взбешён, и Любашка в страхе вцепилась пальцами в подлокотник, прикидывая, звать ли слуг. Но слуги не поднимут на него руку, уж больно знатного он роду, а за такое – смерть. От Саввы, лицемерного труса, помощи не дождёшься, особенно после взбучки, которую она устроила ему накануне. Так что приходилось уповать на собственный лисий нрав.
- Ярина оскорбила мой дом, брат. Позарилась на моего мужа, и я…
- Даже не хочу слушать! На твоего Савву позарится лишь слепая корова.
- Но он мой муж, - спокойно возразила Любашка, с трудом подавляя гнев, клокочущий в груди, - да, он не вышел лицом, зато он знатный купец. И денег у него побольше, чем у некоторых.
- Это ты на что намекаешь?! – Анджей ещё больше рассверипел и сжал рукоять меча.
- А что я такого сказала, брат? – осмелела Любашка, - Это ведь ты промотал отцово богатство, и глазом не моргнул. Теперь твоя Купава думает, идти ли за тебя замуж. А ведь её отец вовсе и не знатен. Торгаш!
- Я вот сейчас отрублю тебе косы – будешь потом бояться на люди показываться! – пригрозил брат, но голос его стал тише. Рука скользнула по ножнам и убралась на пояс. Видно, Любашка задела его за живое.
- Не обо мне сейчас речь, - добавил он, чуть успокоившись, - зачем ты сестру затеяла со свету сжить?
- Да не сестра она мне вовсе! Выродок от какой-то залётной девки!
- Не смей! – Анджей несильно ударил её ладонью по лицу. Любашка притворно заплакала.
- Алеля растила нас, как своих. И сердце её за тебя болело не меньше, чем за Ярину. И она поддерживала отца, чтобы он не выдал её замуж вперед тебя, и не было тебе позора. А ведь могла бы и наоборот – отец её слушал!